- Чуть позже представлю. – Я посмотрела на часы – скоро нужно будет встретиться с Плащом. – Мне пора, у меня дела.

- Куда это? – удивилась Ли. Я редко выходила из общежития, и любая прогулка, а именно, расследование, салютовало подобно редкому феномену.

- Я… мне надо… - Как-то воображение не давало гениальных идей в то мгновение. Самое ужасное будет, если Ли не поверит мне, от этого в висках ощущался глухой стук. – На работу, в кафе. У меня вечерняя смена сегодня.

- Что?! – Лилия вскочила с места, преградив мне путь футболкой с изображением Йена Сомерхолдера в роли вампира Сальваторе.

- Да, Ли, я официантка в… пиццерии, которая находится далеко отсюда, и поэтому я должна поторопиться, иначе сделают выговор.

- Ого, - глаза Лилии выпучились, едва касаясь линз на очках, - и давно?

- Не особо, но намерена поработать там несколько месяцев.

- Жди в качестве клиента на выходных. Ты же будешь работать в выходные?

- Да, конечно. Мы же, бедные студенты, должны где-то искать деньги, чтобы выжить вдали от родного дома.

- И то верно, - улыбнулась подружка. – Ладно, иди. К приходу приготовлю что-нибудь.

Я побежала к выходу из актового зала, но на путь еще одна преграда, милая такая в белой рубашке и темно-синем пиджаке.

- Ты куда так рванула? – спросил Лебедь.

- На работу. Устроилась недавно и вот… мне пора.

- Слушай, Оль, - Лебедь взял меня за плечо. Тепло его ладони доходило до шеи и согревало. – Как насчет того, чтобы глянуть фильмец? У меня сосед съехал, ему предки купили хату в городе, и теперь комната полностью в моем расположении. Как тебе идея?

Насчет фильма я была не против, но сам факт того что мы будем вдвоем, не давал согласиться на все сто процентов. Боже, я не могла на прямую сказать, что мне не до этого. Лебедь милый, но то, во что я ввязалась требует большего внимания, чем совместный просмотр фильма.

- Подумаю, - ответила клише на клишированную идею. – Пока можешь выбрать что-нибудь из кино, желательно детектив. И желательно новый. – Я не уверена, что произнесла все это членораздельно, поскольку кровь разжигала все мышцы от рвения выбраться на улицу, а тут я даю надежду, что соглашусь смотреть кино.

- Да, конечно, так значит…

Я не расслышала, что он сказал – уже спускалась по лестнице в раздевалку за пальто, а оттуда на крышу жилого дома напротив Афганского сквера.

23:53

Я пролезла через открытое окно в комнате.

Ли уже сопела, раскинувшись на койке. Бледный свет пронизывал окно и ложился на пол, ползя с каждой минутой к шкафу.

Надеюсь, свет столовой лампы и биение ложкой не разбудят Ли.

Выход на крышу был открыт, вернее сломан и завязан веревкой. Не так уж и тяжело было развязывать «замок».

Ветер дул со всех сторон, а шумиха на дорогах – далекий голос. Я посмотрела вниз. Жить в Москве всю жизнь было, наверное… хорошо. Пока жизнь кипит в тебе – жизнь кипит и в столице. Машины, как клетки крови, носятся туда-сюда, разнося свою трудовую силу в разные органы, которые не дают пропасть городу и погрязнуть в саморазрушении. Хотя, куда без паразитов, они есть во всем живом. А в Москве, как говорит Умник, паразитов много, и от них не избавиться лекарствами или чем-то еще из ряда медицины. Никто не знает, как изменить все это, но все знают, как легко смириться и дать болезни жить в себе.

Парк, именуемый Афганским сквером, скрылся во тьме, пряча свои дорожки, по которым ходили люди, под толстыми стволами деревьев. Где-то в центре стоял мемориал «Воинам-москвичам, погибшим в Афганистане».

Волна холодного ветра подтолкнула меня к краю, и я отскочила назад. На одну секунду я подумала, что зря трачу время, но тут же поменяла мнение.

На краю крыши лязгнул крюк, за которым последовало жужжание троса.

Плащ поднялся на крышу.

Сердце слегка заболело. Только хочется вздохнуть, а оно начинает колоть.

- Не думал, что придешь, - сказал Плащ, - обычно люди убегают, а потом пишут обо мне в Интернете.

