– Кажется, она сожалеет о чём-то… – сказал Оссириан через несколько секунд (когда Дракон закончила думать об этом всём), слегка расстроившись, ведь он видел её расстроенный взгляд.

– Как я понимаю, не все ценят её труд за то, что она делает всем добро и пытается научить их этому… – сказал Раджакс. – Зря так делают. Она хочет, как лучше, а они наоборот – только и делают, что оскорбляют её… – и неожиданно к ним зашёл Дарктеррор, от чего они все подняли и повернули головы к нему.

– Дракон, можно тебя? – спросив, Раджакс остановился от чесания.

– Дарктеррор! – злится она, подняв голову. – Я ведь только пришла сюда! Нельзя ли здесь? – положила она голову обратно на пол, а Раджакс продолжил её чесать.

– Но я хотел наедине с тобой…

– Почему? С Анубисатами тоже нельзя?

– Нам очень интересно так узнать, – говорит Раджакс.

– Вы хоть знаете, что чужие разговоры нельзя подслушивать? – спросил Дарктеррор.

– А ты знал, что не стоит отвлекать того, кто наслаждается чем-то? И начал это недавно, – спросил Оссириан.

– Я знаю, но мне срочно нужно поговорить с ней.

– И зачем? – спросила Дракон.

– Хочется кое-что тебе сказать.

– Можешь сказать это при Анубисатах.

– Но это серьёзно личным должно быть…

– Нам всё равно, – говорит Раджакс. – Говорите уж, что хотите. Даже, если это и лично. Нам ещё как-то интересно узнать, о чём вы будете говорить.

– Никому хоть не скажете?

– Да ложу руку на сердце! – приблизил он слегка свою правую огромную клешню к своему сердцу. – Для Дракон мы сделаем, что угодно! – и он положил её обратно на пол.

– Вот именно! – соглашается Оссириан. – Она же нам помогла! Теперь мы ей этим обязаны!

– Тогда ладно… – сказал Дарктеррор и подошёл к Дракон. – Я вот слышал, как ты начала ссориться с Ганглином. Снова из-за того, что он, как и остальные, не верит твоей прошлой жизни?

– Всё начинается из-за этого Розового зверя, который иногда вредничает и хочет говорить за остальных! – ответила Дракон, а затем повернула голову к Раджаксу. – Чуть ниже, – и он начал чесать её ниже.

– Он нам уже действует на нервы, – сказал Раджакс.

– Чуть левей, – сказала она снова, после чего Раджакс начал чесать её с левой стороны.

– Я не могу понять, почему ты Анубисатов считаешь своими настоящими друзьями, если они не такие, как остальные, – говорит Дарктеррор. – У тебя же ещё есть Рики, который постоянно пытается побыть рядом с тобой и провести время, как я.

– А что ей ещё делать с нами? – спрашивает Оссириан, от чего Дарктеррор повернулся к нему. – Она ведь завела дружбу с нами после того, как освободила нас из тех древних руин, где нам не хотелось уже долго торчать! Я не перестаю удивляться, что она, всё-таки, нашла нас, и решила помочь. Даже не смотря на то, что я принялся драться с ней сразу после встречи. И это было тогда, когда она оказалась на моей террасе, где я как раз поджидал её.

– Скажи ей спасибо, Оссириан! – говорит ему Дарктеррор. – За то, что она решила освободить тебя! Она могла этого и не делать, если бы она не оказалась такой доброй!

– Да я давно ей уже спасибо сказал.

– Ну, да. Очередной раз «спасибо» уже говорить не хочется никому… – и он повернулся обратно к Дракон.

– Это правда. Он мне ещё с освобождения сказал это, – сказала она.

– Да я верю ему.

– А почему мне не веришь?

– Насчёт чего?

– Насчёт моей жизни на Небесах!

– Анубисаты, а вы почему верите ей? – решил спросить он об этом у Анубисатов.

– Так Оссириан тоже доказывает, что это так, – говорит Раджакс. – Он тоже знает, что это правда.

– И откуда он это знает? – Дарктеррор повернулся к Оссириану.

– О Боге Драконов я многое слышал, – отвечает Оссириан. – Тем более я видел его своими глазами.

– Правда? – спросила Дракон в удивлении.

– Да. Несколько раз видел, как он пролетает по небу и создаёт солнечные лучи, так как он этим показывал, что он с кем-то разговаривает. Говорят, если видно лучи близко к Земле, то это значит, что Бог с кем-то разговаривает.

