– Всё, что ты можешь вообще сделать против меня?! Я ожидала от тебя больше!

– Зря только делаешь так. Если бы я захотел – я бы сделал тебе вот так, – начал он сжимать свою чудовищную лапу, от чего Диабольша чувствовала сильную боль и начинала пытаться вырваться. – Ты ведь должна знать, что такое боль!

– Сгинь в огне! – крикнула она, подняв голову.

– Твоего огня тут нет, – сказал он, а волны, которые оставались после топота Диабольши, начали возвращаться к ней. А на пути к ней была как раз нога Стукова. – Агрессию проявила – и теперь ты в этой западне. Но я мог бы… – недоговорил он, так как волна задела его ногу и вызвала сильную боль, от чего он поднял её и начал отпрыгивать, отпустив Диабольшу. Диабольша начала вздыхать после чувства сильной боли и небольшого удушья, а потом решила дальше заняться Стуковом. Она снова решила накинуться на него и постараться ударить. Добежав, она ударила его шипом, но Стуков отбил её атаку своей лапой, что откинул её слегка к дому, но она снова на четвереньках приземлилась, только так, что она будто сидела на асфальте. Стуков подошёл к ней, а она лишь кривилась, показывая вид, что она ничего не боится. Она тогда приподнялась и выставила свои лапы в стороны для подготовительного удара обеими шипами. Но Стуков тут же подошёл и схватил её за шею своей лапой, от чего она начала держаться за неё, пытаясь вырваться. Затем он начал держать её об стену дом и слегка душить, от чего Диабольша начинала дергаться сильней. – Возможно, ты пыталась доказать, что ты опасна. Сейчас ты немного потеряла силы, и ты мне уже ничего не сделаешь. Особенно, когда ты схвачена иабсолютно ничего не можешь сделать, – пока он говорил это, Диабольша дергала всем своим телом и пыталась вырваться, а также делала тяжелые рыки, так как она не могла дышать из-за этой сильной хватки, которая вызывала удушье. – Не понимаю, почему ты такая агрессивная, но из-за неё ты довела себя до этого, – и Диабольша ударила его острым концом своего хвоста в левую ногу, от чего там появилась глубокая рана, а Стуков только наклонился от неожиданной боли. – Хорошо, я тебя и так могу понять, – и он отпустил её, а Диабольша стала на лапы, отошла чуть левей и начала очень сильно вздыхать с рыками, чтобы перевести дыхание. Стуков опустил взгляд на рану и использовал патоген, чтобы она зажила. Исцелив рану, он начал смотреть на Диабольшу, переводящую своё дыхание из-за удушья. – Да, понимаю, каково тебе, когда такая сильная хватка была.…Диабольша… – сказал он её имя, от чего Диабольша сильно удивилась и задержала дыхание, повернув свою голову к нему.

– Откуда ты знаешь моё имя?… – спросила она, продолжая вздыхать очень сильно. – Ничто так не затмит твой разум.

– Ты это к чему? – не поняла она его.

– К тому, что я по твоему хорошему разуму сразу смог узнать твое имя, – объяснил он, а Диабольша упала спиной на землю и до сих пор вздыхала от удушья. Упала из-за того, что из-за сильного дыхания начала кружиться голова.

– Кто ты вообще? – спросила она после нескольких вздохов. Стуков промолчал несколько секунд, а потом ответил.

– В твоём распоряжении. Алексей Стуков, – протянул он ей свою чудовищную лапу. – Можешь звать меня просто Стуков, – Диабольша сначала пролежала, до сих пор вздыхая от нехватки воздуха, а потом протянула ему свою левую лапу.

– А я…

– Знаю. Диабольша, – помог он ей встать. – Уже говорил.

– Интересно, почему ты такая мутация.

– Когда-то я был человеком. Адмиралом. Но меня предали, убили и оживили в этой форме, присвоив мне вот такое вот… – показал он свою чудовищную лапу, подняв её немного, даже светящийся разрыв на его левой щеке и светящиеся глаза могли быть доказательством того, что он настоящая мутация. – Теперь меня никто не собирался принимать обратно. Получеловек, полузерг. Чудовище ведь.

– Какая печаль…

– Интересно. Может, ты когда-то была кем-то другим?

