Словом, ни о каком штурме, «захвате», и «удержании» таких редутов речи теперь нет. На это ушло бы и правда – слишком много времени и сил. Не говоря уж о том, что полностью пропал бы эффект «внезапности»! Он не мог не возвращаться мыслями снова и снова к этому моменту: насколько велики «шоры» традиций при планировании таких операций – просто поразительно. Вернее – это оно теперь поразительно. А до этого никто даже не предлагал такого плана, такого решения. Зато сейчас…

Нет, лейтенант Борис понимал, конечно, что враг их не ждёт. Как не ждёт и той весьма подлой и негуманной тактики, которую они собираются применить. Коварной ловушки, расставленной успокоившемуся и избалованному лёгкими победами врагу. Но…

Но лорд Хлодгар не гнушался применять против мирных землепашцев Тарсии и кое-что погнусней и поподлей.

Поджоги, расчётливо совершаемые в конце лета, когда зерно вошло в колос, уничтожавшие пищу: рожь и пшеницу, которые едят люди, и сено, которым всю долгую зиму питаются животные: кони, волы, козы, свиньи и бараны. Укусы, ядовитых и несущих страшные болезни, тварей: гигантских крыс и летучих мышей. А самое главное, он всегда приказывал своим ордам убивать и добивать всех, до кого они смогут добраться, не щадя ни детей, ни женщин, ни стариков. Ни даже животных, обычно имевшихся у фермеров: тех же коней, волов, свиней, баранов… Тоже ведь – потенциальная «пища»!

Ну так вот пусть и пожинает. Плоды своей жестокости. И подлости. Геноцида и тактики «выжженной земли». Потому что ответная «жестокость» как таковая рассматриваться не может: ведь они воюют не с разумными, и не с людьми.

А, как теперь им отлично известно, с рабами. Животного происхождения.

Никогда над дозволенностью или «гуманностью» того или иного приказа Хозяина не задумывающимися. А просто готовыми слепо и скрупулёзно выполнить любой, даже самый мерзкий и подлый, приказ.

И пусть эти несчастные твари и не виноваты, что их только для войны и создали, наделив непомерно огромными зубами, когтями, или даже снабдили примитивным оружием. А вот мозг – поработили, высосав оттуда собственное сознание и природные инстинкты, заменив боевыми навыками, и инстинктом слепого повиновения. И фактически заставляют служить пушечным мясом, лишив собственных чувств, желаний и стремлений, вроде инстинкта самосохранения, или продолжения рода. И малейших проявлений собственной воли и разума.

Но жалеть и скорбеть по их «загубленным» душам и подлежащим убиению телам лорд Борис, как и все остальные в их спецподразделении, да и во всей армии, не собирается. Заслужили? Получите!

Однако тянуть смысла нет. Через каких-то полчаса длинная зимняя ночь сменится серым тусклым рассветом, и даже белые маскировочные плащи-халаты их солдат на фоне белизны заснеженной равнины станут заметны. А поскольку сидящие в отлично (Надо признать!) замаскированных, но давно выявленных многодневными упорными наблюдениями его людей «секретах» и схронах часовые и дозорные врага методично и бесшумно вырезаны сегодня его лучшими бойцами сразу после полуночи, то и предупредить дозорных и тем более – менталистов редутов некому! Так что можно не опасаться, что мобильные, и уже занявшие позиции отряды армейских отлично натренированных лучников хоть кто-то заметил, или вычислил. Ведь часовые на стенах – явно всё так же беспечны, и приплясывают от холода…

Стало быть – пора!

Он дал отмашку сигнальщику. Тот отреагировал мгновенно: громко и на всю равнину прокаркал условленный сигнал. Похоже, и сам не мог дождаться!

Не прошло и минуты, как тишину заснеженного пространства нарушило вначале тихое потрескивание, и прерывистые трели свистков часовых, не обладавших, как выяснилось в процессе предыдущей кампании, возможностью кричать, или хотя бы визжать. И первые, пока невысокие, языки сильно коптящего пламени взметнулись к чёрному небу, заслоняя от наблюдателей затянутое снежными тучами пространство. А затем, буквально через считанные секунды, затрещало так, что не услышал бы только глухой, и зарево костров от ярко полыхающих брёвен стен редутов, которые его диверсанты щедро полили маслом и нефтяной смолой, поднялось и выше стен самих редутов, раздуваемое обычным для зимы ветерком! Ну, или если быть точным – ветрищем!

