Медора тоже промолчала. Она встала и отошла за камни, наверное, привести себя в порядок. Иларис, смотря ей вслед, поправил на себе одежду и увидел темный ремень, опоясывающей его запястье. Напоминание о прошлом, о том, кем он был, моментально пронзило сознание. Боль и стыд. Иларис восстановил дыхание, а потом, поднеся руку к губам, попытался перегрызть этот ремешок.

– Что ты делаешь? – услышал он голос Медоры.

– Ничего…

– Ты хотел это снять?

Иларис лишь молча кивнул головой, так как не хотел отрицать очевидное. Девушка взяла его руку и стала разрывать своими пальчиками этот ремешок. Иларис как завороженный смотрел на это действо.

– Мы не люди… – видя лицо Илариса, пояснила Медора.

– Ты такая сильная?

Она лишь кивнула, а Иларис заметался между безумным желанием попросить ее разорвать все эти ремешки на нем и стыдом, так как эти ремешки были и на его талии, бедрах, икрах, щиколотках.

– Почему ты это чувствуешь? – спросила Медора.

– Что? – Иларис непонимающе посмотрел на нее.

– Странное чувство… желание и неуверенность..

– Ты читаешь мои мысли? – эта догадка и раньше возникала в его мозгу.

– Нет, я чувствую твое состояние…

Теперь Иларис понимал, почему император Тао скрыл от всех существование сельфид. Они были как локаторы состояния человека… это сильное оружие в обнаружении слабости.

– Эти ремни… они еще есть на мне. Ты сможешь их порвать? – смущаясь и запинаясь, произнес Иларис.

Видя, что Медора кивнула Иларис стал частями обнажать свое тело. Девушка без труда рвала ремешки, а Иларис ощущал облегчение. Когда с ремешками было покончено, Иларис поправил на себе комбинезон.

– Что это? – из кармана Илариса выпал кулон и откатился к ногам девушки. Она подняла его и стала рассматривать. – Он так дорог тебе? – Медора чувствовала то, что возникло в этом странном юноше, когда она подняла кулон. – Возьми, – она протянула руку с кулоном на ладони.

Тяжело быть с той, которая чувствует тебя. Сейчас Иларис это понимал. Ему даже нечего было сказать. Медора все почувствовала. Он просто взял кулон и повесил его себе на шею. Иларис не хотел сейчас разговоров о “нем”. Он просто не мог об этом говорить.

– Нужно идти, – отвернувшись, произнес он.

Девушка встала и пошла за ним. Клубок змей, шипя, полз сзади.

Так они и шли.

Этот день тянулся бесконечно долго. Они не разговаривали, так как это отнимало силы, да и мелкая пыль в воздухе неприятно оседала на губах, и поэтому Иларис молчал, а Медора закрывала пол-лица тряпками, дыша через ткань. Вот только остановок за это день Иларис делал больше. Теперь он осознавал свою ответственность за девушку и понимал, что движение вперед нужно строить с расчетом на нее. Бросая на Медору редкие взгляды, он видел, что ей тяжело дается этот путь.

– Ты сегодня плохо себя чувствуешь?

– Это из-за расхода сил… – ответила Медора.

Иларис не очень понял ее ответ, но не стал докапываться до его смысла.

Вот так они и шли, пока не настали сумерки. В ночи им пришлось прервать свое движение и дать себе отдохнуть. Они опять спали обнявшись, а змеи окутали их своими телами. Но Иларис был настолько вымотан, что ему это было все равно.

Пробудился Иларис от шевеления змей на себе и их шипения. Он приподнялся и услышал тяжелые шаги, приближающиеся к ним, и прерывистое дыхание. Иларис дотронулся до плеча спящей девушки и она проснулась. В ее глазах, которые были так близко от его лица, Иларис увидел страх. Она тоже слышала это. Иларис быстро встал и, поискав хоть что-то для защиты, нашел камень. Ничего более лучшего не было. Утренние сумерки в виде серо-коричневого тумана окружали их. Постепенно очертания того, кто к ним приближался, стали все более отчетливы. Это был человек, или он раньше им был… Иларис понимал, что это один из тех мутантов, которые здесь обитают. Вроде и пропорции человека, и руки, и ноги, да только все искаженное, неестественное. А когда Это подошло ближе, он увидел наросты на коже и язвы с вытекающей из них отвратительной жидкостью. Сдержав рвотный позыв, он встал, закрывая собой девушку и готовясь к атаке. То, что это его последний бой, он знал. Мутант был выше его на две головы и шире раза в четыре. С таким и нормальный мужик не справится, не то, что он. Да и защищаться нечем. Осознавая все это, он решил биться до конца.

