Вгляделась в лицо. Жаль, конечно. Пусть я ее и не знала, но как-то все равно не по себе от таких новостей.

– Здравствуйте, – отойдя от стенда, подошла к дежурному, коим оказался мужчина средних лет, одетый в жутко устаревший свитер и брюки коричневого цвета. Его глаза, не отражавшие ни намека на интеллектуальную деятельность, словно бы смотрели сквозь меня. – Скажите, пожалуйста, где у вас, – запнулась. «У вас», блин. У нас. – Где я могу найти кабинет директора или учительскую?

– Там, туда иди! – махнул дежурный в сторону и сразу же поправился. – Только сменку сначала переодень и куртку в гардероб занеси! Нечего по школе грязь разносить!

Сменку… Смеется что ли? Покорно кивнула и свернула в сторону гардероба. Нашла я его легко, туда, в общем-то, и двигалась вся толпа учащихся. Протолкавшись сквозь маленьких, больших и их родителей, суматошно двигавшихся друг за другом и навстречу, оставила свою куртку и теперь уже смело отправилась туда, где должен был находиться нужный мне кабинет. Ни по дороге туда, ни по дороге потом в класс, номер которого мне назвала завуч, я не встретила своих вчерашних знакомых. Что очень радует. Пусть пока мои приключения затормозятся на этой чудесной ноте. А то, похоже, я так волнуюсь каждый раз, что мое родимое пятно уже буквально взбесилось. Сколько еще обезболивающего я должна принять с самого утра, чтобы боль реально отступила, и я смогла сосредоточиться на учебе?

Нашла х… его знает класс. Родимое пятно, черт бы его побрал, болит уже невыносимо. До слез. Надо что-то делать, может быть у Лизы вечером спросить номер знакомого врача? Она стоматолог, папа сказал, у нее должны быть связи в этом кругу. Естественно, я опоздала на урок. Перед входом в класс задержалась на секунду и сняла, наконец, свою шапку. Ч-черт… такая боль, что я уже сама себя не помню.

Я все-таки зашла и зажмурилась от того, как сильно в глаза ударил яркий дневной свет. Блин, я как вампир. Ненавижу эту школу и этот город! Помещение – три больших окна, шестнадцать парт и одна учительница, которая вместе с моим новым классом уставилась на вошедшую чужачку.

– А, ты Фрида? – раньше меня самой отреагировала преподавательница. Она оказалось женщиной в годах, невысокого роста и с короткой стрижкой. Достаточно стройная, не то, что я планировала встретить в захолустной школе. Насмешили ее штаны, похожие скорее на тренировочные (такие обычно для аэробики приобретают) и не подходившая к ним классическая кофта бежевого цвета. В общем, а что я еще ожидала от этого города?

– Здравствуйте, – кивнула в подтверждение своей личности. Сказать я уже не могла – боль зашкаливала.

– Класс, – учительница взяла меня за руку и быстро вывела на середину помещения. – Познакомьтесь! Это Фрида Бергман, аж из Москвы к нам приехала. Будет доучиваться этот год в нашей школе.

Я надеялась, что после речи, за которую меня потом могут и побить, добрая преподавательница меня все-таки отпустит на свое место, но она решила продолжить.

– У Фридочки очень высокие показатели! Мы с директором тщательно изучили ее личное дело! Победительница столичных олимпиад, знает и говорит на пяти языках. Так что, дорогие, считайте, вам очень сильно повезло! Такая удача в последний учебный год заполучить такую сильную одноклассницу! Берегите эту девочку!

Учительница говорила что-то еще, а я ее уже не слышала. Меня что-то отвлекло. Один знакомый взгляд. С последней парты на меня смотрел тот парень с зелеными глазами, что первым вчера подбежал ко мне. Там, на дороге.

– Итак, девочки и мальчики! – учительница хлопнула в ладоши, как будто перед ней были не выпускники, а первоклассники. – С кем мне посадить Фриду?

– Только не к Воронцову! – раздался грубый голос откуда-то из глубины класса. – Он уже всех красивых девчонок в школе перепробовал! – этот крик был поддержан всеобщим ржанием. Они начали решать, а лично мне было уже настолько наплевать, лишь бы уже скорее куда-нибудь сесть и добраться до таблеток.

