— Ой, мамуль, успокойся, хватит уже гнать на Рейкпик, я и сам знаю, что она шлюшка, но я к ней привык, и я отношусь к ней как к тетё, которую я могу иногда потрахивать. Кстати, а у тебя же вроде есть сестра? — перевёл я тему.

— Ага, есть. Петунья, она магл, вышла замуж за какого-то борова, и родила борова поменьше. Как-то видела её, так она даже и не поздоровалась… ну, она всегда завидовала мне, что я умею колдовать, а она нет.

— Значит, инцест с родной тётей накрылся, печально… ауч, мамуль, не бейся.

— Сынок, ты ужасный человек, да я сейчас на сто процентов уверена, что из тебя в итоге вырастет тёмный маг… нет у меня больше никаких сомнений и надежд на другой исход.

— И что ты тогда будешь делать, если я стану новым Тёмным Лордом? Хотя, я предпочитаю называться Сумеречным Лордом… но мои враги всё равно будут называть меня «Тёмным», так что не суть.

— Что буду делать? Буду с тобой, что же ещё. А ещё открою маленький секрет, но у меня есть некий фетиш на плохишей, так-то твой отец был тем ещё хулиганом, хуже него был только твой крёстный Сириус. Да и надо же проследить, чтобы ты совсем уж злодеяний не творил. Маленький ты мой, Тёмный Лорд… надо вот ещё, чтобы Дамблдор думал, что всё как раз наоборот, и ты хороший мальчик… ну, ничего, чего-нибудь наврём ему. — зашли мы в коридор с горгульями, которые все являлись големами, как, впрочем, и любая статуя в Хогвартсе.

— Ну, врать я мастак. Ореховая нуга. — сказал я пароль статуе в конце коридора, и она подвинулась, пропуская нас с Лили в проход, где находилась спиральная лестница ведущая в башенку директорского кабинета.

Наш разговор с Дамблдором можно описать как диалог двух адвокатов, то есть, каждое третье слово было ложью, каждое второе слово было жутким трындежом, а остальные слова — это предлоги и связующие слова. Дамблдор исследовал тот кинжал, которым пырнул меня Волан-де-Морт и пришёл к выводу, что это именно я должен был рассыпаться пеплом, а не Тёмный Лорд. Ну, как я выжил тут особо ничего сочинять не пришлось, выжил используя Философский Камень… а вот как я смог использовать Философский Камень и не помереть, это другой вопрос, на который директор также захотел получить ответ, но получил лишь очередную порцию лжи.

По итогам, что я, что старик, оба понимали, что Волан-де-Морт вновь вернётся, но также мы понимали, что кроме Тёмного Лорда у нас есть ещё противники. Для директора таким противником был я, а для меня помехой был сам Дамблдор, но также мы понимали, что сейчас начать противостояние мы не можем, я так-то ребёнок, и сражаться с ребёнком ему не с руки, да и пока что я ни в чём тёмном уличён не был, ну, а я же понимал, что убийство директора ничего не даст, он просто воскреснет с помощью крестража.

Вышли мы с Лили из кабинета Дамблдора через час…

— Пердун старый, всё-то ему надо знать. А ещё и лимонных долек зажмотил, а я, между прочим, из-за него завтрак пропустил.

— А ты молодец, сынок. Так убедительно врать, тебе надо в политику идти. Ну, всё, встретимся на втором уроке, у тебя как раз будет Зельеварение, а сейчас топай на Трансфигурацию. — поцеловала меня Лили.

— Хоть высплюсь, а то всю ночь фигней страдал. — медленно побрёл я, при этом призвав Софи в виде совы, которую я гладил по дороге на первый этаж, где и располагался класс Трансфигурации… ну и, я немного опоздал, все ученики уже давно что-то писали, а на столе сидела полосатая кошка, которая наблюдала за ними.

— Мяу-мяу мряу. — сказал я на кошачьем, что меня задержал директор, на что кошка удивлённо промяукала, чтобы я садился и конспектировал первый параграф, на что я промяукал благодарность.

Я сел рядом с патлатой девочкой, достал учебник, пергамент, перо и лёг на парту спать в обнимку с Софи, в это же время перо само начало писать конспект. Увидев такую картину кошка промяукала мне замечание, но я промяукал что с мамой уже проходил всё это, на что кошка промяукала что это не позволяет мне спать на её уроках… пришлось в общем спать с открытыми глазами, хех.

