-Ты что-то хотела? — немного надменно спросил парень, засовывая руки в карманы джинс.

Помявшись, я решила, что отступать поздно и, войдя в комнату, закрыла дверь. Сразу стало хуже видно, комнату освещал только падающий свет от луны, и профиль Тэхёна в не выглядел жутко и одновременно завораживающе.

-Я хотела поговорить…

-Тебе не надоело разговаривать? — скептически поинтересовался Тэхён, и я испугалась, что тот, вчерашний, парень возвращается.

-О Сунбине, — я продолжила тихим голосом, заставить себя говорить громче, я не могла. — я не думаю, что он мог…

-Он мог, — резко перебил меня Ким, наполовину разворачиваясь. Голос из спокойного превратился в напряженный и строгий. — Он был на пленке.

-Но… — я, не найдя подходящих слов, замолчала. Подойдя к кровати, я медленно села и сложила руки на коленях. — Я хотела бы попросить тебя не писать заявление.

-С какой это стати? Я удивлен, что ты просишь меня об этом после всего. То, что он сделал, считается преступлением, и он понесет заслуженное наказание.

-Я прошу тебя потому что… — я запнулась, пытаясь подобрать нужное слово. Раньше я бы не осмелилась говорить о чем-то подобном, но после того, что я недавно услышала и узнала, мне показалось, что он сможет понять меня. — Потому что он мне очень дорог, я не хочу, чтобы он пострадал. Пожалуйста, Тэхён, я…

-Нет, — он разбил все мои надежды одним коротким словом, как умеет только он.

-Нет, ты не можешь так поступить! — Я вскочила с кровати, собираясь доказать ему, что он на самом деле не такая сволочь, каким хочет казаться. Напомнить, как он вел себя со мной последние дни, каким хорошим он был. Если понадобится, я даже была готова рассказать о том, что слышала разговор в гостиной и знаю, что он может любить, а значит способен меня понять. Но он снова перечеркнул все мои хорошие представления о нем.

-Я могу.

Услышав это, я задохнулась от обиды и возмущения, хоть и понимала, что Тэ прав и справедливость на его стороне. Но за Сунбина я переживала, как за себя. Неужели ему не поможешь, и Тэ его посадит?! От переживаний и страха у меня начало щипать глаза. Я, чтобы Ким не заметил подступающих слез, бросила на него последний взгляд и пошла к двери.

-Стой, — остановил меня спокойный, властный голос, когда до двери оставалась пара шагов. — Насколько он тебе дорог?

-Очень, — тихо прошептала я, стараясь, чтобы голосом не выдать своих чувств и стекающих по щекам слез. Сунбин действительно мне дорог, но не как парень, а как друг. Я поняла это давно, возможно, ещё в день нашего с ним первого поцелуя. Я почти не почувствовала ничего особенного, ничего не екнуло и бабочки в животе не летали, хотя это и было приятно.

-На что ты готова пойти, чтобы спасти этого щенка?

-Я сделаю что угодно! — Тихо, но уверенно прошептала я. — Чего ты хочешь?

От его ответа у меня застыла кровь, перехватило дыхание, пересохло и запершило в горле, вспотели ладони, а мысли лихорадочно заметались в голове. Его ответ был резок, холоден и расчетлив, как удар кнута. Всего одно короткое, но такое весомое слово:

-Тебя.

Я медленно обернулась, не веря своим ушам. Мне послышалось, он не мог этого сказать. Но весь его уверенный вид, хоть он и стоял ко мне спиной, говорил, что я всё услышала и поняла правильно. Я так же медленно пошла обратно и остановилась в метре от Кима.

-Я даю тебе выбор: хочешь — оставайся, хочешь — уходи. Принуждать не в моих правилах, — за все время он ни разу не обернулся и почти не двинулся.

Я заметила, что для него это вошло в привычку, но в какие моменты Ким так делает, я понять не могла. Он сказал, что дает мне выбор, но что здесь выбирать? Если я откажу, Сунбина посадят, если соглашусь, он, возможно, будет свободен, в чем я не очень уверена. Но эта ночь станет для меня самой отвратительной и запомнится на всю жизнь. Моя первая ночь…

-Я согласна, — последнее слово далось мне с трудом. Оно никак не хотело сходить с губ, будто ему мешал ком в горле.

