— Итак, значит ты пытался объяснить Зокоре значение дружбы?
Я пожал плечами.
— Она спросила.
Лиандра рассмеялась, я почувствовал это всем телом.
— Как ты собирался объяснить ей это, используя пример наших друзей?
2. Мера благоразумия
Когда Лиандра и я вернулись в зал для гостей, нас приветствовал потрескивающий огонь в обоих каминах, расположенных возле длинных стен. Хольгер сидел за своим столом и что-то бормотал в свой кубок.
За другим столом сидели Янош и Зиглинда, вместе с Зокорой и Варошем, который тщательно полировал меч Зокоры. Там же устроились Торим, шахтёр и Ульгар, бывший страж Хольгара. Они играли в кости, поставив на кон несколько медных монет. За прилавком, взобравшись на табуретку, стоял Эберхард и мыл поверхности бочек, в то время, как Мария вытирала столы.
Кеннард сидел за столом, которым обычно пользовались мы с Лиандрой. Когда мы вошли он поднял взгляд и улыбнулся.
— Мария, чай для всех нас, — сказал он дочери хозяина постоялого двора.
Она улыбнулась ему, кивнула и поспешила на кухню. Не успели мы сесть, она уже вернулась, принеся на разносе глиняный чайник и три чашки.
Когда я впервые увидел Кеннарда, он выглядел как мужчина, который прожил по крайней мере три десятка и десять лет. Он был высоким и стройным, с плечами атлета и движениями танцора.
Как уже часто при виде его лица я подумал, что уже где-то его встречал, но всё ещё никак не мог вспомнить, где.
Его волосы были цвета старого льда, и хотя густые, подстрижены очень коротко, его зелёные глаза смотрели внимательно и часто сверкали от веселья. В уголках глаз сияли глубокие морщинки от смеха, нос подошёл бы орлу, а энергичный подбородок с его узкими губами превращали всё в лицо, которое выказывало энергию и способность добиваться своего.
И всё же было похоже на правду, что он учёный: кончики пальцев его левой руки были испачканы чернилами, и он многое записывал в одну из своих книжек.
Странный мужчина, этот Кеннард. Но он мне нравился, и он любил смеяться и часто это делал.
— Вы как раз вырезаете королеву? — спросил он, указывая на кусок дерева, который я оставила на столе.
— Вы уже можете её различить? — спросил я, в то время как Лиандра осторожно взяла грубую фигурку, рассматривая её со всех сторон.
— О да, — рассмеялся он, многозначительно переводя взгляд от меня к Лиандре.
— Ты сделал меня моделью? — спросила та.
— А разве я смог бы найти модель получше? — спросил, галантно кланяясь, не вставая. — И кого выбрать чёрной королевой?
— И вы ещё спрашиваете? — Кеннард бросил взгляд на Зокору. — Большого выбора нет, — он затянулся трубкой. — Если хотите, я с удовольствием переведу вам отрывок с описанием портала и последовательности, которая нужна, чтобы активировать его.
— Думаете, мы сможем использовать портал, спустя столько много лет? — спросила Лиандра.
Кеннард оценивающе скривил губы, в то время как я осторожно вытащил вахтенный журнал из дублета.
— Многое из того, что создал Асканнон, ещё работает. Так почему бы не работать и порталам? Знать этого никто не может, потому что кроме вас больше ни у кого нет камней, чтобы выяснить.
Он взял вахтенный журнал с благоговением, которое подходило к почтению учёного к старым документам, но пока ещё не открыл его, а лишь положил ладонь на старую кожу.
— Вам нужно знать ещё две вещи, Хавальд. Когда Асканнон отказался от своей короны, он передал правление старого имперского города коменданту Быков, герцогу.
Он и является его губернатором и по-прежнему номинально управляет от имени императора. Если вы достигните своей цели, завоюете их благосклонность, тогда отдайте эту книгу ему, — он серьёзно посмотрел на Лиандру. — Остальное, по большей части, касается вас, Маэстра. В этих семи королевствах использование магии часто осуждается. Вы видели, что сделал Бальтазар с шахтёром, когда отнял у него душу.