К концу урока я проснулся от того, что моя соседка меня толкнула.

— Эй, тебе профессор вопрос задала.

— А, какой? — спросил я, сонно вытирая глаза.

— Насколько велика ваша наглость, мистер Эванс? — недовольно спросила МакГонагалл.

— Профессор, она безгранична.

— Я это уже поняла. Итак, мистер Эванс, расскажите нам Законы Гэмпа, которые вы только что, так усердно конспектировали.

— Ну, эти абсолютно лживые законы, утверждают, что невозможно создать еду из ничего, нельзя превратить животного в человека, нельзя создать золото из ничего, нельзя создать жизнь из ничего, нельзя создать любовь из ничего.

— Хо, и почему же вы, мистер Эванс, считаете их лживыми? Позвольте узнать ваше квалифицированное мнение? — с улыбкой спросила МакГонагалл.

— Правильнее сказать, что всё это не невозможно создать, а просто для этого нужно много магической энергии, которой просто не сможет обладать один маг. Утверждать, что что-то невозможно лишь из-за того, что это у тебя не получается, будет лишь глупец.

— Угу, а вы, мистер Эванс, значит сможет сделать что-то из того, что обычные маги считают невозможным?

— Легко, хотите, могу заставить эту патлатую влюбиться в меня? — улыбнулся я своей соседке.

— Ну, мистер Эванс, не вмешивайте в наш спор посторонних учеников, для подтверждения своих слов, просто создайте золотую монету, которая не развеется к концу учебного года, если сможете, то я вам автоматом поставлю по Трансфигурации Превосходно, без сдачи экзаменов.

— По рукам. — достал я свою берёзовую палочку, с помощью которой из четырёх литров воздуха и пяти тысяч единиц маны создал пятиграммовую золотую монету, на одной стороне которой было вычеканено моё лицо, а на другой замок Хогвартса, — Прошу. — указал я на монету.

— Честно говоря, я уже удивлена продемонстрированному, и я рада, что несмотря на вашу наглость, вы определённо одарены в Трансфигурации. Что ж, подождём конца года, а теперь урок окончен. — сказала МакГонагалл забирая с моего стола монету. Ну, я умею создавать, и золото, и серебро, но делать это нерентабельно, так как, чтобы повторить все магические свойства различных металлов, нужно вложить в металл просто прорву маны, эта монета хоть и состоит из настоящего золота, но оно в разы хуже природного, и чтобы оно было таким же по качеству, нужно не пять тысяч маны, а двадцать пять, а эту ману можно потратить для того, чтобы добыть в разы больше природного золота.

— Пойдём, Софи. Ути-пути, а кто у нас хорошая девочка? Софи у нас хорошая девочка. — щекотал я сову, под пристальным недовольным взглядом соседки, которую я назвал патлатой.

Первый урок Зельеварения у Лили был до невозможности скучным, так как, там она вколачивала в головы детишек правила безопасности, а также рассказала о правильной подготовке ингредиентов для зелий. Вот тут я уже со спокойной душой поспал, пока меня не разбудила Лили.

— Феликс, вставай уже, урок закончен. Мог бы и сделать вид, что тебе интересно как преподаёт твоя мать, а не беспардонно дрыхнуть, когда я пытаюсь нести свет просвещения в массы. — с наигранной обидой проговорила Лили, — Ладно, сейчас обед будет. Пойдём в Большой Зал… или здесь «пообедаем»? — подмигнула она мне.

— Пообедаем в моём мирке. — обнял я Лили и поцеловал, а после переместил нас в Домен, где мы начали трапезничать друг другом, а трапезу с нами разделили Софи и Эми, которые были моими фамильярами, так что, Лили не возражала что они знают о наших с ней сексуальных отношениях

Последним занятием на сегодня у меня были полёты на мётлах, где ребятишек знакомили с этим магическим транспортом, но при этом свои мётлы первокурсникам было запрещено иметь.

С мамулей мы слегка увлеклись, и урок у меня уже начался, так что, я переместил уставшую, но довольную Лили обратно в класс зельеварения, а сам пошёл на улицу, но раз уж всё равно мы сейчас будем летать на мётлах, то выйдя во двор я достал свою метлу, и запрыгнув на неё как на доску для сёрфинга, полетел к месту сбора учеников, практически на другой край замкового двора.