— Как провёл лето, Феликс? — спросила Гермиона, когда я уселся рядом с ней за стол. Мы с моим гаремом лишь недавно привели себя в порядок и слегка опоздали к началу приветственного пира.
— Плодотворно, провёл ритуальчик который сделал меня бессмертным, а за пару месяцев до этого создал Эликсир Бессмертия, чтобы раздать его моим близким. В общем, лето прошло отлично. — ответил я, и начал магией подтаскивать еду, чтобы сразу её проглотить.
— Ну ты и шутник. А я целое лето читала учебники за этот год, только вот, хоть теорию я и изучила, но практикой, из-за запрета, заниматься не могла. — пожаловалась русоволосая темноглазая милашка, что с каждым годом становится всё красивей и красивей…
— Чего ты так на меня смотришь? У меня, что, на лице что-то? Прыщик выскочил? — достала Гермиона зеркало и начала в нём себя осматривать.
— Да не, всё нормально, просто красивая ты, вот и залюбовался. — улыбнулся я, на что она слегка покраснела.
— Из-за этого Звёздного Духа, в замке теперь нет недостатка в красавицах. — ответила Гермиона, пряча зеркальце.
— Ну, молодец, значит, этот дух.
— Ну, да, как же себя не похвалить. Это ведь ты этот Звездный Дух, я на девяносто девять процентов уверена. — с подозрением начала она на меня смотреть.
— Не пойман — не вор, ты ничего не докажешь. — ответил я на это заявление и продолжил есть.
— Ой, я никому ничего доказывать и не собираюсь… кхм, ну, так… Феликс, по поводу… ну… — поиграла она бровями.
— По поводу чего?
— Книг. — прошептала Гермиона.
— Каких книг?
— Запрещённых. — также шёпотом сказала девочка, а после прикусив губу начала на меня с ожиданием смотреть.
— Что? У меня нет никаких запрещённых книг, я законопослушный гражданин Магической Британии. Гермиона, я же в прошлый раз шутил, и ты поверила, что у меня есть какие-то тёмные гримуары? Пфф… наивная ты душа. — покачал я головой, и откусил утиную ножку вместе с костью, а после закинул в рот и остаток кости и мяса.
— Так ты меня обманул? А я целое лето ждала, чтобы получить какую-нибудь увлекательную книгу…
— Прости, Гермиона, но даже если бы у меня и были книги, я бы не мог тебе их дать… лично я. — подмигнул я.
— Оу, поняла, мне надо вызвать Звёздного Духа, которым являешься ты, и под его личиной ты сможешь выдать мне книги.
— Слышь, потише болтай, не пали контору. — шикнул я на неё, но так как мы сидели на краю стола, то мало кто на нас обращал внимание, так как в Большом Зале стоял достаточно плотный шум нескольких сотен детей, — И вообще, у каждого знания есть своя цена.
— А… — хотела что-то спросить Гермиона, но я закрыл ей ротик.
— Кушай молча, о цене будешь договариваться со Звёздным Духом.
— Так и знала, что это ты. — мельком посмотрела на меня Гермиона и приступила к трапезе.
— Ну, тогда, почему же сама его не вызывала? — мимоходом поинтересовался я.
— Потому что, на сто процентов не была уверенна, что это именно ты. Я ведь не безмозглая дурочка, чтобы вызывать непонятно кого.
— Так это и не я.
— Да-да, я поняла. — сказала она, покачав головой, — Кстати, Феликс, а какие ты выбрал дополнительные предметы?
— Руны и Нумерологию, и то, лишь из-за того, что эти занятия проводятся в замке и в нормальное время, а то, Магозоология будет в основном на улице, а у Прорицания иногда будут занятия ночью, чтобы погадать на звёздах, а ночью у меня дела, я нежить на старых кладбищах призываю, чтобы создать армию для подчинения мира. — сказал я, и невинно улыбнулся.
— Опять шутишь?
— Кто знает, Гермиона, кто знает. А ты чего выбрала? Дай угадаю, всё?
— Ну… да, всё, кроме Магловедения… хотя, наверное, я всё же откажусь от Прорицания, а то, там говорят нужно талант иметь…
— Можно и без таланта, надо всего лишь токсичных грибочков съесть, или накуриться дурманящей травки, и тогда у тебя сразу сознание раскроется, и ты увидишь и будущее, и прошлое, и розовых единорошков, скачущих по облакам, и оставляющих за собой радужный шлейф… хотя, в этом мире может быть и такое. — сказал я, и посмотрел на Дамблдора, который почему-то скривился, будто от зубной боли… хе-хе.
