От Уильяма несло пивом, и Луи усомнился в том, что ему удастся дотащить его до дому. Тем не менее попытаться стоило.

— Моя милая Джоанна не желает видеть меня дома, — рыцарь издал короткий смешок, похожий на лошадиное фырканье. — Если моя женушка вспомнит обо мне, скажешь ей, что я слишком пьян сегодня… — его глаза снова закрылись.

— Отец! — Луи начал тормошить Уильяма изо всех сил, но рыцарь захрапел еще сильнее. Омега в отчаянии всплеснул руками — придется звать на помощь Лео. Взяв из руки отца тяжелую глиняную кружку, мальчик поцеловал его в лоб.

— Я сейчас вернусь. Только никуда не уходи.

Луи улыбнулся, осознав нелепость своей просьбы, и отправился на поиски брата.

Взявшись за ручку двери, которая вела в зал для простолюдинов, омега услышал незнакомые грубые голоса. Почуяв опасность, Луи замер.

— Прочистите уши, парни. Гонец сказал, что будет здесь с минуты на минуту.

— Есть предложения, как прикончить этого англичанина? Судя по всему, с ним едет вся его свора.

— Напротив, говорят, его сопровождает только один рыцарь. Эй ты, Рыжий, хватит ворчать. Заткнись и слушай. Мы перехватим их на дороге у ручья. Там густые заросли, и есть, где спрятаться.

— Два рыцаря, да еще верхами — не простая добыча. Нас-то всего пятеро, и коней у нас нет.

— Что, Рыжий, поджилки трясутся? Сидел бы в таком случае дома.

— Я не трус.

— Тогда хватит скулить. Нам поможет внезапность. Вы с Гонни встанете напротив меня, а Тик… Эй, Элард, хватит пить! Ты должен послать стрелу ему прямо в сердце, а не в задницу. Нам платят за мертвого ублюдка, а не за раненого.

— Что верно, то верно. Золотишко нам бы не помешало. Ха-ха! Вот пустим ему кровь и уж тогда погуляем всласть.

Кто-то стукнул по столу кружкой и разразился пьяным смехом.

Луи легонько потянул на себя дверь. Мальчик увидел лишь пятерых оборванных шотландцев, сидевших за столом в углу большой комнаты. В мерцающем свете свечи он разглядел их грязные кожаные жилеты и бородатые суровые лица.

Томлинсон прикрыл дверь, прислонился головой к косяку и задумался. Как быть? Спасать незнакомого рыцаря или же тащить домой отца? Тут в зале с грохотом опрокинулась скамья — видимо, шотландцы встали из-за стола. Их уход сопровождался громким хохотом, руганью и мерзкими звуками отрыжки. Шум затих, когда шотландцы убрались из таверны, с силой захлопнув входную дверь.

Не раздумывая, Луи последовал за ними.

Луна давала достаточно света, и мальчик хорошо видел в километре от себя неуклюжие фигуры шотландцев. Они шли ровным размеренным шагом, и омеге не составило труда следовать за ними. Как и все в пограничном графстве, Луи знал о том, что шотландцы наделены необычайной способностью чувствовать преследование, а потому держался на почтительном расстоянии от них и на открытые места не выходил. Они направлялись на юг, вдоль ручья, бежавшего параллельно дороге. За ними тенью следовал Луи.

Тем временем шотландцы вышли к поросшей лесом долине. Здесь ручей расширялся, и через него был перекинут деревянный мостик.

Не доходя нескольких метров до моста, шотландцы остановились. Они все еще находились на землях сэра Томлинсона. Это леди Джоанна настояла на том, чтобы сэр Уильям построил мост, поскольку колеса ее возка слишком глубоко погружались в болото. Мальчик улыбнулся, вспоминая, как возмущался отец запросами «некоторых надменных леди».

Между тем шотландцы начали что-то оживленно обсуждать — очевидно, план предстоящей засады. При этом они так энергично размахивали руками, будто перешли на язык жестов. Тот, что повыше указал рукой в сторону моста. Злоумышленники разделились: трое из них вбежали на мост, перелезли через перила и скрылись внизу, тогда как двое оставшихся затаились в зарослях, не переходя дороги.

Послышался топот копыт — к мосту приближались всадники. Топот застал Луи врасплох. Омега как раз переходил ручей и еще не удалился от разбойников на такое расстояние, чтобы предупредить рыцарей, не подвергая при этом опасности собственную жизнь. Мальчик, что было сил, побежал в сторону дороги, подальше от бандитов.

Наверху холма показались два всадника.

