– С братвой. – Зяма пожал плечами и, отправив горсть сомнительного угощения в рот, задвигал челюстями. – Ты на Зурабовой земле. В лепрозории мы. Сюда всех заразных везут, почитай со всего краю. Тут же поголовно Супердрянь, или не знал?

Зяма вновь растянул обветренные губы в ухмылке, показав обезображенный рот.

– Слушай, а ты не видел, может, кто ходил здесь?

– Зурабова братва тут не ходит. – Скривился увечный.

– А кроме них?

Зяма задумался. Даже перестал жевать. На секунду в его глазах промелькнул огонек.

– Был тут один, на тебя похож. Спешил очень, маску к лицу прижимал. Только тот в одежонке был, с пятнами, да при оружии. Не то, что ты, дядя.

– Слушай. – Острая как бритва мысль пронзила сознание полковника. – Есть одна идея, но идея опасная. Я тебе тушняка отсыплю, прям от пуза. Поможешь?

Вахитов вернулся назад, уже не скрываясь. Было понятно, что нормальный боец, даже по острой нужде в эту дыру не сунется, обойдет крюком за три версты. Здесь, похоже, был лагерь временного пребывания зараженных, хоть и ссылались сюда все без разбора. Одно было не понятно. Держать под боком такую биологическую бомбу, вместо того чтобы привычными методами, по закону военного времени, враз решить эту проблему, было бы очень странно. Опять же, некий Зураб. Кто он такой, и почему вдруг имеет власть? Имя явно не славянское, и даже нерусское. Последние сведения в радиоэфире были о наступлении Талибана, но их вроде бы осадили. Неужто недобитки просочились? Дела.

Вахитов сел на матрац, и вдруг внимание его привлекла половица под окном. Лежала она ровно, очень, пожалуй, ровно. Ровнее всех остальных, пыльных, выгнутых, разбухших от сырости. Рядом с этой половицей была еще одна такая же, почти идеальная, и всего их при ближайшем рассмотрении набралось штук шесть. Присев на корточки рядом с подоконником, полковник подцепил ногтем половицу, и та на удивление легко подалась. Со вздохом облечения он достал из тайника пакет с одеждой, АКСУ, боекомплект к нему, и даже аптечку. Нашлась в тайнике и пара банок свиной тушенки, спички и складной нож. Но самой неожиданной находкой был диктофон. Новенький, панасоник, цифровой, еще с пленкой на передней панели. Повертев устройство в руках, Вахитов включил его, и на экране появилась запись.

«Один трек, двенадцать минут».

– Вот значит, как. – Палец сам нажал на кнопку воспроизведения и из динамика диктофона раздался голос. Собственный голос.

«Я, Вахитов Анатолий Петрович, семьдесят второго года рождения, кадровый военный, в отставке, бывший начальник службы безопасности исследовательской лаборатории АйСи Фармасьютиклз, в ходе вылазки был подвержен заражению того что теперь называют Супердрянь. Изначально в нашей лаборатории разрабатывалась некая универсальная вакцина, способная нейтрализовать любой активный вирус на тридцать календарных дней. Разрабатывалась она на базе антидота В-45. Это был спецзаказ от министерства обороны, и поверьте, деньги там были не малые. Были там и чьи-то частные уши, но документация шла на уровне руководства, а наше дело сиволапое, служи и защищай. Служи хозяину и защищай его интересы, и только так это и надо понимать. В ходе разработки вакцины выяснилось, что вступая в контакт с вирусом, химикат вырабатывает антитела, искусственно копируя его слабую форму, а затем начинает вырабатывать иммунитет. Однако это не все. Сам препарат действует месяц, после чего выводится из организма, в то время как иммунитет испытуемого подорван, и применение препарата сопряжено с множеством осложнений, среди которых ретроградная амнезия. Моя запись обращена к полковнику Вахитову. Если ты слушаешь меня сейчас, значит, я действительно заразился и вынужден был применить вакцину на себе. Значит побочный эффект сработал, и у тебя не так уж и много времени. Очень скоро ты вновь почувствуешь себя плохо. Тебе следует принять таблетки из аптечки, строго по порядку, не перепутай. Одну большую белую, и две маленькие желтые. Только так и ни как иначе. Теперь вводный курс. Не знаю, сколько памяти у тебя оттяпала химия. На моторике это никак не отображается. Знания и навыки, полученные в ходе несения службы и личных тренировок, будут не затронуты, и это самое главное. В остальном все плохо. Бункер находится под Репино, на севере Ленинградской области в курортном районе, и тебе нужно добраться до местных лабораторий. Я несколько раз выходил на связь с неким Зулусом. Странный позывной, но да бог с ним. В разговоре, я упомянул о вакцине, и он обещал помочь.

