Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– И почему все ирландцы такие глупые? Дураку понятно, что за этого тощего птенчика не дадут и пяти горшков мочи. Ты останешься с носом, Том Коллинз. Рамон надует тебя.

– Зато ты у нас умная, – огрызнулся Том. – Этот мальчишка-раб стоит столько же золота, сколько весит сам, и в один прекрасный день, когда мы доставим его на острова Зеленого Мыса, Том Коллинз разбогатеет и сможет купить половину Невиса, если захочет.

Услыхав последнее замечание, сестра расхохоталась и заявила, что если этого раба будут продавать исходя из его веса, то она не даст за него и дохлой курицы.

В тот же день Том решил кормить чернокожего два раза в день вместо одного в надежде, что тот станет хоть немного более упитанным. Раб по-прежнему ничего не говорил и молча съедал все, что ему приносили. Но когда после нескольких недель удвоенного рациона он не стал выглядеть сильнее или, по крайней мере, здоровее, Том понял, что худоба парнишки была врожденной, и сократил число приемов пищи до одного.

Том постучал в дверь.

Рамон стремительно сел, предварительно спрятав под подушку нож. Но, различив сквозь щели в стене Тома, он улыбнулся и открыл дверь.

– Рано вы сегодня, Том Коллинз.

Том проскользнул внутрь и сел на единственный стоявший в комнате стул.

– Я был в море, – сказал он. – И, кстати, скоро у нас будет гость.

– Гость? Кто? – глаза Рамона забегали.

– Очень важный гость. С чего бы, ты думал, таверну вымыли и отскребли от погреба до чердака?

Рамон попробовал пальцем лезвие ножа.

– Расскажи мне, что тебе известно, – прошептал он.

Речь шла о человеке по имени отец Инноченте, которого отправил на Карибы восьмой по счету папа римский. На самом деле его имя было Саласар, и был он инквизитором, посланным церковью искоренять ересь и преследовать ведьм. Его знали на всех островах в окрестностях Сент-Кристофера, где он успел заработать себе определенную репутацию. По правде говоря, страх людей перед этим святым отцом пересиливал даже страх перед чумой и лихорадкой. Многие боялись даже нос высунуть за дверь, когда отец Инноченте посещал их остров. Слухи о методах, к которым прибегала инквизиция, выбивая признания из заключенных, давно достигли Невиса. Ни для кого не было секретом, что многие еретики в Испании закончили свои дни на костре.

В последний раз Инноченте был на острове два года назад. Он прибыл в сопровождении десятка солдат, писца и палача, и его слово было для них законом. У него не было друзей, но все его уважали. Во время своих визитов он, как правило, останавливался у сеньора Лопеса, который потчевал инквизитора по всем правилам поварского искусства. За те двое суток, пока в таверне гостил важный гость, хозяин проникался сильным религиозным чувством, а его речь становилась такой витиеватой, что ее с трудом можно было разобрать. Таверну, которая и без того славилась своей чистотой и про которую никто бы не посмел сказать, что здесь привечают еретиков, ведьм или людей с сомнительной репутацией, переворачивали вверх дном, скребли и мыли от погреба до чердака. На самом видном месте откуда ни возьмись появлялось распятие, чтобы любой мог видеть: здесь живет истинный христианин, которым может гордиться папа римский и вся католическая Испания.

Самого сеньора Лопеса тщательно мыли и дезинфицировали от вшей, а его лучшую одежду чистили и штопали.

Рамон уставился в пространство невидящим взглядом. По его лицу нельзя было ничего прочесть.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Том. – Боишься инквизиции?

Испанец резко поднялся и ответил, что он всегда был богобоязненным человеком и, если потребуется, он поможет отцу Инноченте всем, чем только сможет.

– Ты его знаешь?

Рамон вздохнул.

– Я слышал о нем, но кто может сказать наверняка, что знает отца Инноченте?

– Но ведь у нас на острове нет ведьм, – заметил Том.

Рамон с тревогой взглянул на него.

– Если бы на Невисе не было ведьмы, – прошептал он, – отец Инноченте сюда бы не пожаловал. В народе он известен как самый ревностный из всех инквизиторов. Его пытки чудовищны, а то, что остается от тех, кто попал к нему в лапы, вывешивают на виселице, чтобы внушить еще больший страх остальным.

Том приложил палец к губам, призывая к тишине. Усевшись на пол, он убрал в сторону соломенную подстилку, которая служила Рамону постелью, и с едва заметной улыбкой откинул крышку люка, спрятанную в полу.

Рамон встал на колени рядом с ним.

– Готовы комнаты его превосходительства? – донесся из отверстия голос Лопеса.

– Все в полном порядке, – отвечала мама Тома, пришивая последнюю пуговицу к хозяйскому камзолу, на спине которого уже предусмотрительно был вшит клин, чтобы, не дай бог, платье не треснуло, когда трактирщик начнет раскланиваться перед святым отцом.

– Чтобы ни одной крысы на полу не было, – сварливо отозвался сеньор Лопес.

– Том расставил по углам ловушки, – ответила мама Тома, – а Рамон забил все щели в кладовке и погребе.

– И чтобы вот она, – хозяин указал на Теодору, – все три последующих дня была глуха и нема как рыба.

Мама Тома громко пообещала, что рот ее дочери будет заперт на семь замков.

– Говорят, – простонал Лопес, – что на этот раз отец Инноченте прибудет на Невис с совершенно особым поручением. Да-да, чего уставились, так оно и есть. Но ничего, теперь мы положим конец ереси.

– Ереси? – мать Тома покосилась на дочь.

– Вот именно, ереси! Разве я не талдычил вам об этом целый год, или вы попросту не желали слушать? Ну ничего, теперь этому придет конец. Скоро появится инквизиция, и вы сами все увидите.

Том закрыл люк.

Рамон стоял около окна, голый по пояс, собираясь переодеться.

Том спросил себя, почему у Рамона на спине всегда свежие рубцы. Мама была права, когда говорила, что у этого испанца странный характер. Перепады настроения случались у него неожиданно.

Как-то раз Том видел Рамона на берегу: он хлестал себя плетью и рыдал, как дитя, безудержно и безутешно. Плеть он взял из покоев сеньора Лопеса, и Том поначалу решил, что моряк собирается научить уму-разуму их общего раба, но вскоре понял, что Рамон самым жестоким образом истязает самого себя.

– Зачем ты это делаешь, Рамон? – спросил Том.

– Потому что я это заслужил, – ответил испанец. – Каждый удар плети.

– Заслужил? За что?

– Тебе лучше этого не знать, Том Коллинз. Я заслужил все муки ада, это так же верно, как и то, что мое имя Рамон из Кадиса.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

10
{"b":"635682","o":1}