Верный Глаз облегченно выдохнул. Она принимает меня и таким!

– О мой Заступник, ты великий предводитель, в котором сочетаются мудрость человека и сила оленя. Куда бы ты ни пошел, за тобой последует твой Народ, – сказала Голубка, продолжая поглаживать его по голове. – Куда бы ты ни пошел, за тобой последую я.

– Все начнется сегодня! – С силой и резвостью оленя Верный Глаз подхватил ее на руки и понес на плотный тюфяк, служивший им ложем. – Но сперва я должен получить благословение Оракула.

Мягкие, понимающие руки Голубки скользнули ниже.

– Я с радостью предлагаю его тебе – как предлагаю себя. Богиня мертва, но будущее нашего Народа живет в тебе, мой Заступник.

Верный Глаз хотел сказать ей, что ее красота несравнима ни с чем, что она его жизнь и дыхание, что она заставила его хотеть стать Заступником своего Народа, – но ее жадные губы накрыли его рот, и кровь зашумела в его теле так, что он застонал от наслаждения, и единственным словом, которое он смог произнести, было ее имя, и он выкрикивал это имя снова и снова.

Дождь все так же лил, когда Верный Глаз повел десять самых сильных и храбрых своих людей на окраину Города.

Небольшой отряд не горел энтузиазмом и бросал на буйные заросли нервные взгляды. Охотник по имени Ловчий решился заговорить первым:

– Ты хочешь, чтобы мы вошли в горящий лес, Заступник? Я не смею оспаривать твое решение… – Он замолчал и низко поклонился, коснувшись руками земли в знак величайшего уважения, но, когда он поднял голову, Верный Глаз заметил, что Ловчий старательно избегает его взгляда. – Я только хочу знать, что за охоту ты задумал. Мы будем ловить Других, которые бегут от огня?

Верный Глаз выждал несколько секунд, прежде чем позволить Ловчему выпрямиться. Он обратил внимание, что остальные мужчины держатся осторожнее. Они молчали, ожидая ответа Верного Глаза.

Верный Глаз понимал, почему Ловчий боится леса. У себя в Городе Охотники и Сборщики были как дома. Они знали в нем каждый угол как на поверхности, так и под развалинами зданий и обломками странных железных конструкций. Но отношение Ловчего неуловимо отличалось от сдержанного уважения, которое он чувствовал в остальных. Об этом стоит поразмыслить.

– Сегодня мы не будем охотиться на Других. – Верный Глаз говорил короткими рублеными фразами. – Мы будем охотиться на жертвенных животных. У меня есть планы на Других. Большие планы. Но не сегодня. Сегодня мы войдем в лес и поднимемся на холм.

Верный Глаз не стал ждать новых вопросов и, развернувшись, пустился бегом к Лесному парку – так Народ называл холмистую часть Города на северо-западе. Держась северной тропы, Верный Глаз поднимался все выше, направляясь к самой высокой части Лесного парка и ущелью, разделявшему Город и горный хребет, на котором Другие выстроили свой небесный город, и с каждым движением он наслаждался силой своего тела. Он не знал усталости. Он не перелезал через поваленные деревья и затопленные дождевой водой канавы, а с легкостью перепрыгивал через них, ускоряясь перед очередным препятствием, чтобы проверить, может ли он бежать еще быстрее и прыгать еще выше.

И он мог.

Верный Глаз понял, что только начал открывать для себя свои новые способности.

Он добрался до вершины гораздо быстрее остальных и теперь, глубоко, но без усилий вдыхая прохладный воздух, стоял на краю кривого ущелья, отделяющего Лесной парк от горного хребта и Города-на-Деревьях.

Огонь погас, но разрушения, которые потерпел Город-на-Деревьях, поражали воображение. С высоты холма Верный Глаз видел, что город еще дымится. Можно было подумать, что какой-то великан – или, возможно, бог – взял горящий факел и протащил его по лесу, оставляя за собой мертвую черную полосу.

– Больше половины, – пробормотал он себе под нос. – Больше половины города сгорело. Возможно, больше половины Племени погибло вместе с ним. – На его лице мелькнуло что-то звериное. – Это почти уравнивает наши шансы.

Сборщик по имени Железный Кулак присоединился к нему первым. Задыхаясь, он взобрался на последний холм и, утерев лоб от пота, подошел к Верному Глазу. Приблизившись, Сборщик низко поклонился, коснувшись земли, прежде чем заговорить.

– Я вижу в тебе могучего оленя, Заступник! – задыхаясь, выпалил он, не поднимая лица от земли.

