Следующий день прошёл почти также, только вечерней порции еды в комнате не оказалось. Зато очень скоро ввалился один из надзирателей с комком ветоши в руках и прямиком протопал в уборную. Распахнул вторую дверь, и оповестил обе камеры разом:

— Если в сральнике будет срач — получать будете все. Уборка через день. Проверю после ужина, — шмякнул лохматую тряпку себе под ноги и ушёл. Две четвёрки хмурых парней уставились друг на друга сквозь распахнутые двери.

— Добровольцы разгребать дерьмо есть? — поинтересовался один из соседей, смуглый и коренастый.

— Сменные дежурства надо установить, — тут же откликнулся Минас.

— Ага, — покладисто кивнул смуглый.- Надо. Сегодня кто дежурный?

— А послезавтра кто? — не сдавался Минас.

— Кто угодно. Вот он может, — смуглый решительно хлопнул по плечу рыжего сокамерника. Тот хихикнул и покивал — смуглому, а не Минасу. — Так сегодня-то кто?

Что-то в его тоне Минасу не нравилось. Но тянуть время он больше не мог, поскольку неизвестно, когда у охраны наступает «после ужина». Вчерашний эпизод с Рослым доказал, что надзиратели настроены серьёзно.

— Сегодня я могу.

Смуглый поднял бровь, Рослый хохотнул, Клаас попытался что-то прошипеть в спину, но Минас уже двинулся в уборную. Чего там мыть-то, сортирчик крохотный. Хотя противно конечно. Тем более, что обе двери остались открытыми, в соседней камере перехихикивались, Рослый просто комментировал.

Минас как раз отмывал руки, когда принесли традиционную миску. Он высунулся проверить, что драки не будет, и натолкнулся на неприятный взгляд Клааса. Впрочем, обожжённый тут же отвернулся и холодно постановил:

— Последним есть будешь.

Минаса покоробило от его тона. Мрачно домывшись, он вернулся в камеру и плотно закрыл дверь, отгородившись, наконец, от бормотания соседей. Баланда как раз перекочевала к Рослому. Он долго со смаком пил, затем оценивающе заглянул в миску, отпил ещё глоток и шагнул к Минасу. И демонстративно вывернул остатки варева ему под ноги.

— С пола жри, падла.

Минас устало покачал головой.

— Нам нельзя драться друг с другом. Но если ты будешь оставлять других без еды, это будет ещё хуже.

— Завали хлебало и лакай, бля. Запоминай своё место, падла!

Минас ударил первым. Рослый ещё не оправился от вчерашнего избиения, но драться в тесноте Минас умел очень плохо, к тому голова всё ещё немного «плыла». И тут Клаас возник на минасовой койке за спиной Рослого и хлопнул того по ушам раскрытыми ладонями. Рослый взвыл и Минас успешно провёл подсечку. А потом на Рослого неизвестно откуда выпрыгнул Хороший Мальчик и принялся лупить кулаками, старательно целясь в лицо.

— Ай-яй. Как нехорошо.

Клубок дерущихся мгновенно распался. Мальчишки стояли, тяжело дыша, и смотрели на двух надзирателей в дверях.

— И кто же зачинщик драки? — поигрывая дубинкой, поинтересовался первый охранник.

— Я, – зло отозвался Минас. Получать побои из-за идиота Рослого было зверски обидно. Парень на секунду прикрыл глаза, собираясь с силами. Рослый — только повод, дубинку держит не он. Враги всегда найдут причину избить не одного, так другого, они уже это доказали.

А тем временем надзиратели непонимающе переглянулись. Вопрос «кто зачинщик?» обычно казался всем участникам драки очень неоднозначным. Такой лаконичный и быстрый ответ охранники получили впервые. Это было ненормально. В поисках разъяснения надзиратели дружно перевели взгляд на остальных парней и обнаружили там ещё большее изумление на лицах. Сокамерники зачинщика тоже ничего не понимали.

А Минас едва сдержался, чтобы не спросить «ну, чего тянете?». Заметил, что мучители оглядывают остальных, и решительно шагнул вперёд, перекрывая обзор. Нет уж, одного меня вам на сегодня хватит!