– Вот это да…

– Значит, вы вместе с Рики верите ей… – задумчиво сказал Дарктеррор. – Но твои рассказы про это не несут никаких доказательств, Оссириан!

– Почему? – спросил Оссириан.

– Потому что я в прошлые разы встречал Анубисатов, которые постоянно хитрили меня.

– Но мы же тебя не встречали у себя в руинах, – сказал Раджакс.

– Всё, хватит, – сказала ему Дракон, чтобы перестал чесать. Он так и сделал.

– Я знаю, что с вами я не встречался, но я в основном встречал тех Анубисатов, которые хитрили меня и никак не хотели говорить правду, – сказал Дарктеррор Оссириану дальше.

– Мы не такие, как те. Мы вообще всегда говорим правду, – ответил Оссириан. – Правда, я немного соврал Дракон, когда я сказал, откуда я знаю имена её друзей. Мы, кстати, драку начали ещё тогда, когда она оказалась на моей террасе.

– Вот именно, – говорит Дракон. – После встречи с тобой, когда мы собирались драться снова, ты соврал насчёт того, откуда ты знал наши имена, – сказала Дракон, от чего Оссириан опустил голову от виновности.

– Я знаю, я провинился.…Я соврал вам из-за того, что начинал драку. А тех, кого я считаю врагами, я хитрю и не имею желание сказать правду.

– Хорошо хоть, что ты сразу оправдался, когда ты умолял нас не ломать твои кристаллы.

– Это точно. Я ведь по вашим разговорам узнал ваши имена. И никакой способности к чтению мыслей. Я же не телепат. Я Анубисат, который внешностью поменялся из-за давнего риска погибнуть.

– Оссириан такой Анубисат, что сразу принялся драться с Дракон место того, чтобы сразу сказать, что он нуждается в освобождении от кристаллов, – говорит Дарктеррор. – Дракон бы за это точно убила бы его, если бы хотела, ведь она могла бы и не простить его за всё, что он с ней сделал.

– Что?! – удивилась Дракон, встав с пола и начиная подходить к нему. – Ты сказал, что я убила бы его за это?! А как бы я это сделала, если он был Неуязвимым?! Даже моя смертельная Тьма не подействовала на него! Он остался живым и невредимым!

– Но ведь ты хотела всё равно убить его за это всё.

– Неуязвимых вообще убить нельзя! – крикнула она. А один Анубисат-Воин, что был справа от Раджакса, решил спросить у него своими рыками с шипением: “Are they always do it?” («Они всегда так делают?»). Раджакс повернул голову к нему, и, промотав головой и подняв плечи, ответил.

– Я не знаю.

– Ты хоть понимаешь, что я не могла это сделать из-за его неуязвимой способности, благодаря которой он не чувствовал сильную боль и никак не умирал?! – продолжила Дракон.

– Давай закроем эту тему, – говорит Дарктеррор. – Я тут подумал о кое-чём, чтобы ты наладила дружбу своих друзей с остальными.

– Ты это о чём?

– Например, помирить Агниона с Горзоматом, чтобы перестали ломать твой замок из-за ссор.

– Это бесполезно. Их невозможно помирить, ведь Горзомат никак не простит Агниона за разрушение его древнего замка.

– Но он это случайно сделал? – спросил Раджакс. – Раз он разрушил его.

– Нет, он это специально сделал. За то, что Горзомат был очень жесток к нему и не мог вести себя прилично. Агнион тогда обрушил свой вулканический гнев на его замок, чтобы отомстить за всё, когда вернулся к себе.

– Да-а-а-а, ваш Повелитель Огня всегда найдёт повод, чтобы мстить кому-то… – сказал Оссириан.

– Чего ты ещё хотел от меня, Дарктеррор? – спросила Дракон.

– Кое-что сказать, о своём личном, что касается тебя, – ответил он.

– Что же?

– Хочу узнать, когда же будет то, что ты начнёшь отвечать мне взаимностью, как я тебе.

– Когда это ты отвечал мне этим? Разве ты начинал так же само кричать на меня, когда я на тебя начинаю? Я бы хотела ответить тебе за те хватки за шею и долгие издевательства, у которых даже причин нет, за что мне это было!

– Я тебя хватал только для того, чтобы успокоить тебя.

– Уже несколько раз слышу это!