Тем не менее она с гордостью взглянула на Михаила, как будто каждый день открывала замки без ключей.

– Да, слышал я о тебе всякие разговоры, – удивленно проговорил он, – но, честно говоря, не верил.

– Что-о? – Надежда Николаевна мгновенно стала похожа на взъерошенную кошку. – Что это ты мог обо мне слышать, если мы не виделись сорок лет?

– Да я… – Михаил даже попятился.

– Немедленно говори!

– Понимаешь, как-то, года два назад, встретил я в Москве Таньку Короткову, помнишь, в соседнем подъезде жила? Толстая такая, еще шляпа у нее была в клеточку…

Таньку Короткову Надежда прекрасно помнила. Они с Танькой учились в первом классе и ходили в кружок мягкой игрушки. Потом Надя с родителями переехали, но с Танькой отношения поддерживали. А после школы Танька скоропалительно вышла замуж за моряка и надолго пропала. И объявилась лет через двадцать в Москве. Но время от времени приезжала в наш город к родителям, встречались они и с Надеждой, которая и знать не знала, что Танька в курсе ее особой любви к расследованию преступлений. Ну надо же, оказывается, она мало того что все знала, так еще и посторонним людям про это разбалтывает! Ну, Танька, дождешься ты у меня…

– Думал – это выдумки, сплетни… – тянул свое Лёлик.

– И правильно делал, что не верил! – Надежда открыла дверь бокса и пропустила Михаила вперед.

Он вошел в бокс, включил свет и огляделся.

– Ну вот, теперь я хоть уверен, что не сошел с ума! – проговорил он удовлетворенно. – Именно эта мебель стояла в квартире Алины, когда я туда попал! Вот только зачем это ей понадобилось?

– Все здесь? – осведомилась Надежда.

– Ну да… вот кресла, вот телевизор… вот тумба… вот ковер, который лежал на полу… а вот – тот самый акварельный портрет, из-за которого все и случилось…

Действительно, на одном из кресел лежал небольшой женский портрет в деревянной рамке. Надежда взяла его в руки, чтобы получше разглядеть.

На портрете была изображена красивая молодая женщина с широко расставленными глазами необычной формы и симпатичной ямочкой на подбородке.

– Что, и правда она похожа на эту твою Алину? – протянула Надежда, внимательно разглядывая портрет.

– Очень похожа! – уверенно проговорил Михаил. – Просто одно лицо!

– Странная история! – Надежда покачала головой. – Так ты говоришь, и ковер точно такой же, какой был в той квартире? Он же свернут, ты не видишь рисунка!

С этими словами она толкнула ногой свернутый в толстый рулон ковер. Ковер откатился по полу, раскрываясь…

И Надежда вскрикнула от испуга и неожиданности:

– Мама!

– Что там такое? – удивленно переспросил Михаил, подходя поближе… и застыл как громом пораженный.

– Мама! – повторила Надежда, вцепившись в его руку.

У нее была причина для испуга.

Свернутый ковер не зря показался ей чересчур толстым. Внутри него находился труп. Мертвый мужчина.

– Это он! – вполголоса проговорил Михаил.

У мертвеца была бритая голова, маленькие, глубоко посаженные глаза, нос с небольшой горбинкой… лицо незнакомца было мертвенного серо-голубого цвета, что неудивительно для трупа. Посреди лба у мертвого мужчины была аккуратная небольшая дырочка, которая совершенно его не портила.

– Это он! – повторил Михаил, но на этот раз продолжил свою фразу: – Это тот человек, который позвонил в дверь Алининой квартиры… ну, тот, который якобы ошибся квартирой!

– Ты уверен? Ты же говорил, что он был в куртке с капюшоном…

– На сто процентов! Видел его как тебя… тьфу, черт!

– Чем дальше – тем интереснее! – отозвалась Надежда.

Первый испуг у нее прошел, ну, подумаешь – труп в ковре, мало ли она их видела. Так что Надежда взяла себя в руки и приняла на себя контроль над ситуацией.

– Как бы там ни было, нам нужно немедленно отсюда уходить! – решительно проговорила она. – Если нас здесь кто-нибудь застанет – у нас будут большие неприятности!

