– И это правильно, искусство облагораживает человека!

Галина и Александр расстались, и каждый был доволен встречей, их влекла друг к другу какая-то необъяснимая сила. Они ещё не знали, к чему приведут их начинавшиеся дружеские отношения, но им было друг с другом интересно.

Когда Александр Сергеевич пришёл домой, жена Ксения спросила:

– Ты так долго делал наброски?

– Я тебя предупредил, что буду работать в мастерской, если ты мне не веришь, то приходи завтра в шесть, я продолжу работу, хочу быстрее написать портрет Галины Михайловны. Ты же хотела новую шубу, забыла?

– И пойду, и посмотрю. Может, твоя знакомая рассчитывает на нечто большее, чем портрет? – с сарказмом проговорила Ксения.

– Если ты будешь иронизировать, то я откажусь от заказа, и сама себе покупай шубу, – резко оборвал её Александр.

– Я с тобой живу не из-за шубы и не из-за денег, я люблю тебя, – примиряюще сказала Ксения, обняв мужа и взглянув на него преданно и верно.

Следующего вечера Галина ждала с нетерпением. Она привела себя в порядок и с радостным настроением отправилась на очередной сеанс позирования. Придя в мастерскую к Александру, Галина решила больше узнать о художнике, а он был не прочь рассказать о себе. Художник усадил её так, как ему нужно было и начал говорить. Временами он замолкал, сосредоточенно смотрел то на холст, то на сидящую перед ним женщину, затем снова продолжал повествование.

История, рассказанная Александром

После окончания училища я устроился на завод оформителем. Раньше на каждом предприятии были художники: надо было делать плакаты, писать лозунги «Вперёд, к победе коммунизма!», рисовать сатирическую газету «Вилы в бок». Я быстро со всеми познакомился, подготовил рабочее место и начал трудиться. У меня появился закадычный друг Витька Шарков, который работал аккумуляторщиком в гараже предприятия. Каждый день он ходил с аккумулятором от одного водителя к другому, создавая видимость работы. А после обеда закрывался в своей комнате и спал. Это был красивый, откормленный, как боров, парень, самодовольный и любвеобильный. У него были особенные глаза – с поволокой, и он их любил закатывать время от времени. Заочно он учился в торговом институте, мечтал устроиться директором магазина.

Мы с ним после работы встречались и весело проводили время. Однажды к нам на предприятие устроилась новая девушка Наташа, её взяли экономистом, и, говорят, её взяли по блату, папа у неё был шишкой. Витька сразу загорелся с ней познакомиться, но она оказалась девушкой строгой: на кобыле не подъедешь. Я решил его подзадорить:

– Спорим на ящик пива, что у тебя с ней ничего не получится.

– А спорим, у меня всё получится, девки за мной табуном ходят!

Витька придумал хитроумный план, по которому Наташа должна попасть в его сети.

– В субботу мы с тобой идём в клуб, там наверняка Наташка будет, и мы с ней пообщаемся поближе в нерабочей обстановке, – сказал Витька воодушевлённо. – Ты будешь мне помогать, расскажешь, какой я замечательный: учусь, работаю в поте лица, спортом занимаюсь.

– Первый раз слышу, что ты спортом занимаешься, – удивился я.

– Это я к слову сказал, в школе-то я занимался.

Но у меня на работе обозначилась трудная ситуация. Приближался первомайский праздник, и ко мне в мастерскую пришёл парторг Иван Иванович со срочным заданием.

– Надо написать лозунги и оформить машину: макет предприятия у нас есть, а тебе нужно нарисовать фон: берёзки, сосенки и горы. К твоему пейзажу мы сделаем иллюминацию, разноцветные лампочки будут гореть, и с трибуны будет видно, как мы хорошо приготовились к празднику. Ты представляешь, как будет смотреться всё красиво?! – обрадовал восторженный парторг.

– К празднику я не успею, времени мало остаётся, всего три дня, где же вы раньше были? – спросил я расстроенно.

– Ничего, ночь не поспишь, а сделаешь: дело партийной важности, – отрубил Иван Иванович.

