– Да, ты прав. Мне никогда не было интересно быть твоим другом. Я жил и рассчитывал на большее, – смотря на Кавура, Атаго понимал, что любил его всегда. Время, что они провели врозь, только усилило в нем это чувство.

– Я пришел сюда не за этим. Эту тему мы выяснили и не стоит поднимать ее.

– А зачем ты пришел? – прищурившись, спросил Атаго.

– У меня есть к тебе всего лишь один единственный вопрос, ответ на который я хочу получить. – Сделав паузу, Кавур спросил: – Иларис жив?

– Ах вот зачем ты пришел…– Атаго знал, зачем здесь Кавур, и все же разыграл это удивление, – ты все еще помнишь его? Этого дохлого заморыша, лысого, страшного мальчишку. Ты до сих пор помнишь о нем?

– Я люблю его, – он знал, что делает больно Атаго, но лучше так, чем недоговоренность.

– Любишь, значит… прямо по-настоящему, – на губах Атаго заиграла недобрая улыбка. – Знаешь, я слышал все эти сказки про любовь… ради нее люди идут на все. Если, конечно, любовь настоящая.

– К чему ты клонишь? – он знал у Атаго этот недобрый оскал в виде улыбки.

– Хочу проверить, настоящая ли у тебя любовь. Готов ли ты на все ради этой самой любви?

– Хватит, – в голосе Кавура проскочили недобрые нотки. – Что ты хочешь?

– Я хочу за этот ответ тебе получить кое-что взамен.

– Что?

– Тебя.

– Поясни, – сухо спросил Кавур, видя, что Атаго задумал недоброе.

– Ты отдашься мне. Здесь и сейчас. А взамен получишь честный ответ на свой вопрос. – Атаго наполнил их цилиндры алкоголем. – Так что, готов ты ради своей любви на такую жертву?

– Готов. А ты готов, что потом я найду тебя и убью?

– Готов! Ради любви с тобой я готов на все, – смотря в глаза Кавуру, произнес Атаго.

– Ты путаешь, Атаго, то, что ты получишь от меня, это не любовь.

– У тебя может и не любовь, а я и такой буду рад. – Шагнув к Кавуру, Атаго замер. – Так что, мы договорились? – он протянул руку.

– Да, – Кавур протянул руку в ответ, заставив себя не отдернуть ее от брезгливого чувства, ощутив прикосновения ладони Атаго. Он действительно был готов на все ради Илариса, но все же он не подозревал, что его бывший друг опустится до такого. Сейчас он стоял и смотрел на того, кто был его другом. Как же он был слеп, не разглядев сущность этого человека! Или он знал, что Атаго таков, просто закрывал на многое глаза, и вот результат. Во всей этой ситуации Кавур ощущал мерзость в душе от падения Атаго. На себя и свое тело ему было наплевать. Да, конечно, все это мерзко, но пережить можно, и даже дальше с этим жить. Ведь Иларис прошел через худшее, так неужели он не готов пройти через то, что хочет от него Атаго?

Понимая, что Кавур дал добро на действия, Атаго приблизился к нему. Его рука медленно обвила талию адмирала, перетянутую широким ремнем, на котором висел меч-тиан. Он привлек Кавура к себе. Они были практически одного роста. Темные волосы Атаго мягкими волнами спадали ему до плеч и падали на глаза. Он кивком головы откинул их назад.

Атаго смотрел в глаза адмирала, видя в них лишь презрение к себе, но сейчас ему было на это наплевать. Он получил то, что так давно хотел.

Его губы прикоснулись к губам Кавура. Тот не ответил на поцелуй, но и не отстранился. Больше Атаго ничего не сдерживало, и он впился в губы Кавура страстным поцелуем.

***

Прошло достаточно много времени, прежде чем Нейс обуздал в себе клокочущую ярость. Он метался по отсекам корабля, взбирался по его железным лестницам, носился по огромным помещениям с механизмами и системами жизнеобеспечения. Его гибкое, длинное тело позволяло ему делать такие маневры. Оно извивалось, огибая углы, а множество лап с железными когтями хорошо держали его на любых поверхностях. Он мог даже бежать по отвесным стенам и потолку.