Не зря, значит, поработали его люди, несколько часов кряду таскавшие из схронов и окопов их позиций тяжеленные бурдюки из выбеленной кожи, выливая по периметру сооружений горючее содержимое – и к подножию, и на всю высоту толстенных брёвен, куда могли дотянуться. Не зря командование дожидалось и последних деньков января: к этому времени влага, проникшая в стволы-стены с осенними ливнями, полностью испарилась, как это бывает в сильные морозы, даже не превращаясь в жидкую воду. Или просто ушла вниз, в землю. И брёвна стен просохли, как… Ну да – как дрова! Которые, как известно, умные люди как раз и заготавливают зимой…

И теперь можно не сомневаться: поскольку все основания чёртовых двадцатифутовых в высоту квадратов монументальных построек размером в плане сорок на сорок шагов, насквозь пропитались отлично горящим маслом и смолой-нефтью, то и полыхать массивные конструкции будут тоже – отлично!

Стояли ведь здесь и сохли целые десятилетия!

Оно и верно: заполыхало – будь здоров! Пламя очень быстро поднялось на всю высоту стен, да и выше забралось: такой «сигнальный костёр» не заметит только совсем уж слепой! Наверняка те из орд чёрного Властелина, что сидят даже в далёком тылу, бушующее пламя увидят. И отправят соответствующие донесения… Враг поймёт, что редуты, скорее всего, будут потеряны – захвачены или просто сожжены. И предпримет какие-то ответные меры. Когда-нибудь.

Однако в ближайшие сутки сделать с этим фактом чёрный Властелин ничего не сможет. Поскольку даже самые «шустрые» его подкрепления подойдут к границе в лучшем случае завтра! Так что враг будет знать лишь о том, что война началась.

Жаль только, что предотвратить отправку таких депеш нельзя.

Но на повестке дня пока более неотложные проблемы. Сейчас во всех остальных редутах врага, и в крепостях, там, в десяти милях в глубине, наверняка расторопные стражники-часовые будят начальство: менталистов. Посмотрим…

Ведь армия Тарсии готова!

Людям теперь остаётся только ждать. Того, о чём они мечтали долгие годы!

Месть!

И полный разгром, уничтожение, полчищ чёрного Властелина.

«Я словно вынырнул на поверхность воды, с чётким осознанием того, что происходит вокруг. Вот: только что нигде никого и ничего не было, и вдруг – я появился!

И я нахожусь в самом центре всё усложняющихся боевых действий, но почему-то этот факт меня совершенно не удивляет. Даже не так: мне казалось, что ничего естественней, логичней, ожидаемей того, что именно я всем тут управляю и заправляю, просто нет!

Вот я и приказал, сразу по двенадцати каналам ультрасвязи с летающими крепостями, развернуться в построение для атаки, и приступить. К атаке.

Себе же приказал возглавить основную волну штурмовиков.

Зрение моё мгновенно оказалось в передовой, головной, машине, и я подумал, что её видеокамеры имеют разрешение даже получше, чем могли мечтать орлы: видно было даже капельку росы на кончике листа осоки в миле от меня! И такое сверхчёткое зрение мне дано не зря: я тут же нашёл отлично – нужно признать! – замаскированную позицию противовоздушных гиперракет. Церемониться я с ними не стал: пара движений кобальтовыми лазерами – и на месте позиции вспух огненный бутон мощного взрыва: сдетонировал боезапас! Значит, и пусковые станки уничтожены. Вот теперь – все на прорыв!

Одиннадцать остальных модулей, следующих за мной клином, словно стая журавлей, на форсаже устремились в расчищенный проход! Никаких резервных батарей, или других «сюрпризов» больше на участке прорыва не обнаружилось, и вся вверенная моим заботам техника прекрасно перелетела за линию фронта.

Ну, как фронта: за ту невидимую и чисто условную грань, полосу, где заканчивались наши передовые линии, и ещё не начинались линии противника. И вот первая линия успешно преодолена! Теперь помешать нам могут только удары сверху: из космоса.