– Ну, тяжело объяснить.…Я на самом деле такая демоница, которую все боялись. Я сначала причиняла зло каждому, никого не щадила, не знала, что такое добро. Короче говоря – я очень жестокой была, – договорив это, Стуков начал задумываться. – Но потом я видела, как другие творят добро другим. Как они говорят «Спасибо», и как они вообще делают так, чтобы их так благодарили. Возможно, если бы я была такой, то мне бы тоже было так приятно… – договорила она, что начала улыбаться» Конец воспоминаний.

Диабольша всё ещё сидит, но у неё был вид, будто она расстроенно удивлена, но рядом с ней неожиданно появился Стуков, который пытался отозваться к ней. Она его не слышала из-за того, что вспоминала. Когда она о чём-то вспоминает, она перестает слышать окружение, пока сама не придёт в себя.

– Диабольша, – сказал он.

– А? Что? Где? – очнулась она и повернула голову к нему. – А. Ты уже вернулся.

– Вижу, ты решила вспомнить свою встречу со мной.

– Не знаю, почему.…Начала читать – и воспоминания тут, как тут, – закрыла она дневник и положила обратно на столик. – Но не совсем хотелось и вспоминать из-за того случая с удушьем…

– Ты уж извини, что я так прижал тебя за шею. Больно ведь было?

– Ещё как! Ты мне шею чуть не сломал этим прижатием!

– Я же извинился. Да и в тот раз я так же заранее извинился, ведь знал, что тебе было больно, – сказал он. Затем Диабольша прогнула свою голову по бокам. Сначала в левую сторону, а потом в правую, после чего сказала, когда ещё задумалась в течение нескольких секунд.

– Когда я так делаю, то я немного чувствую боль после того удушья. Мне даже больно вспоминать об этом…

– Понимаю тебя…

– Я же в тот раз недооценивала тебя, и думала, что мне легко будет расправитьсяс тобой. Но оказалось, что нет. Даром потратила все силы, из-за нехватки которых я и проиграла драку…

– Но я всё равно пощадил тебя, хоть и пришлось ранить или сделать что-нибудь ещё.

– Ты, возможно, специально причинял такую боль…

– Многим показываю, что такое боль.

– И зачем?

– Когда рука растёт, это очень больно, – и он промолчал несколько секунд. – Спасибо за напоминание!

– Прости… – расстроенно сказала она.

– Да можешь не извиняться. Просто говорю, что было очень больно, когда росла эта рука.

– Сочувствую тебе…

– Хоть ты мне можешь посочувствовать. А другие – нет…

– Почему же? – удивилась она. – Ты ведь сам, как обычный человек. Возможно, тебя боятся только из-за этой лапы, – показала она на его чудовищную лапу.

– Я не человек. Я чудовище. Светящиеся глаза, разрыв на левой щеке.…Что ещё говорить, кроме как о чудовищной руке?

– Про меня уж ничего такого сказать нельзя.…Разве что – только о моей внешности.…Вся эта чешуя, рога, шипы… – говорит она про свою внешность.

– Кстати, хоть какой была твоей встреча с тем монстром? Извергом.

– Ой, Стуков, – расстроено сказала она, ведь не хотела вспоминать снова о своей встрече с Извергом. – Пожалуйста, не напоминай мне это…

– Почему?

– Я вообще не хочу вспоминать, что было тогда, когда я Изверга встретила. Меня это дико смущает…

– Ну, ладно. Всё равно Изверг мне это рассказывал.

– Чего??? – удивилась она.

– Да, твой любовник рассказал мне о тебе многое.

– Вот парадокс… – опустила она голову.

– Я до сих пор помню, как ты познакомила меня с ним. Он очень добрый и щедрый.

– Ко мне он был таким и тогда, когда встретил меня на том заброшенном корабле…

– Именно так. Он про это и рассказывал. Про его встречу с тобой на заброшенном корабле.

– Почему же тебе он может что-то рассказать? Он тебе доверяет разве?

– Считает меня за настоящего друга, – объясняет он. – Ещё догадывается о моих чувствах к тебе.

– Да куда не догадываться? И так ясно, что я вам обоим нравлюсь, – сказав это, Стуков присел рядом с ней.

– Мне вот тяжело было найти с кем-то дружбу. Не все мне доверяли, а некоторые вообще побаивались из-за того, что я так выгляжу.

– Ты это к чему? – спросила она, повернув голову к нему.