Когда основной выплеск ярости был израсходован, Нейс остановился, он стал опять превращаться в себя. Железные когти ушли в складки толстой кожи, вместо них появились ручки-лапки с пальчиками. Зубастая пасть раскрылась, в ней образовалась голова Нейса. Пасть стала оседать вокруг его шеи толстыми складками. Нейс стал собой, вернее, тем, кем он был, таким, каким он сам себя создал.

Неспешно возвращаясь к себе в свои владения, он осмысливал все произошедшее. Даже превратившись в сколопендру, он бы не причинил Илю вреда. Просто он так устроен. Боль моментально блокируется защитной реакцией и он становится тем, кто не испытывает боли. Но при этом он все видит и все контролирует. Хотя в тот момент он и хотел немного попугать Иля, только совсем не вовремя появился Мун. Самое смешное, что ему и Мун нестрашен, даже с мечом-тианом. Нейс сильнее андройда, если бы они дрались по-настоящему, он победил бы его. Только у Нейса не было планов драться с Муном. Андройд защищает его Иля, когда тот не с ним, вот поэтому Нейс и не тронет андройда.

В результате, чтобы избежать драки, Нейсу пришлось отступить, хотя может это и к лучшему. Илю нужно время принять его таким, каков он есть, и принять его любовь. Ведь Иларис сам ему сказал, что еще не привык к нему. Значит, нужно просто подождать, и со временем между ним и Илем все наладится.

Нейс остановился, стал подниматься из горизонтального положения в вертикальное с помощью своих лапок.

Хотя все же он понимал, что Иль не примет его и это из-за Кавура. Он еще любит того. Но Кавура нет, а есть он, и он добьется своего. Иларис не учел главного – он создал Катарсис, он его строит, и без него Катарсис не будет воссоединен со всеми своими частями и не станет тем единым целым, каким он его задумал. Это то, что будет перевесом в их отношениях. Нужно только подождать. Пусть Иль возвращается в форт. Все равно придет день, когда все решат улететь с Зальдиса. Это будет его день, и с этого он начнет их долгие отношения. Нейс знал, что не отступит от своей любви и добьется своего. Пусть в его любви у него нет тела, которым можно любить, но у него есть губы, которые помнят поцелуй с Илем, и у него есть столько рук, которые помнят прикосновения к нему. Нейс чувствовал, что хочет большего, это желание обладать Иларисом буквально распирало его изнутри. Он мысленно представлял, как будет раздевать парня, ласкать его, и как сделает так, чтобы Илю было хорошо с ним.

***

Отсидевшись в своей каюте полдня и кое как восстановив в себе хрупкое душевное равновесие, Иль решился выйти из нее. У него была работа по отправке готовой конструкции, масса мелких доработок, и Катарсис сегодня обещал продолжить его обучение. Позволить себе трусливо прятаться он не мог.

Решившись выйти из каюты, Иль, все же подумав, обратился к Муну.

– Ты не мог бы эти дни быть со мной рядом… мне нужна твоя помощь… – Иль ругал себя за то, что заранее не придумал, какая ему нужна помощь, а вот так с ходу ничего в голову не приходило.

– Боишься Нейса. Я это знаю. – Скептически смотря на Иля, ответил Мун. – Я выполню твой приказ.

Иль отвернулся, лишь кивнув. Что он мог ответить? Возразить, что он не боится Нейса. Это не так. Он его боится. Мун прав. Неприятно, конечно, еще раз подтвердить при всех, что ты трус, но он и так это подтвердил.

– Это просьба, – грустно ответил Иль.

– Я не выполняю просьбы, только приказы.

– Хорошо, приказ.

Сил спорить с андройдом у него не было, как и желания.

Идя по коридорам корабля и чувствуя у правого плеча, чуть позади себя, огромного, широкоплечего андройда, этакую гору мышц в боевом снаряжении, Иль ощущал себя значительно лучше.

Постепенно он отвлекся работой, а постоянное присутствие Муна поддерживало его.

За эти дни он несколько раз видел Нейса, но тот вел себя так, как будто вообще ничего не произошло. Только рабочие отношения и не более. Все же при его виде у Иля внутри все сжималось, только Мун рядом не давал ему шансов позорно бежать.

Момент возвращения в форт настал. В душе Иля разрывалось два противоположных чувства. Он не хотел отсюда улетать. Это его дом, ему здесь так хорошо, Катарсис открыт ему и делится с ним знаниями, но есть Нейс, и тогда желание сбежать накрывало его с новой силой.