– А можно ко мне, Нина Илларионовна? – подняла руку пухленькая блондиночка с третьей парты, располагавшейся в самой середине. Девушка была явно из сельских модниц – наклеенные ресницы, наклеенные розовые ногти, розовая кофточка и нелепый розовый цветок в выжженных почти дотла белых волосах.

– Горбачева, ты же не успеваешь! Двойки одни! – фыркнула Нина Илларионовна.

– Вот! Я и хочу исправиться! И лучше ко мне, чем к Воронцову! – девочка не сдалась. – Ну, пожалуйста, Нина Илларионовна!

– Ладно, Юля, – уступила преподаватель неохотно, а мне было все равно. Хоть к бесу лысому, только быстрее уже.

Стараясь ни на кого не обращать внимания – не люблю, когда меня так пристально разглядывают, а именно этим сейчас все и занимаются, рухнула рядом с Юлей. И первым делом полезла в сумку в поисках спасительных таблеток.

– Приве-е-ет! – зашептала радостно моя неуклюжая соседка. – Меня Юля зовут! – она протянула мне руку, но я не отреагировала, а лишь снова кивнула, уже с остервенением сосредоточив все силы на поиске спасительного лекарства у себя в сумке.

– Горбачева! – прикрикнула на мою соседку, как ее, Инна? Нина? А, не важно.

Наконец, нашла искомое и сходу проглотила еще две. Так начался мой первый урок в новой, тринадцатой школе.

С боли.

– Напиши свой номер, – воспользовавшись тем, что преподавательница отвернулась к доске, Юля подсунула мне ручку и свою тетрадь, – я добавлю тебя в мессенджере в группу класса.

Надо же, а они тут даже группу класса создали, не совсем деревня, оказывается. Поморщилась в ответ на собственные язвительные мысли. Обычно я не такая злая, но боль из меня веревки вьет. Как будто сама себя, наказав за плохое поведение, быстро написала на бумаге номер своего мобильного и вернула тетрадь ее хозяйке. А через мгновение на мой номер посыпалась куча сообщений. Я оглянулась – все спокойно слушали учительницу, однако при этом все писали мне в онлайне.

– Привет! Как дела?!

– Ты Фрида?

– А че ты из Москвы к нам?

– Фрида, че после школы делаешь?

– А ты красивая.

Поток месседжей был нескончаемым. Сначала они задавали вопросы мне, а потом сами же стали на них отвечать. Я отключила телефон и, наверное, была единственной из всех, кто реально слушал урок. Так мне было легче. Я никого из них не знаю и знать не хочу. Это место пока ассоциируется у меня только с болью и в данную минуту я думаю только об одном – как бы побыстрее убраться отсюда!

– Ты чего в чате не общаешься? – соседка толкнула меня в бок.

– Урок слушаю, – буркнула еле слышно в ответ.

– Тут спрашивают, у тебя парень есть? – не унималась Юля.

– Есть.

– Где??? Зде-е-есь? – округлила светло-голубые глаза моя одноклассница.

– Нет, в Москве.

Соврала, конечно, но, при всем моем уважении. Какое их дело?

– А как тебе Воронцов? Понравился? – внимание Юли уже переваливало через край.

– Какой еще Воронцов?

– Ну… Ты что! Тот, который слева от тебя, на задней парте, ну, самый красивый. Ну, обернись, смотри, он прямо сейчас на тебя смотрит!

Горбачева так сильно толкала меня в бок, не в тот, который болел, но какая разница? Нехотя обернулась и увидела того «Воронцова». Им оказался мой старый зеленоглазый знакомый. Парень весело подмигнул мне, он и вправду смотрел в эту сторону. Но в этом ничего удивительного. Не думаю, что в их захолустной школе новички из другого города такое уж частое явление. А, поскольку, смотреть здесь либо на учителя, либо на еще неопознанный объект в виде девочки с уродливыми рыжими волосами. Я бы и сама выбрала себя, училку он наблюдает каждый день.

– Краси-и-ивый, правда?

– Угу, – отделалась от нее коротким ответом и вернулась к уроку.

Красивый, я не спорю. Только я некрасивая. Я уже Антона много лет ждала, и потеряла. Начинать сейчас еще одно ожидание – не для меня. К черту Воронцова.

– Его Ждан зовут, – прошептала, мечтательно закатив глазки к потолку, милая Юлечка и была она сейчас похожа на обдолбавшегося наркомана. Да, уж. Милый класс. И школа. Ничего нового – все девочки сохнут по крутым парням. Всё, как и всегда. А чего я еще ожидала?