- Наверное, вам не попадались не те люди, - ответила, думая, кто дал мне право так отвечать. Я не знала этого человека, не знала его лица, но почему-то была уверена, что мы с ним на равных. То есть, мы же объединены общей целью – раскрыть серию преступлений, за которыми, похоже, стоит не один человек.

- Может быть, но с чего ты взяла, что ты тот человек, сталкер? – в голосе не прослеживалась агрессия или что-то подобное, скорее, любознательность.

- Я никакой не сталкер, - помотала головой для большей убежденности, - я… я живу здесь не так давно.

- Студент? Откуда будешь?

- Из Чебоксар, это, примерно, в шести ста ки…

- Меня не интересует расстояние, я все равно на чай не заскочу, - отрезал Плащ. – Уверен, скоро общежитие, где ты живешь, закроется на ночь, поэтому разберемся со всем на месте, здесь и сейчас.

- Погодите, может вы лицо хоть раскроете? Не настаиваю, но было бы лучше, если бы я знала, с кем имею дело. – Ушло не мало храбрости, чтобы сказать такое человеку в шлеме и броне. Дрожь в ногах подкосила меня, и я уселась около дымовой трубы. Хотя, это выглядело так, словно я самоуверенная девчонка, которая имеет права на все, даже приказывать некоему человеку в черном раскрывать свою личность.

- Нет, - холодно ответил Плащ. – Никто не должен знать мое лицо. Только имя.

- Настоящее, надеюсь. – Да кто меня тянул за язык?! Я переписываю весь этот разговор, слушая диктофон на смартфоне через наушники. Кем я себя возомнила?.. Только сейчас у меня появляется кислое ощущение, что мне стоило бы дать по губам за подобное.

Не уверена, но думаю, что Плащ закатил глаза, услышав мое предложение.

- Нет, - ответил он с нотками раздражительности. – Для тех, кто прямо или косвенно замешан в криминальных делах, я зовусь Жнецом.

- Жнец? А почему, скажем, не Бэтмен?.. Выглядите, как он, но только рогов и эмблемы нет.

Он хмыкнул, будто я сказала глупость, но позже ответил:

- Если ты просто начиталась комиксов с супергероями, то скажи сразу, и я удалюсь. Мне фантазии мелкой соплячки не особо нужны.

Я промолчала. Его голос припечатал меня на месте.

- А теперь к делу.

- К-какому, - замешкалась. – О детективе?

- С этим успеется, а сегодня я хочу узнать, что ты делала в той больнице. Как ты сама сказала, ты – не сталкер. Да и живешь здесь, предположительно, с конца лета, потому что заселяться в общежитие в середине лета, нет смысла.

Он говорил довольно очевидные вещи, но в тот момент мне казалось, что он следил за мной с момента моей жизни в Москве. Только сейчас понимаю, что такими выводами может похвастаться каждый. Однако я сомневаюсь, что Жнец решил блеснуть своими догадками. Человек, который прячется за маской, прошел через многое. Это прослеживалось на протяжении всего времени, что мы были на крыше.

- Да, вы правы, - сказала, потому что все слова куда-то улетучились в бешенном мозговом урагане. – А что касается того случая в больнице, то я пришла туда из-за преступника.

- Ты искала его? Зачем неместной искать преступника?

- Потому что я уже сталкивалась с подобным, - во рту проявлялся привкус железа. Я устроилась по удобнее, чтобы ветер не остужал мои мозги, хотя бы на минимум. – Вам лучше присесть, то, что я расскажу, займет порядком минут десять-пятнадцать.

Глухой шмыг носом за маской усадил Жнеца на холодное покрытие. Наши глаза были на одном уровне, что немного пугало. Он видит мои глаза, лицо, мимику, которой я, вероятнее всего, буду пользоваться во время эмоциональных эпизодов истории, а я… Я не видела ничего кроме маски. Разве что мельком могла разглядеть сверкающие глаза мужчины.

- Все началось, когда я пошла в десятый класс, хотела сразу после одиннадцатого пойти на высшее…

Я рассказала о том, что произошло, что я повидала и как мои друзья победили чумного доктора в стенах школы №20, нашей школы. Вспоминая обо всем, к глазам подступали слезы, а во рту чувствовался привкус крови. Сколько же людей было убито за все время, что велось расследование…