В результате били его как-то неуверенно, без огонька. Минас даже на ногах устоял, только привалился к стойке кровати и наглухо закрыл локтями голову, опасаясь, что повторное сотрясение его доканает. Ну, а ребра, ну что рёбра…

Пробурчав на прощанье «Вот рискни ещё бу-бу-бу» охрана покинула камеру. Минас медленно опустил руки, аккуратно попробовал вдохнуть, проверяя, нет ли трещин. Тоскливо посмотрел на свою верхнюю койку, недосягаемую, как высокая орбита.

Сокамерники глядели на него странно, плохо и восторженно одновременно. Но разбираться в тонкостях чужого настроения Минас был уже не в силах. Надо было как-то запихнуть себя на лежак.

— Меняемся шконками, — подал голос Клаас. И тут же рублено добавил. — Насовсем.

— У параши пусть… — начал Рослый, но под взглядом Клааса сбился и затих.

А Минас благодарно кивнул и свалился на Клаасову койку. Рослый приземлился напротив, скривил рожу, словно от вони, открыл было рот, но потом передумал и сказал почти восхищённо.

— Ну и ебанат же ты. Откуда только взялся?

— Отбой, говноеды! Кто не спит, тому хана!

Минас почти обрадовался появлению охранника. После вчерашней демонстрации все мгновенно оказались на местах и умолкли. Заглянувший через пару минут надзиратель довольно хохотнул и закрыл дверь.

Даже сквозь усталость, сквозь звонкий озноб стимуляторов и вату четвёртого дня без сна, Лем ликовал. Протрясли едва ли половину добычи, а улов уже отличный, просто отличный! Сестра невесты Четвёртого Наследного Принца, хранитель свитков из местного архива, штаб губернатора мира почти в полном составе, мастера-оружейники планетарной обороны. И опальный адмирал флота Царства Трогг! Человек, знающий всё о применении в бою этих варповых (то есть как раз не варповых) Трогговских посудин, которые перемещаются через точки телепортации и маневрируют с помощью гравитационных полей. Легендарный адмирал Тратос Дамитенрий, которого будто специально выкинули со службы прямо под ноги наступающим хаоситам. Выкинули несправедливо и глупо, с корнем вырвав из адмиральского сердца многолетнюю непреклонную верность Царству. Если бы Лем сам режиссировал интригу, чтобы заполучить Дамитенрия в союзники, он не смог бы придумать более выигрышного расклада.

Подчёркнуто прямой и непреклонный, адмирал всё же был стар. Рядом с ним из последних сил высоко держала голову ещё красивая, хоть и не молодая уже жена. Несколько слуг теснились вокруг, упорно веря в защиту хозяина. Второй раз за семь лет жизнь заслуженного флотоводца разрушена до основания, обращена в пыль и пепел.

— Илиман будет уничтожен, господин Дамитенрий. Я не смогу вернуть вам ваши владения, это не от меня зависит. Но все блага, доступные на корабле — к вашим услугам, стоит только приказать сервитору. Что ещё я могу вам предложить?

— Моя семья и мои домочадцы, — твёрдо произнёс Тратос. — Я должен знать, что с ними, хочу чтобы им тоже были обеспечены достойные условия жизни. Вы разыскали меня в этой толпе, значит, можете разыскать и их тоже. Или информацию об их гибели.

— Я сделаю всё, что в моих силах, господин Дамитенрий. Вы могли бы предоставить мне список интересующих вас лиц?

Утром болело всё. Когда Минас сел, отдышался, разжал зубы и разогнал тёмные пятна перед глазами, оказалось, что у его кровати уже стоит миска с вполне пристойной порцией. А спиной к миске стоит Клаас и взглядом удерживает на расстоянии изнывающего Рослого.

Едва успев загрузить в себя варево, Минас, вместе с остальными, снова отправился на работу. В этот раз ему, вместе с несколькими десятками других парней, предстояло отскребать вековые наслоения пыли и копоти с потолка в одном из тёмных замусоренных коридоров. Грязь летела прямо на голову, каждое движение поднятыми руками отдавалось болью в рёбрах, да и просто всё время держать щётку над головой оказалось неимоверно тяжело. Минас всерьёз начал размышлять о том, чтобы здесь же и сдохнуть. Однако мало-помалу тело приспособилось, разошлись вчерашние отеки, и мальчик смог немного собраться с мыслями. День он здесь не продержится, это очевидно. Но им раздали индивидуальные участки работы, и можно попробовать сделать свою часть быстро. Отдохнуть наверное, всё равно не позволят, но пока будут искать другое место, пока отведут, да ещё немножечко потянуть время…