Ким обернулся. Только сейчас я заметила, что его рубашка расстегнута до середины. Я ожидала, что он по обыкновению будет нагло ухмыляться, понимая, что одержал победу, но его лицо выражало лишь тень удивления. Подойдя ко мне, он встал напротив и молча впился в меня пристальным испытующим взглядом, будто проверяя, не сбегу ли я, и оценивая серьёзность моих слов. Я бежать не собиралась, и он, видимо, понял это.

Я почувствовала легкое, невесомое прикосновение его пальцев к своей щеке и поежилась. Он тем временем медленно и с несвойственной ему нежностью, следя за передвижениями своих пальцев, спускался по шее к плечу. Костяшки на руке были сбиты в кровь. Хотя я точно помню, что в гостиной с его руками было всё в порядке.Что здесь могло произойти за пол часа?

Я как завороженная стояла и смотрела на его руку, мышцы во всем теле были напряжены. Я боялась поднять на него глаза и боялась пошевелиться. Я волновалась и чувствовала себя неуютно в этой комнате, а ведь ещё утром всё было по-другому. Ким переместил руку с моего плеча на резинку, сдерживающую небрежный пучок у меня на голове, и медленно стянул её. Волосы рассыпались, мазнув кончиками по шее и ключицам, и наполовину скрыли выражение моего лица, отбросив тень. Почему-то от этого я почувствовала себя ещё более неуютно, и, наконец, отведя взгляд, уставилась куда-то в пол.

Он нежно, но настойчиво заставил повернуться обратно и посмотреть на него. В его глазах светилось что-то мне не понятное, что-то, что я не видела в них раньше. Он посмотрел в мои глаза, затем перевел взгляд на губы, на глаза и снова на губы, казалось всё ещё ожидая, что я убегу, а затем начал медленно ко мне наклоняться.

Я знала, что сейчас произойдет, и боялась. Он меня уже целовал, но раньше это была игра на публику, и он заботился лишь о том, чтобы это было правдоподобно, не думая о том, что в этот момент чувствую я.

Сразу же вспомнились слова Ин Ли: «Он был почти груб и думал только о себе, но мне это понравилось».

«Будет ли он и сейчас таким же грубым?» — задумавшись, я не заметила, что он остановился буквально в двух сантиметрах от моего лица и выжидательно смотрит на меня. Я не сразу поняла, что ему от меня нужно, но, когда он взял мою похолодевшую ладонь в свою и провел ей по своей щеке, до меня дошло, что все это время я стояла неподвижно, будто окаменевшая. Я, не убирая руки и закрыв глаза, чуть подалась вперед и тут же почувствовала легкий, невесомый поцелуй на своих губах. Он снова разрушил мои ожидания.

Я думала, на этом всё закончится, и собралась открыть глаза, но за первым поцелуе последовал второй, более жаркий и настойчивый. Я почувствовала, как он кончиком языка проводит по моим губам, и, пересилив свой ступор, приоткрыла их. Тут же его язык нашел мой и стал аккуратно, не спеша ласкать его. Я лихорадочно начала соображать, что же мне сделать в ответ, но тело не желало меня слушаться. Казалось, что мы разделены: тело, разум и я сама.

К счастью для меня, Тэ переместил свои поцелуи на мою шею. Его губы были обжигающе-горячими, и каждый поцелуй был подобен короткому, жалящему укусу. От шеи он перешел к ключице и к плечу.

Я почувствовала, как одной рукой он приспустил рукав моей туники, а второй коснулся груди и чуть её сжал. С непривычки я поежилась, но покорно стала ожидать, что же произойдет дальше.

Вдруг он остановился и замер. Вначале я не поняла, что случилось, но потом до меня с ужасом дошло — он понял, что я никак не реагирую, что не отвечаю ему. Очень медленно Ким отстранился. Он смотрел на меня, но будто вовсе и не на меня, а куда-то в другую сторону. Его взгляд не был сфокусирован. Ещё медленнее он убрал руки с моего плеча и груди и отошел к окну. Мне сразу же стало прохладно, и я осознала, насколько горячим был Тэ. Всё то тепло, которое я чувствовала своим окаменевшим телом, принадлежало ему.

-Уходи, — услышала я его голос, снизившийся до шепота. Это слово заставило меня бояться больше, чем действия Кима. Я не могла допустить, чтобы Сунбин пострадал. Не должна была.