– Можешь встать, – сказал Верный Глаз. Остальные тяжело подтянулись к ним. – Железный Кулак, расскажи мне, что еще ты видишь.

– Я вижу, что твоя кожа здорова. Я вижу, что ты с каждым днем становишься все сильнее. Я вижу, что ты подобен богу!

Верный Глаз с улыбкой слушал Железного Кулака, когда из отряда, прихрамывая и хватаясь за бок, выступил Ловчий.

– Называть Заступника, да и кого угодно, кроме Жницы, богом – это богохульство!

– Но все мы видим, что его коснулась рука Жницы! Его кожа исцелилась. Он стал силен, как могучий лесной олень, – настаивал Железный Кулак.

– Но законы предков запрещают Народу иметь больше одного бога, – не сдавался Ловчий.

– И все же Богиня четко дала понять, что благоволит ему, когда исцелила его раны, сделала своим Заступником и свела со своим Оракулом, – добавил другой Сборщик по имени Гром.

– Законы предков запрещают иметь больше одного бога, – упрямо повторил Ловчий.

Верный Глаз заметил, что Ловчий, обращаясь к остальным, почти не смотрит на него, словно его здесь нет. Как интересно.

– Но Оракул обещала нам перемены. Больных старух сменили юные цветущие Помощницы, а гниющая плоть нашего Заступника сменилась новой здоровой кожей, – сказал Охотник по имени Орлиный Глаз и почтительно поклонился Заступнику.

– И то верно! – подхватил другой Охотник, Змей. – Ему покровительствует Богиня. Как по мне, это законам предков не противоречит.

– Верно!

– Да!

Остальные мужчины согласно бормотали, нервно поглядывая на Ловчего и почтительно кланяясь Заступнику. Затем они замолчали, ожидая, когда Заступник заговорит.

Верный Глаз не стал ничего говорить. Он решил, что поступки скажут больше и останутся в памяти надолго.

С быстротой лесного зверя Верный Глаз нагнул голову и бросился на Ловчего. Одним стремительным движением он выхватил из ножен на поясе трехзубый клинок и вонзил его в самую мягкую часть живота Ловчего с такой силой, что его рука погрузилась в теплую влажную плоть, пробив в потрохах Охотника дыру размером с кулак. Ловчий завопил от изумления и боли, и Верный Глаз отшвырнул его назад так, что Охотник, лишившись почвы под ногами, на секунду завис над ущельем, а потом Верный Глаз с жутким хлюпающим звуком выдернул из Ловчего кулак, и тот рухнул в пропасть навстречу своей гибели.

Верный Глаз вытер окровавленную руку о свою обнаженную грудь, добавив алый росчерк к жирным тройным узорам, которыми расписали его кожу Помощницы Голубки. После этого он медленно повернулся к остальным.

Все как один они упали перед ним на колени, уткнувшись лицами в землю.

– Кто-то еще хочет оспорить мою власть? – проревел он, чувствуя, как шумит в его жилах горячая кровь могучего оленя.

Железный Кулак вскинул голову.

– Никогда, Заступник! Я пойду за тобой, как пошел бы за самой Жницей, спустись Она со своего балкона.

– А остальные?

Оставшиеся восемь мужчин подняли головы медленнее, но ни один не колебался с ответом ни секунды.

– Железный Кулак сказал то, что думаю я, – сказал Змей. – Я пойду за тобой, как пошел бы за самой Богиней.

– И я! И я тоже! – подхватили остальные.

– Вы видите во мне Бога?

Прежде чем ответить Заступнику, Железный Кулак переглянулся с остальными.

– Видим. Скажи своим Сборщикам и Охотникам, чего ты желаешь, и мы подчинимся. Мы пойдем за тобой.

Верный Глаз хотел поправить Сборщика. Он действительно собирался это сделать. Он не хотел, чтобы ему поклонялись, как богу: он как никто другой знал, чего стоит поклонение ложному божеству. Он лишь хотел исцелить свой умирающий народ и помочь ему начать новую жизнь. Но когда он открыл рот, чтобы сказать Железному Кулаку, что он лишь Заступник Народа, а не сам Бог, то обнаружил, что не может произнести ни слова. Как ни старался Верный Глаз, заговорить он не мог. Но когда он посмотрел на Железного Кулака и остальных своих коленопреклоненных спутников, ждущих его приказов, внутри него что-то шевельнулось. Их покорность приносила ему не меньше удовольствия, чем принесла смерть Ловчего.