Мутант с рычанием бросился вперед. Иларис кинул в него камень и отскочил в сторону, увлекая за собой Медору. Он видел, что этот камень даже не причинил этому существу дискомфорта. Тот лишь отмахнулся от него и опять бросился на них. Иларис увидел металлический прут под ногами и, взяв его, отмахнулся. Он попал по руке мутанта. Тот зашипел и опять бросился на него. Тогда он стал размахивать прутом, уже не разбирая, куда он бьет. Ему даже казалось, что пару раз он попал по нему. Но потом мутант взмахнул рукой, и Иларис, как пушинка, отлетел метра на два в сторону. Он плюхнулся на землю и понял, что не может вздохнуть, так как пронзившая его от падения боль перекрыла кислород.

Мутант опять зарычал и бросился на него. И здесь произошло то, что Иларис полулежа наблюдал со стороны. Медора, подскочив к мутанту, обхватила его туловище своими руками и разорвала пополам. Именно разорвала. Иларис видел это - то, как мутант разрывается на две части, как эти части падают на грязно-серый песок и из него вытекает темная кровь. Иларис смотрел на это и понимал, что впал в ступор от увиденного.

А потом он очнулся.

– Бежим, – встав и подбежав к девушке, сказал он, хватая ее за руку. – Мы наделали очень много шума. Это может привлечь и других.

Они побежали, лишь слыша, что змеи не отстают от них. Постепенно их бег перешел в шаг, а потом Медора упала. Иларис опустился с ней рядом на колени и пытался восстановить дыхание.

– Ты как? – смотря на лежащую девушку, спросил Иларис.

– Я больше не смогу идти.

– Нужно! – он присмотрелся к ней. – Тебе плохо? – она не ответила, лишь отвела глаза. – Пожалуйста, скажи мне. Ты спасла меня от этого урода. Я хочу сейчас спасти тебя. Я не брошу тебя и, если нужно время, чтобы тебе стало лучше, я буду здесь с тобой просто сидеть и ждать.

– Я отдала силы… – тихо произнесла она. – Они не восстановятся без подпитки.

Иларис вспомнил… когда она разрывала его ремешки, она тоже потом не очень хорошо выглядела. Ведь, разрывая ремни, она отдала силы, что уж говорить об этом мутанте. Там столько сил потребовалось, чтобы победить его.

– Что может восстановить твои силы? – он помнил, она сама сказала, что без подпитки они не восстановятся.

– Кровь, – после затянувшейся паузы произнесла Медора, смотря ему в глаза.

– Ты вампир? – Иларис знал эти сказки о вампирах и сразу подумал о них, услышав такое.

– Я сельфида… а вампиры это выдумки. Но кровь действительно дает силы таким, как мы.

– Вы пьете кровь людей? – для Илариса это было шоком. Как можно в современном мире воспринимать за реальность то, что являлось сказкой?

– Да.

Он молчал. Хотя какая разница сейчас. Она спасла его и ей, чтобы идти дальше, нужна его кровь.

– Пей, – он протянул ей руку.

– Я не вампир… у меня нет зубов. – Медора полуприкрыла глаза, видно ей становилось все хуже.

Иларис огляделся в поисках того, чем можно порезать руку. Ржавый металл явно был не вариантом. Конечно, если бы он был настоящим парнем, он бы прогрыз себе руку ради спасения той, кто спасла его. Но Иларис понимал, что он всего лишь трусливое создание, которое все насиловали, и даже сейчас он не способен на поступок, от которого зависит чужая жизнь. Его взгляд упал на клубок змей, которые лежали рядом с Медорой, и казалось, тоже отдыхали после такого стремительного перемещения.

– Они могут меня укусить до крови?

– Да, – девушка даже не открыла глаз.

Иногда Иларису казалась, что она читает его мысли.

Он протянул руку и замер, закрыв глаза.

– Иль, – произнесла Медора и прикоснулась к нему. – Кровь передает информацию… если ее отдают, не желая этого или с болью… она не является лекарством, она убивает того, кто ее примет.