Сложно отличить чистую магию от тёмного искусства некроманта. Люди в этих семи королевствах нашли простое решение: они охотно сжигают любого, у кого есть магические способности. В четырёх из семи королевств творить магию запрещено, и это ведёт к сожжению на костре.
— А в имперском городе?
Кеннард улыбнулся.
— Там тоже смотрят на магию с подозрением, но едва ли её можно запретить. Сам город пропитан магией.
Я хорошо осознавал, что Хольгар на заднем плане всё время что-то бормочет себе под нос, но, если он не начинал говорить громко, я был в состояние игнорировать его. Видимо другие нет, потому что стук опрокинутого стула и звук падающей посуды позади заставили меня резко обернуться.
Варош вскочил и схватив торговца, поднял вверх кулак, собираясь нанести удар.
— Вы все слепые! — выкрикнул торговец, пытаясь отчаянно сопротивляться. — Она всех вас околдовала! Говорю вам, с вами случится тоже самое, что и с моим другом Ригвардом! Он тоже лежал между её ног и посмотрите, что с ним стало!
Варош ударил торговца кулаком, и тот отшатнулся назад, чуть не упав на стул. Он вытер окровавленный рот, сверкая на охранника глазами.
— Бить беззащитного человека, да, это вы можете!
Варош отшвырнул ногой стул, а Хольгар скрылся за одним из больших столов.
— Да, ударьте меня, мой друг, покажите, как она одурманила ваш рассудок и заставила вскипеть кровь! — ему почти удалось уклониться от следующего удара Вароша, но только почти; торговец закачался, ударился о стену и едва смог избежать следующую атаку рассерженного мужчины.
Щека Хольгара была разбита и кровоточила. Варош выглядел так, будто хотел размазать его по стенке, но торговец и правда, казалось, сошёл с ума. Продолжать подстрекать разгневанного мужчину, по моему мнению, не свидетельствовало о его благоразумии. Если никто не вмешается, то всё может закончиться плачевно.
Большинство других видимо были готовы наблюдать за спектаклем, вряд ли Хольгару стоит ожидать сострадания. Редко я встречал кого-то, кто мог так быстро навлечь на себя негодование других, как этот торговец. Я встал, чтобы вмешаться.
— Разве вы не видите, что она всего лишь шлюха? Она ложится с любым, кто ей нравится, как похотливая сучка, — выкрикнул Хольгар.
Варош издал нечленораздельное рычание и через стол вцепился бы Хольгару в глотку, если бы я тем временем не добрался до него и не удержал в последний момент.
— Она монстр! — орал во всё горло Хольгар. У этого мужчины просто нет предела. — Разве вы не видите, что она делает? Вон доказательство!
Он окровавленной рукой указал в угол залы, где сидел человек, о котором мы предпочли бы забыть.
Это была красивая женщина, с длинными, заплетёнными в косу, каштановыми волосами и ярким лицом. Она была тщательно одета и сидела прямо, каждая складочка её одежды спадала вниз так, как и должна, словно украшение.
Как и любой из нас, я тоже пытался не обращать на неё внимания, когда Зокора кормила, мыла и переодевала её, всё прямо здесь, в зале для гостей. Возможно, Зокора действительно не знала, что такое стыд, но я полагал, что это была скорее хитроумная часть наказания, которое Зокора придумала для неё.
Менее, чем две недели назад эта женщина застрелила арбалетом любовника Зокоры, торговца Ригварда.
И если бы собственный выстрел Зокоры в своё время промазал, то эта женщина прервала бы и мою жизнь; так что у меня тоже не было причин любить эту безымянную девицу.
Однако Зокора попала в неё стрелой из своей духовой трубки как раз в тот момент, когда та хотела перерезать мне глотку. Это случилось во время нашего отчаянного штурма подземного храма, где некромант Бальтазар вызвал магию, которая убила бы нас всех.