– Колоссальные! – дрожащим голосом проговорил Михаил и следом за Надеждой направился к выходу из бокса. При этом он слегка пошатывался и пытался уцепиться за мебель, чего Надежда ему не позволила – не хватало еще свои отпечатки тут оставить. А вообще, если честно, то она даже удивилась, что он так прилично держится. Она-то ожидала от чувствительного Лёлика если не истерики и обморока, то жалоб и стенаний. А тут в общем все в норме.

Надежда вышла, захлопнула дверь – и только тут осознала, что все еще держит в руках акварельный портрет в деревянной рамке. Конечно, нужно было вернуться в бокс и положить его на место, но она не могла заставить себя снова открыть эту дверь и войти в помещение, где лежит покойник…

Нет, нет и нет!

И вместо того чтобы отнести портрет на прежнее место, она засунула его в свою сумку – к счастью, портрет был небольшой, а сумка объемистая.

– Уходим! Скорее уходим! – торопил ее Михаил.

– Постой! – возразила Надежда. – Сначала нужно запереть эту дверь, а то кто-нибудь из охранников или складских работников заметит, что она открыта, войдет, найдет труп и бросится за нами…

– Да, точно! – переполошился Михаил. – Что же делать, Надя? Что делать?

– Без паники! – прикрикнула на него Надежда. – Если я сумела открыть этот замок – я сумею его и закрыть!

Она снова вооружилась двумя шпильками и принялась за замок.

Закрыть его оказалось еще сложнее, чем открыть, но Надежда не сдавалась. Наконец замок громко щелкнул и закрылся. Надежда перевела дыхание…

И тут за спиной у нее раздался суровый окрик:

– А что это вы тут делаете?!

Надежда оглянулась.

Позади них с Михаилом стоял мужчина лет сорока в униформе охранника.

– Что это вы тут делаете? – повторил он сурово и потянулся к рации, которая висела у него на поясе.

Михаил побледнел и открыл рот. У Надежды возникло страшное подозрение, что он собирается совершить явку с повинной и рассказать охраннику обо всем – о том, как они незаконно проникли в чужой бокс и нашли там труп…

Она пнула Михаила и с глупой улыбкой подошла к охраннику, протягивая ему ключ от арендованного бокса:

– Вот видите, мы этот бокс арендовали, а ключ к нему не подходит… я уж и так, и этак – ничего не получается!

Охранник принадлежал к тому значительному множеству мужчин, которые считают женщин существами второго сорта. Симпатичными, привлекательными, но неспособными на интенсивную работу ума. Идиотская улыбка, которую изобразила Надежда, утвердила его в таком мнении, и он проговорил покровительственным тоном пятиклассника, который объясняет наивному второклашке простенькую арифметическую задачку:

– Гражданочка, понятно, что не получается! Это же не от этого бокса ключ!

– Как – не от этого? – Надежда растерянно захлопала глазами, переводя взгляд с ключа на дверь. – Вот же – две шестерки… шестьдесят шестой номер…

– Гражданочка, вы ключ вверх ногами держите! Это не две шестерки, а две девятки! У вас ключ от девяносто девятого бокса, а это – шестьдесят шестой!

– Что, неужели правда? – Надежда повертела ключ, недоверчиво разглядывая его. – Да… так – две шестерки, а так – две девятки… значит, это не наш бокс?

– Не ваш, не ваш! Ваш – девяносто девятый, это вот там, прямо по проходу, а потом направо.

– Ой, спасибо вам! – прочувствованно проговорила Надежда. – Если бы не вы, я бы еще долго мучилась!

Охранник покосился на Михаила – мол, а ты-то куда глядел? С женщины что возьмешь, но ты?..

Михаил отвел глаза, делая вид, что ничего не понял.

Охранник подергал дверь бокса, убедился, что она заперта, и отправился дальше. Надежда на всякий случай направилась не к выходу со склада, а в том направлении, где находился арендованный ими девяносто девятый бокс – на тот случай, если охранник обернется, чтобы проследить за ними.

Немного отойдя, Михаил с уважением взглянул на Надежду:

– Вот зачем тебе нужен был именно девяносто девятый бокс! Надо же, ты все предусмотрела!

– Ну, конечно, не все, – скромно ответила Надежда. – Например, труп в ковре я не предусмотрела…