После окончания пира, все студенты отправились в свои комнаты, а я же с помощью Маховика Времени отправился на несколько часов в прошлое, где взлетел на своей метле над Хогвартсом, и активировав свои глаза, полетел вдоль толстой красной нити, что связывала Дамблдора, находящегося в замке, с одним из его крестражей.
Мои глаза видят то, что из души директора исходит четыре красные нити, две толстые, и две тонкие. Вдоль самой толстой нити я сейчас и лечу, а вторая же по толщине нить, уходит в кабинет директора, прямиком в душу его фамильяра феникса Фоукса.
Летел я около получаса и прилетел аж в Австрию, а точнее в горы Альпы в тюрьму Нурменгард. Красная нить привела меня в одну из камер тюрьмы, где сидел старик, который однажды и построил эту тюрьму для своих врагов, но по иронии судьбы угодил в неё сам. Крестраж Дамблдора, находился в Грин-де-Вальде, в его старом друге… а может быть и не только друге.
Я вызвал к Нурменгарду свою банду Пожирателей Смерти во главе с Волан-де-Мортом, чтобы они взяли тюрьму штурмом, а потом допросили Грин-де-Вальда. Для моих прихвостней не составило труда захватить Нурменгард, и узники даже обрадовались, что Тёмный Лорд пришёл, чтобы их освободить и принять в свои ряды… но, тут откуда-то появились железные скелеты с горящими зеленым светом глазами, и начали убивать всех заключенных. И под крики истребления, Волан-де-Морт начал допрашивать Грин-де-Вальда о Бузинной Палочке, а после, когда предыдущий Тёмный Лорд не захотел помогать нынешнему Тёмному Лорду, то Волан-де-Морт решил просто разузнать о Дамблдоре, пытая Грин-де-Вальда Круциатусом.
В юношестве Дамблдор и Грин-де-Вальд были друзьями, которые сошлись на идее мирового господства, однако, у Дамблдора была сестра Ариана, что являлась обскуром. Стала она им из-за того, что в детстве её побили мальчики-маглы, которые увидели как она применяла магию, отчего после этого она боялась применять магию. Отец семейства Персиваль убил тех мальчиков, после чего и был посажен в Азкабан, где в итоге и умер. Мать семейства Кендра, переехала из Насыпного Нагорья, где о семействе Дамблдора ходили не очень хорошие слухи в Годрикову Впадину, где жили в основном одни маги. Однажды, Ариана убила свою мать, из-за того что приняла форму обскури, после чего, трое детей остались одни. Альбус был старшим сыном и уже закончил Хогвартс, а Аберфорт же ещё учился в школе, отчего именно Альбусу пришлось присматривать за их сестрой-обскуром Арианной.
Пока Аберфорт был в Хогвартсе в Годрикову Впадину к своей родственнице приехал Геллерт Грин-де-Вальд, который начал активно дружить с Альбусом, и вместе разрабатывать планы мирового господства. И вот однажды, брат Альбуса Аберфорт наехал на Грин-де-Вальда, из-за которого сам Альбус совершенно перестал следить за своей сестрой Арианной, Грин-де-Вальд же, на эти обвинения атаковал Аберфорта Круциатусом, но за брата вступился сам Альбус, и у них с Грин-де-Вальдом началась магическая дуэль, в результате которой Альбус случайно убил свою сестру, что хотела остановить потасовку, но луч проклятия попал в Арианну, и она стала сырьём для крестража, который устремился к Грин-де-Вальду, в которого изначально и летело проклятие. Вот таким печальным образом, Дамблдор и создал свой первый крестраж, используя в качестве жертвы свою сестру, а в качестве сосуда для крестража своего лучшего друга. Такое событие, сильно повлияло на мировоззрение самого Альбуса, и он отрёкся от тёмной стороны магии, пытаясь больше никогда не использовать её, чтобы случайно не совершить подобной ошибки, о которой он бы потом жалел, как о том, что он сделал со своей сестрой, буквально разорвав её душу.
Время шло, но, воспоминания о содеянном, терзали разум Дамблдора, и он решил избавиться от тяжкого груза, спрятав его в частичке своей души, которую он поместил в своего фамильяра Фоукса. Как ясно, для создания крестража не обязательно убивать именно человека, в качестве жертвы может послужить и сильное магическое животное. Так, феникс стал ещё одним крестражем Дамблдора, и однажды, этот феникс отдал два своих пера, из которых Олливандер в итоге изготовил две волшебные палочки, одна из них из тиса выбрала своим хозяином Тома Реддла, который в последствии стал называться Волан-де-Мортом, и также активно клепать крестражи. Другая же палочка, из остролиста, так и осталась лежать в лавке Олливандера ожидая своего владельца.
