– О Будда Татагата! Зачем ты околдовал меня своими могущественными чарами?
– Ты натворил немало бед! – отвечал Будда. – Но если последуешь за мной и станешь творить добро, то этим, может быть, искупишь свою вину.
– У тебя там надо соблюдать посты, питаться одними овощами, жить в крайней бедности, терпеть лишения. А здесь я ем человечину и ни в чем себе не отказываю. Грех падет на тебя, если ты уморишь меня голодом.
– Мне подвластны четыре огромных острова, – отвечал Будда, – великое множество живых существ живет на них, уповая на меня. Я велю им приносить тебе жертвы за каждое твое доброе деяние.
Кондор попытался было освободиться, хотел бежать, но все его старания оказались тщетными. Пришлось покориться.
Между тем Сунь У-кун перекувыркнулся и, очутившись перед Буддой, стал отбивать земные поклоны.
– О мой повелитель! – восклицал он. – Ты изловил оборотней и устранил великую напасть, но моего бедного наставника все равно уже нет в живых.
Щелкая зубами, кондор закричал:
– Противная обезьяна! Нашла-таки злодеев, которые покорили меня. Когда это мы сожрали твоего наставника? Разве не он находится там, в узорчатой беседке, в железном поставце?
Услышав эти слова, Сунь У-кун поклонился Будде до земли и снова поблагодарил его. Опасаясь, как бы не выпустить кондора, Будда велел Сунь У-куну скрыться в лучезарном сиянии и совершить заклинание, предохраняющее от всякой напасти. Затем он вернулся на облако и вместе со всей свитой полетел к своей драгоценной обители.
Тем временем Сунь У-кун на облаке спустился на землю и вошел в город. Там уже не было ни одного бесенка. Недаром говорится: «Без головы змея не ползает, без крыльев птица не летает».
Узнав о том, что их властители покорились Будде, бесенята удрали, спасая свою жизнь. Сунь У-кун освободил Чжу Ба-цзе и Ша-сэна, нашел поклажу и отыскал коня.
– Наш наставник жив! – сообщил он своим братьям. – Идемте за мной!
Он провел их в дворцовый сад, где они нашли узорчатую беседку. А когда заглянули внутрь, то увидели в ней железный поставец, из которого доносились глухие стенания Танского монаха. Ша-сэн вскрыл поставец своим волшебным посохом, покоряющим оборотней, и, сдвинув крышку, позвал: «Наставник!»
При виде своих учеников Танский монах зарыдал.
– Братцы! – говорил он сквозь слезы. – Как это вам удалось покорить этих дьяволов? И откуда вы узнали, что я здесь?
Тут Сунь У-кун подробно рассказал ему все, что произошло, от самого начала до самого конца.
Танский монах был растроган до глубины души и непрестанно благодарил.
Наставник и его ученики разыскали еду в хоромах дворца, приготовили чай, сварили кашу, наелись досыта, привели себя в порядок и, выйдя из города, отправились по большой дороге дальше на Запад.
Вот уж действительно верно сказано, что: «За книгами священными идти должны только люди праведные» и что: «Мысленные переживания и душевные треволнения всегда оказываются пустыми».
Когда закончится это путешествие и наши путники смогут лицезреть Будду, вы узнаете из следующих глав.
Глава семьдесят восьмая,
из которой читатель узнает о том, как странствующие монахи преисполнились жалостью к детям, вызвали для их спасения духов, а также о том, как в зале дворца распознали дьявола и вели беседу о добродетели
Едва откроешь ты души своей ворота
Желаньям и страстям, —
Тебе грозит беда:
Стремглав ворвутся демоны туда,
А их изгнать – великая забота!
Как трудно, совершенствуясь, идти
К спасению по высшему пути!
Но изгони из сердца злые страсти,
Чтоб сор земли стряхнуть и отмести.
Храни себя от их враждебной власти.
Держи на привязи мятежный ум
И сердце укроти уздою дум.
Когда ж соблазнов ты развеешь тучи,
Отвергнешь себялюбие и ложь,
Очищенный, в нирвану попадешь.
Подстерегай счастливый час и случай,
Чтоб демонов коварных побороть
И усмирить бунтующую плоть.
И только подвиг завершив могучий,
Мирские узы ты расторгнешь сам
И возлетишь из клетки к небесам!
Итак, вы уже знаете, что Великий Мудрец Сунь У-кун, исчерпав всю свою изобретательность, обратился к Будде Татагате, который привел к покорности злых духов и тем самым избавил Танского монаха и его учеников от беды. Покинув город Диковинного верблюда, они продолжали свой путь на Запад. Прошло еще несколько месяцев, приближалась зима.
Всюду в горных лесах
Перезрели, полопались сливы,
У озер
Ледяною корою покрылись заливы,
И, нахмурясь,
Угрюмые сосны чернеют вдали,
И багряные листья,
Спадая на землю, кружатся,
И летящие плоские тучи
Снегами грозятся,
И высокие травы
На горных лугах полегли.
Наступающей стужи
Мы всюду встречаем приметы.
До костей передрогли.
Теплом очага не согреты…
Наставник и его ученики стойко переносили все невзгоды, как говорится: «Ночевали под дождем и ели под открытым небом». И вот впереди снова показались строения.
– Сунь У-кун! Что за город виднеется вдали? – спросил Танский монах.
– Вот подойдем поближе, тогда и узнаем, – ответил Сунь У-кун. – Если это столица княжества, то надо будет получить там пропуск по проходному свидетельству, если же просто областной или окружной город, то мы так пройдем.
Беседуя, они подошли к городским воротам.
Танский монах спешился, и все четверо вышли на площадку перед главными воротами, полукругом обнесенную стеной. Здесь они увидели пожилого воина-стражника, который, прислонившись к стене, сладко спал на солнышке, убаюканный ветерком. Сунь У-кун подошел к нему и, тряхнув, окликнул:
– Эй, начальник!
Стражник сразу же в испуге проснулся, вытаращил глаза и, увидев Сунь У-куна, поспешно опустился на колени, отбивая земные поклоны и приговаривая:
– Отец! Отец!
– Чего зря шумишь? – остановил его Сунь У-кун. – Я ведь не святой и не злой дух. Чего ж это ты вздумал величать меня отцом?
– А ты разве не бог Грома? – спросил стражник, продолжая стучать лбом о землю.
– Глупости! – воскликнул Сунь У-кун. – Я монах из восточных земель и иду на Запад за священными книгами. Мы только что прибыли сюда, не знаем, как называется этот город, вот я и решил спросить тебя.
Тут стражник оправился от испуга, зевнул, поднялся и, потягиваясь, ответил:
– О почтеннейший! Почтеннейший! Прости мою вину! Эта страна вначале носила название государство Нищенствующих монахов бикшу, а теперь ее переименовали в Страну детей.
– Есть ли в этой стране государь-правитель? – спросил Сунь У-кун.
– Ну как же не быть? Есть, есть, есть, – ответил стражник.
Тут Сунь У-кун обернулся к Танскому монаху и сказал:
– Наставник! Эта страна прежде называлась государство Нищенствующих монахов бикшу, а теперь ее переименовали в Страну детей. Никак не пойму, зачем это сделали.
Танского монаха тоже охватило сомнение, и он нерешительно произнес:
– Если это была страна бикшу, то почему ее стали называть Страной детей?
– По-моему, царь нищенствующих монахов бикшу скончался, а на престол возвели малолетнего царя, вот поэтому ей и дали такое название, – выразил свою догадку Чжу Ба-цзе.