– «Запоминай координаты, ибо нет этого города на карте, но если после ядерного удара тот же Питер с землей сровняли, да Кронштадт по кускам разнесли, то этого городишки на картах считай что нет, планы одни. С трудом получилось в архивах компании найти. Это крепость почти, некий наукоград со специфическими заказам. Называется Николаев, и по всем документам проходит как поселок городского типа, а вот по координатам его нет не на одной карте. Зулус к себе звал, хвастался, что стоит городок на воде почти, вид шикарный из-за забора, приличная охрана, внятная жизнь со всеми удобствами, без заразы и радиации. Но бог с ним, не это главное».

Потом произошло следующее. Бункер попытались взять штурмом, добрались даже до вентиляции, и я ушел по канализации, а дальше по технологическим туннелям, единственным известным мне способом. Разумеется, вакцину я забрал с собой, а все материалы по ней, и ее остатки, уничтожил. Хорошо ли это или плохо, решать будем потом. Люди, которые рвали цемент взрывчаткой, явно не на чашечку чая напрашивались, а воевать с ними мне было не с руки. Слишком их много. Пришла пора выбираться из своего укрытия, но дурная шутка вышла. Из бункера ушел, потом много топал, но не там и не так как хотелось. Вышел в том самом месте, где находится лепрозорий Зураба, этого изувера и извращенца с имперскими амбициями. Странный он, этот Зураб. Ясно, что не он тут главный, и поддержку имеет, но так все у него хитро сработанно, что царствует и хлопот не знает. С кем он ручкаеться и кто его подстраховывает, то дело десятое. Выбрался и налетел на зараженного, но коли бы он один по ходу пьесы был, так полбеды. Я успел добраться до центра квартала и организовать схрон. Его я обработал, и вколол себе, а точнее тебе, порцию сыворотки. Что делать дальше, решать будешь сам, ибо если ты слушаешь эту запись, то меня больше нет. Ты уж вытащи нас, полковник. Попытайся найти этого Зулуса. Если он хороший мужик, то поможет, если виноват в нападении и подставил тебя так мерзко, то ты знаешь, что делать. И да, я на всякий случай припрятал ватник и штаны с сапогами в шкафу. Надеюсь, ты не щеголял все это время голышом?

Несколько минут ушло на экипировку. Комбатовская гарнитура и рация перекочевали в разгрузку. Туда-же ушла аптечка. АКСУ оказался новенький, едва пару раз стреляный, и это было не очень хорошо. Новое оружие может привлечь лишнее внимание. Найденная изолента помогла замаскировать цевье и магазин, так что вышло вполне себе красиво. Привычная шнуровка берца сжала ногу, и это странным образом успокоило. Не привык Вахитов ходить в цивильной обуви. Было в ней неуютно, и как-то очень легко. Привычная тяжесть мягкой каучуковой подошвы и стальные вставки могли сойти даже за оружие. Если собрался драться, то одень обувь потяжелей. Кулаком можешь не дотянуться, а вот дать противнику в коленную чашечку хорошим богатырским пинком, это почти панацея.

Фокус этот, конечно, проходил с дилетантами. Серьезный боец вряд ли допустит противника до собственных ног.

Проверил запас тушенки и, решив, что надо выдвигаться в город, Вахитов, а по-простому Ваха, как позывной, понял, что совершенно не представляет, куда ему двигаться. Таинственный Зулус оставался вне пределов досягаемости, и до города, возможно, нужно было топать не один день, проходя по спорным, а порой и откровенно враждебным территориям, обходя загрязненные радиацией участки. Найденный среди прочих вещей дозиметр мог в этом деле очень помочь.