— Просто я задумался о будущем.

— Своем, конечно?

— Нет, о будущем Сабины. Кондукатор ведет переговоры с ПККБ на Цирцее. ПККБ это…

— Не трудитесь напрасно! — махнул рукой монах. — Я знаю что такое ПККБ, сын мой. Откуда пришла эта новость?

— От сеньора Ринальдо и от моего друга на Цирцее.

— У вас есть влиятельные друзья, но вы все равно остались в нашем мире. Причина в деньгах или в женщине?

— Моя жена умерла, падре.

— Я помолюсь за ее душу.

— Если ПККБ пришлет своих боевиков…

— Живым им от нас не уйти! Мы будем им резать глотки каждую ночь! Мои кортадорес разберутся с любыми боевиками! Когда мы дойдем до Сан-Мигеля вы их сами увидите в работе! — глаза отца Хоакина грозно засверкали, кулаки сжались.

«Одна бригада ПККБ вас всех в порошок сотрет! Старый идиот! Да что бригада! Хватит и двух рот с тяжелым вооружением!»

Но вслух Лаки сказал другое.

— Отлично! Будем ждать.

Он поднялся с табурета и поставил недопитый, горький чай на стол.

— Не торопитесь, сын мой. Я прошу вас осмотреть больных и раненных в лагере. Если вы, конечно, настоящий врач.

— Я прихватил свой саквояж с лекарствами. А какой я врач-сами увидите.

— Лекарства не помогут, если божья мать отвернется от человека…

Склеры глаз отца Хоакина были отчетливо желтые.

«У него проблемы с печенью и желчным. Но пусть сам попросит о помощи, гордый старикан!»

Следующие три часа Лаки занимался больными и раненными. Пришлось ампутировать нескольким человекам обмороженные и гниющие пальцы. Запас антибиотиков и анальгетиков растаял мгновенно. В армии отца Хоакина было не меньше трех тысяч замерзших, изможденных пеонов, почти каждый с мачете в ножнах на поясе и почти каждый с простудой.

В лагере не было женщин или торговцев. Только суровые мужики заросшие бородами до самых глаз. Дока Мартина тем не мене покормили бараньей похлебкой, очень жирной, очень горячей и острой. После такой еды можно было смело смотреть в глаза ветру. Если не долго, конечно.

Когда он садился в флайер, сам промерзший до костей, отец Хоакин вышел его проводить.

— Прилетай еще, сын мой. Привози свои лекарства. Если конечно успеешь. Через два дня мы перейдем ущелье.

— Народ юга ждет вас, падре.

— Мы придем…

Монах перекрестил Лаки и флайер и морозный ветер, заснеженные склоны Гор-все провалилось стремительно вниз.

— Куда теперь, сеньор?

— В Сан-Педро, к университету.

В парке университета вкусно пахло барбекю. Разбогатевшие лутангийцы жарили на решетке свинину, но винтовки держали под рукой. Лаки выслушал доклад Лан Тунга и попробовал жареной свинины.

— Что за сутки случилось?

— Было нападение на патруль в районе порта. Нападавших пристрелили. Просто грабители.

Приезжал в полдень городской комендант. Требовал с вами встречи.

— Причину сказал?

— Причина-это мы. Местные не любят чужаков.

— Чужаков никто не любит и нигде. На Лутанге я тоже не купался в волнах обожания.

Лан Тунг пожал плечами.

— Любовь-это странная штука. Она по приказу не появляется.

— Довольно о любви. Через пару дней прибудет поезд с людьми из Сьерра-Вьеха. Всех надо сопроводить сюда, в университет. Работу я им найду.

— Все сделаем, господин Раски. Остались ли еще у вас враги в этом мире?

— Мы только начали Лан.

Лутангиец улыбнулся, впервые за все время.

— Это хорошо, господин Раски. Чем больше врагов-тем больше славы.

Семнадцатая глава

Челнок с Барнарды доставил в долину по соседству тысячу дронов. Три мобильных платформы перетащили их в опустевшие помещения механического цеха за несколько часов.

Дроны запустили станки, наладив электроснабжение и заварили стальные двери изнутри, чтобы никто не мог проникнуть внутрь. Подходящих листов стали имелось в достатке.