Мне некуда было деваться, действительно, ночью пришлось у себя в мастерской малевать пейзаж на огромном куске холста, натянутом на подрамник. Умотавшись и устав как собака, я всё сделал к сроку, но вот в клуб с Витькой не попал. На первомайскую демонстрацию он тоже не пришёл и не видел мой триумф: все меня хвалили за мои труды. Встретились мы с ним в понедельник. Не зря говорят, что понедельник – день тяжёлый. Я обалдел: Витька Шарков хромал и был почему-то в чёрных очках.

– Что случилось? Ты зачем нацепил очки?

– Затем, что получил по мордасам.

– Кто это тебя так разукрасил?

– Кто, кто, конь в пальто, – раздражённо ответил Витька.

Он явно ничего не хотел рассказывать. Я решил его разговорить, мне очень хотелось узнать, что с ним произошло:

– Послушай, не хочешь рассказывать, не рассказывай. Меня волнует только наш спор, у тебя получилось с Наташкой что-нибудь? Охота выпить пива.

– На черта мне эта Наташка нужна! – раздражённо сказал Витька.

– А что так? Ты же спорил со мной.

– Она не в моём вкусе.

– Давай не увиливай, колись, что произошло у тебя с ней, – не отставал я.

– Представляешь, прихожу в субботу на танцплощадку, а там эта принцесса уже танцует с Колькой.

– Это с каким Колькой?

– Ты его знаешь, в энергоцехе работает электриком. Я подошёл к нему после танца, отозвал его в сторону и сказал, чтобы он отстал от Наташки. А он сказал, чтобы катился колбаской по Малой Спасской. Мы с ним вышли в укромное место, и оказалось, что Колька боксом занимается, я еле ноги унёс и сразу всё понял. Послушай, надо этого Кольку проучить, давай соберём толпу и отметелим его как следует.

– Не, я на такое не согласен. Но ты мне проиграл ящик пива, когда будешь рассчитываться со мной?

– Давай в следующую субботу.

– Замётано.

В конце рабочей недели мы с Витькой встретились у него, он достал где-то воблы, заготовил пиво, и мы с ним как следует выпили, поговорили за жизнь, а потом решили сходить в парк погулять. Мы были уже хорошие, и надо было спать ложиться, но нас потянуло на подвиги. А ночью, нас подобрал милицейский уазик и доставил в вытрезвитель.

Когда мы пришли на работу, то увидели, что к нам отношение какое-то непонятное, все улыбаются, а кое-кто даже смеётся:

– Идите на себя полюбуйтесь, вас там разрисовали здорово, – сказали нам товарищи по работе.

– Где разрисовали? – не поняли мы.

– В газете. Ну умора!

– Действительно, умора, – сказал я, подходя к стенду с сатирической газетой «Вилы в бок!».

На ней были нарисованы мы. Художник изобразил нас с красными носами, как у алкоголиков, на карачках, стоящих в очереди в вытрезвитель.

…

– Интересный рассказ, и что стал этот Витька директором магазина? – спросила Галина.

–Он стал круче, я его встретил как-то, он, оказывается, окончил институт и стал директором межрайбазы, ещё тот жук, – ответил Александр с улыбкой.

– Ты раньше увлекался спиртным? Много пил?

– В общем-то я прошёл через это, но не захотел быть рабом этой вредной привычки. Друзья, компании, гулянки – всё в прошлом, всё это надоело, тратить жизнь попусту не имеет смысла.

– Но я слышала, что художники любят разгульный образ жизни?

– У художников всё так же, как и у всех людей. Но профессия накладывает отпечаток на человека, люди искусства более чувствительные, ранимые, импульсивные и даже экстравагантные. И я не исключение.

– Скоро будет готов мой портрет?

– Я думаю, что через недели две.

– Мне кажется, что ты мне льстишь, я на портрете получаюсь красивая.

– Ты на самом деле красивая, и, я бы сказал, в тебе есть внутреннее обаяние, вот его я и старался передать.

– Я думаю, что красота в женщине не самое главное, иногда она даже может помешать, сколько раз я наблюдала, что обыкновенная, непривлекательная женщина живёт лучше, строит карьеру успешнее, чем красавица.