— Эй, стойте! Вас хотят убить! — закричал Луи, стараясь привлечь внимание путешественников.

До дороги оставалось еще около двадцати метров. Взгляд омеги лихорадочно метался между густыми кустами, где притаились шотландцы, и всадниками, летевшими в расставленную злоумышленниками ловушку. Рыцари пронеслись мимо Луи, облив его грязью. Еще мгновение, и они уже спускались по дороге к мосту.

Мальчик, наконец, добрался до дороги, перемахнул через канаву и бросился вдогонку за всадниками, размахивая руками и вопя во все горло: «Стойте! Подождите!»

Наконец, уже у самого моста всадники придержали коней и обернулись, но было уже слишком поздно.

Шотландцы напали на всадников. Разбойники один за другим выскочили на дорогу. Хорошо обученные кони рыцарей взвились на дыбы, и выпущенные из темноты стрелы просвистели, не причинив всадникам никакого вреда.

Опасаясь за жизнь всадников, Луи напрочь забыл о том, что на нем нет доспехов, и бесстрашно бросился вперед. Лишь хлопнув себя по бедру и не обнаружив меча, мальчик вспомнил, что безоружен.

В следующее мгновение прозрачный ночной воздух прорезал громоподобный боевой клич, прокатившийся громким эхом по всему лесу. Размахивая над головой блестящими в лунном свете стальными клинками, всадники направили коней на нападавших. Звон стали перемешался с лошадиным ржанием и отчаянными криками вступивших в смертельную схватку людей.

Луи замер на месте, наблюдая за происходящим. Он не заметил пятого шотландца, стоявшего у перил моста, и увидел его лишь в тот момент, когда он вскинул заряженный арбалет и нацелил его на одного из рыцарей — по виду настоящего великана. Луи, не раздумывая, бросился на арбалетчика и, выставив перед собой руки, изо всех сил толкнул его в бок. Шотландец выронил арбалет, оружие перелетело через перила и с тихим всплеском исчезло в трясине под мостом.

Пытаясь удержаться на ногах, арбалетчик обхватил Луи за плечи, и они оба рухнули с моста в болото.

Первой под воду ушел омега; шотландец свалился на малька сверху и, подмяв его под себя, лишил возможности двигаться. От холодной воды у Луи перехватило дыхание, а мышцы свело судорогой. Вода заливала ему рот и нос. Мальчик хотел было вскинуть голову, но в следующее мгновение сильные руки шотландца стиснули его горло.

Луи попытался разжать его руки, но бандит держал его крепко. Разбойник прижимал Томлинсона к дну, и скоро мальчик почувствовал, как грязь залепила ему лицо. Сердце омеги неистово колотилось, а легкие разрывались от боли. Луи понял: еще немного и он задохнется.

Собрав все силы, мальчик ударил шотландца коленом в пах. К такой уловке он изредка прибегал в детстве, когда Алекс и Адам набрасывались на него вдвоем и принимались безжалостно колотить кулаками.

Арбалетчик отпустил шею омеги и отпрянул в сторону. Луи вынырнул и жадно, со стоном, втянул в себя воздух. В следующую секунду он снова увидел перед собой мокрое лицо шотландца. Как пробка, выскочив из воды, он, видимо, готовился снова напасть. Омега отшатнулся, вскинул вверх руку и с размаху ударил его кулаком в нос.

— Будь ты проклят, сука!

Шотландец хотел было снова схватить Луи, но почему-то передумал и побрел по дну к берегу. Выбравшись на сухое место, он бросил на омегу ненавидящий взгляд и пошел к лесу. Одной рукой он придерживал свое мужское достоинство, а другой зажимал разбитый нос.

— Это тебе наука! Будешь знать, как топить невинных людей! — крикнул вслед убегавшему разбойнику Луи и подул на разбитые пальцы.

Суставы кровоточили и болезненно ныли, но Томлинсон не сомневался, что шотландцу досталось куда больше. Решив, что сломал стрелку носа, мальчик гордо улыбнулся.

Пора было выбираться на сушу. Луи отряхнулся, как утка, и направился к берегу, с чавкающим звуком вытаскивая ноги из толстого слоя грязи. Его грубошерстное платье, пропитанное водой и грязью, казалось тяжелым, как кольчуга. Юбка разошлась на бедре по шву, а внизу облепила ноги и мешала идти. Помогая себе руками, скользя в грязи и припадая на колено, мальчик наконец выбрался на берег. Грязная жижа стекала по лицу. Луи заморгал, нагнулся к воде и попытался смыть грязь, но лишь размазал ее по лицу.