Сам Соколов, якобы, бежал от репрессий в сто шестнадцатом году. Доказательство репрессий - спина, исполосованная шрамами от плётки. Это вроде как следователи при допросе постарались. То, что он здесь совершил, якобы, правонарушение, это ещё как сказать. Начать разбирательство, потребовать компенсации. А потом пойти на "сделку с правосудием", - замять дело, в обмен на полное решении вопроса с гражданством.

Варя - его жена. После того, как Денис бежал из республики, её насильно выдали замуж за высокопоставленного чиновника. В Краснодаре в это время приняли институт полигамии, ограниченный имущественным цензом. Варенька стала третьей женой в небольшом гареме.

Маша работала в Тихорецком отделении агрохолдинга. Там вообще все на положении рабов. Она неграмотна. Впрочем, достаточно посмотреть на её руки. Если принять во внимание, что это руки сорокалетней женщины, то становится понятен весь ужас её положения. Решили добавить ей возраста. Тридцать четыре, это слишком мало, для того, чтобы быть матерью двадцатитрёхлетнего бугая.

Документов, естественно, ни у кого нет. Откуда?!

Кроме всего прочего, решили нанять адвоката, специалиста в вопросах законодательства. И у Бэт была такая подруга.

Потом подняли вопрос о жилье. Покопались в интернете, поискали дома на продажу. Нашли несколько вариантов.

Соседи Рыжова имеют в точности такой же дом как у и Владимира Васильевича, в метрах сорока вниз по склону. Идея заключается в том, чтобы предложить этим соседям переехать в новое жильё, с хорошей компенсацией неудобств и морального ущерба. Дорогим гостям необходим был дом рядом с гостеприимными хозяевами.

И, главное - как раз в этом месте, "вдали от цивилизации", иностранцам было разрешено приобретать недвижимость, без получения вида на жительство. Захолустье! Что с него возьмёшь.

Рыжов уже планировал:

- У них там большой гараж, на три машины. Туда можно поставить грузовой портал...

Бэт его одёргивала.

- Вовка, ну ты сильно-то не наглей, губу не раскатывай. Для портала построим специальное здание. Понял?

Владимир Васильевич согласился.

- Ну, что, - потёр он руки, - начнём с жилья?

- Надо сначала с Фредериком дело утрясти. А то ещё помрёт, не дай Бог.

- А что там за дело? - поинтересовался Денис.

- Перемещение сознания. Как с Юргеном. Который сейчас Илия. Ну, ты понял...

- Проблемы?

- Надо найти донора. А я пока в растерянности.

- Хорошо. Я поищу.

В Лихтенштейне Денис знал всех заключённых сидевших рядом с ним. И все шестьдесят семь человек знали его. Сказать откровенно, отбывание срока наказания здесь, в тюрьме, рассчитанной на тридцать два человека, и которая вечно стояла на треть пустой, больше походило на курортно-санаторное лечение. Само заведение размещалось в старом замке. Чистенькие, одноместные камеры, похожие на дешёвые гостиничные номера, питание из близлежащего ресторана (начальство не хотело содержать столовую и повара) и полная свобода времяпровождения.

Пока он отсиживал свой "страшный" приговор, контингент сидельцев сменился два раза. Сидели в основном мелкие клерки за разные финансовые махинации, года по два, по полтора.

Все прекрасно знали, за что его осудили и относились с некоторой осторожностью, но и с восхищением. В одиночку, без оружия, покалечить одиннадцать спецназовцев, это кое о чём говорит.

Соколова, которому назначили "большой срок отбывания" в шесть лет, хотели перевести в одну из Швейцарских тюрем. Но Бэт похлопотала, заплатила, и Денис всю шестилетку провёл в "родном" государстве. Бэт привозила книги, и он интенсивно учил немецкий язык. Усиленно качался и оттачивал навыки рукопашника. Для тюремного персонала и их детей организовал курсы самообороны.

Пару раз в год его навещала Лодж и он, каждый раз, дарил ей букет роз из своего цветника.

Когда срок закончился и пришло время выходить в мир, тюрьма провожала его как героя.

