Он плюхнулся на место и схватился за голову. Юлий дрожал, она видела это. Она вздохнула. По-видимому, ей все равно придется сделать это. Она протянула ему руку и жестом позвала его.

— Юлий, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя. Ты упрямый, сложный и высокомерный, и ты пользуешься людьми так, как другие пользуются деньгами. Но ты так мало думаешь о себе, когда это так важно. Ты бросился спасать меня, делал необходимые вещи, не зная, что могло произойти. Если это не задатки отцовства, тогда я не знаю, что еще надо.

— Что, если я облажаюсь?

Она сжала его пальцы:

— Тогда я буду рядом, чтобы все исправить.

— Не знаю, готов ли я.

Она притянула его к себе и мягко прижалась губами к его губам:

— Ты будешь готов.

Впервые с тех пор, как она рассказала ему новости, на его лице промелькнуло выражение надежды и счастья. На его губах появилась крошечная усмешка:

— Знаешь, если бы мы еще не были женаты, я бы попросил тебя выйти за меня.

— Что ж, — сказала она, ее губы расплылись в улыбке, — хорошо, что мы это уже сделали.

Глава 19

Запах гамбургеров и хот-догов проносился сквозь летнюю жару. Прошел почти год. Цезарь, мех которого почти отрос спустя долгие месяцы, крутился вокруг гриля, высунув язык и с надеждой виляя хвостом.

— Что ты хочешь? — спросил Юлий, плюхнувшись на соседний стул и скрестив ноги. — Ты же знаешь, что гамбургеры вредны для тебя. Келли говорит это все время.

— Что? — переспросил кто-то, переворачивая мясо на гриле. — Мясо еще ни разу не убило моих собак. Я давал им немного к ужину. Кроме того, что во всем этом магазинном мясе? Тофу?

— Неважно, Иствуд.

Мужчина обернулся, на его груди был патч. Его короткие волосы были наполовину скрыты под ковбойской шляпой. Он отсалютовал Юлию и широко улыбнулся:

— Я имею в виду, что произойдет, если я случайно уроню кусочек на землю?

Цезарь наворачивал круги, его хвост вилял вперед и назад, туда и обратно. Пес лаял, требуя еды, пока толстый кусок мяса не приземлился у его ног. Цезарь готов был схватить его, но золотое пятно опередило его.

Юлий рассмеялся:

— Посмотри на это, старик, щенок опередил тебя.

Молодая собака, похожая на золотистого ретривера, перекатилась на спину на брошенный бургер.

— Сэди!

Щенок, услышав свое имя, произнесенное очень строгим голосом, вскочил на ноги и повернулся. Большой кусок мяса прилип к его меху. Она пронзительно гавкнула, прежде чем зарядить по двору в сторону открытой задней двери и женщины, которая стояла там. Сердце в груди сильно замедлилось, что заставило Юлия задыхаться.

Настоящая Сэди была заперта в женской государственной тюрьме. Видимо, она помогала братьям продавать молодых хорошеньких девушек по высокой цене. Юлий не понимал, почему Келли хотела назвать хорошую собаку именем такого ужасного человека, и когда он спросил, она только улыбнулась и пожала плечами:

— Потому что она сука.

У его женщины было странное чувство юмора.

Келли собрала волосы в небрежный хвост с помощью медицинских крабиков. На ее пальце красовалось простое золотое кольцо, соответствующее тому, которое было на его пальце. Ее рабочая одежда была розового цвета, а лицо выглядело покрасневшим и счастливым. Хотя это могло быть из-за ребенка на ее бедре.

Волосы малыша были такими же черными и кудрявыми, как и его собственные, но глаза, которые мерцали на этом крошечном круглом личике, были такими же синими, как у Келли.

— Можешь мне помочь?

На самом деле, это был не вопрос, и они оба это знали. Он наклонил голову к Иствуду и поднял пиво, отсалютовав:

— Человек-гриль, моя женщина хочет меня.

Иствуд снова приподнял шляпу и позвал Сарджента, мужчину среднего возраста, руки которого были покрыты морскими татуировками, включая символ морской пехоты на бицепсе. Он притащил молодого парня, чтобы готовить мясо вместе.

Юлий неспешно направился внутрь, затем остановился достаточно надолго возле задней двери, разговаривая с Призраком, чтобы убедиться, что новые ребята в порядке и ничего не натворили. Сейчас было всего шесть «Адских гончих», и он не очень хотел потерять кого-то из них. Достаточно смертей.

— Эй, — позвал Майкл, когда Юлий вошел в дверь, — твоя жена искала тебя.

— Я слышал. А где твоя?

— Кит здесь, — позвала Беверли из гостиной. Она подняла не только себя и ребенка, но и очень беременный живот. — Мои ноги ощущаются просто огромными.

— Тебе следует отдыхать, — Майкл пытался помочь жене сесть.

— Я беременна, а не умираю. Хочу салат и пять гамбургеров, — она положила руку на спину. — Юлий, Келли…

— Искала меня. Я слышал, — он остановился и поцеловал Беверли в щеку. — Не позволяй этому дубине помыкать тобой.

— Никогда, — она подмигнула ему и жестом указала на него. — Келли выглядела так, будто готова кого-то придушить.

Он пробрался по коридору и нашел Келли в спальне. Какое-то мгновение он наблюдал за ней. Роды и спокойная жизнь добавили немного округлостей к ее бедрам. Он боролся с желанием притянуть ее ближе. Материнство определенно ей к лицу.

Ребенок лежал на кровати, рядом с ним подгузник и крем. Он держал ногу в ручке и пытался поднести ее ко рту.

Келли поправила хвостик, положила ключи в сумку и повернулась к нему.

— Ты звала? — спросил он, небрежно прислоняясь к дверному проему.

— Долго ты шел, — суетилась она. Келли отвлеклась, когда повернулась, чтобы посмотреть в зеркало. — Твоя очередь менять подгузник Чарли. Мне нужно подготовиться к работе.

Юлий ухмыльнулся и подошел к ребенку, вытаскивая пухлую ножку из беззубых уст.

— Привет, паренек.

Он не торопился с Чарли. Ему потребовалось несколько недель, чтобы овладеть мастерством смены подгузника на извивающемся ребенке. Дети, — решил он после первого месяца, — не желали носить одежду или что-то делать. Когда все было сделано, он поднял Чарли, чтобы обнять его. Келли наблюдала за ним. В ее глазах стояли слезы.

— Что? — спросил он. — Что-то не так?

— Ты такой идиот.

Он моргнул:

— Я что-то пропустил. Что случилось?

Она ударила его по руке:

— Ты думал, что будешь плохим отцом. Такой идиот.

Он мягко рассмеялся и обнял ее, прижимая ближе к себе:

— Прости.

— Я люблю тебя, — прошептала она, притягивая его к себе для поцелуя.

— Я тоже тебя люблю.

Конец