Жаклин контролировала работу, а Лаки в это время наблюдал издалека за погрузкой бывших каторжников в вагоны. К двум пассажирским подсоединили три товарных, в которых обычно возили копченое мясо из Сан-Педро-основную часть рациона горняков в дореволюционный период.

Ничего хорошего от этого перемещения каторжники не ожидали и охранники Луны прикладами заталкивали в вагоны тех кто упирался.

В вагонах их встретили копченые окорока, текила и ром. Пусть расслабляться и поймут что расстреливать их никто не собирается. Зачем кормить и поить обреченных на смерть?

— Опасаетесь что вас узнают?

Ринальдо подошел сзади очень тихо.

— Вы полагаете они меня знают?

— Если вы мне не солгали, то отобрали тех кто вам знаком по университету. Думаю что Мигуэлю ваша активность не понравится.

— Что он сказал вам по радио?

Ринальдо прищурился.

— Кто вам сказал про связь?

— Отец Хоакин.

— Еще один фанатик идеи? У него слишком длинный язык, я предупреждал Мигуэля. Что с нашим родолитом?

— Груз в пути. Доставить сюда или на космопорт?

— Лучше на космопорт. К чему терять время? Так понимаю, что вы возвращаетесь в лагерь в Сан-Мигель?

— Верно. Там слишком много дел накопилось. Сообщите Мигуэлю что я вылетаю на флайере.

— Он ждет вашего доклада.

Лаки и Ринальдо мерились взглядами, пока сеньору начальнику рудника не надоело.

— Счастливого пути, сеньор Мартин. По вам здесь будут скучать.

— Через пять дней встретимся в космопорте. И там я передам вам груз родолита.

— Буду ждать встречи с нетерпением.

— Да, совсем вылетело из головы! В механическом цехе комбината мои люди заняты некоторыми работами. Не мешайте им, прошу вас.

— Работы?

— На благо революции, конечно.

Ринальдо ухмыльнулся.

— У меня хватает дел и на руднике. После взятия Сан-Мигеля я надеюсь еще получить партию рабочих из числа пленных.

— Безусловно. Благодарю вас за гостеприимство. Особенно за флайер. Не хотите его мне уступить?

— За полтонны родолита дополнительно.

— Я об этом подумаю.

«Получается, что ему нужна тонна родолита. Чье задание он выполняет?»

Лаки решил, что судя по всему-Ринальдо кроме родолита на Сабине ничего не интересует. Он не революционер. Какие отношения связывают его с Мигуэлем?

Ринальдо пообещал председателю ВРС оружие в обмен на камешки? Когда-то в древности, на Терре родолит использовался исключительно как камень для ювелирных изделий. Его даже сравнивали с рубином. Ограненный родолит очень похож на рубины.

Жаклин сообщала что всплеска интереса к родолиту в империуме не отмечено. Зачем кому-то тонна родолита?

Сверху, из под облаков, лагерь революционной армии напоминал дымящуюся, разноцветную кучу мусора. Флайер приземлился возле передвижного госпиталя и взлетел сразу, как только Лаки оказался на земле.

Лора ждала его возле трака.

— Наконец-то вы вернулись! Ого, и без бороды! Вам так больше идет.

— Что нового, чем порадуете? Сан-Мигель еще не сдался?

— Город еще держится. А вот с продуктами теперь возникла проблема и не в городе. С торгашами на ярмарке у людей Симона вышел кофликт. Мигуэль обязал торгашей продавать еду по твердым ценам, установленным ВРС, то есть в треть реальной цены. Торгаши и пеоны не подчинились. После этого из них взяли десять человек заложников и расстреляли у всех на глазах. На ярмарке только тряпьем сейчас торгуют. Даже дохлого куренка не найти.

— Мигуэль не боится создавать проблемы на ровном месте. Смелый человек!

— Он-безголовый урод и садист! Да, теперь от каждого полка команды рыщут по окрестностям и забирают еду и вино у местных по твердым ценам. Видите на севере дым?

Вчера поселок Куэнко подожги люди Торреса из-за того что там отказались им отдавать еду.

— Здесь стало весело!

— Еще бы! А в первую же ночь, когда вы уехали, в трак хирургии вломились люди Симона. Выгнали меня вон и копались там до утра.

— Что-то пропало?

— Они сожрали все наши запасы колбас и окороков и выпили весь спирт.