Мда... Смешно...

Следовало выбрать из "уголовного", прости Господи, контингента, самого молодого, ну, и самого здорового донора. И Денис уже знал - кого и где нужно искать.

А параллельно утряс вопрос с жильём.

Соседи Рыжова, благочинная семья с двумя детьми, поначалу удивилась подобному предложению. Они попросили сутки "на подумать". Но, уже на следующее утро согласились, и за пару дней перебрались в новое жильё, ближе к столице, оставив всю мебель и крупную электротехнику.

В Лихтенштейне так принято - продавать жильё с мебелью. Тем более с кухонной.

Быстро подписали контракт и, в течении недели, оформили право собственности. Через год была назначена символическая передача ключей. Но это так... Чистая формальность. Так уж построено законодательство.

Команда перемещенцев ходила по новому дому и демонстрировала Марии "чудеса" будущего. Три спальни. Одна из них детская.

Обнаружив комнату, с разукрашенными стенами, Варвара со значением посмотрела на Дениса. Тот пожал плечами. А чего, мол? Я не против, я только "за".

Вышли на улицу, посмотрели на горный пейзаж. В пиктайме стояла последняя часть весны. На вершинах Альп лежал снег, а внизу, в долине, буйно фиолетовым цвела неизвестная растительность. По полям шастали два трактора с сеялками, причём без водителей.

- Красиво? - спросил Денис у Матери.

- Ох... Да... Как в сказке...

- Хорошо, что рядом с Рыжовым устроились. Нам придётся плотно сотрудничать.

Варя прильнула к Денису, нырнув ему подмышку, блаженно щурилась на сияющие снегом горы. С другой стороны испугано прижалась Мария, насторожено осматривая нереально яркие краски пейзажа.

Наконец Варя скомандовала:

- Пошли курицу съедим. Да соку попьём.

Потом поинтересовалась.

- Ванечка, а у нас тоже спортивная комната будет?

- Обязательно. Мне надо поддерживать форму.

Когда уселись за стол, а Варвара, решившая похозяйничать, начала копаться на кухне, Мария тихонько спросила Дениса:

- Ванечка... Кто ты?

Тот откровенно удивился.

- Мам, ну, ты даёшь! - взял её за руку, - Я твой сын. Просто я поумнее других. Ты не волнуйся. Видишь какая красота? Вот и живи здесь спокойно. Могу я своей матери обеспечить нормальную жизнь?

- Ваня, а где мы. Я не пойму.

- Дома, мам. Мы в Европе.

- Я слушаю этих людей, - она имела в виду Бэт и Владимира, - и ничего не понимаю. Они непонятно говорят. И слова всё какие-то чудные. А ты с ними говоришь. И споришь... Ты у меня такой умный.

Денис поцеловал ладошку женщины. Польстил.

- Так, есть в кого, мам.

Мария всплакнула. Но к тому моменту, когда Варя торжественно вернулась с собственноручно разогретой курицей, она справилась с волнением.

Обедали расслабленно, не спеша. Строили планы на будущее. Намечали дела - поход в магазины за одеждой, за продуктами и за разной необходимой мелочью. Приобретение автомобиля. Покупку такой же компьютерной панели, как у Рыжова. Да и многое чего.

На следующий день с утра пришла Бэт и зашептала.

- Надо ускорить нашу работу... Фред, ну, который наш клиент... Он очень плох. Может помереть. Сто одиннадцать лет человеку.

- Понял. Собирайся, поехали.

И они помчались в замок Вадуц, который в сто втором году Вендерберги сдали государству в бессрочное пользование, под местную тюрьму.

Начальство тюрьмы хорошо относилось и к Денису и к Бэт. Так что, поговорили без проблем.

Дениса интересовала судьба Улофа Лунд, молодого парня, банковского служащего, отсидевшего полтора года за мелкие махинации. Они, с этим пареньком, даже подружились. Ну, настолько, насколько можно подружиться с Денисом - суровым одиночкой.

Узнали адрес матери парня, которая, пока он "сидел", постоянно приносила ему выпечку. Помчались к той, в Эшен.