Самое страшное животное — это человек. Человек, желающий самоутвердиться за счет другого. Человек, проявляющий жестокость только потому, что ему кажется это забавным. Человек, который готов всадить нож в спину своему ближнему лишь для того, чтобы сделать своё существование как можно более комфортным.

Арти убедился в этом лично. Ведь жизнь школьного аутсайдера предполагает наличие в ней всяких придурков, которые издеваются над тобой лишь потому, что ты — это ты. Слишком умный, слишком яркий, слишком «индивидуальный». И честно говоря, это — самое дерьмовое, что только может быть в жизни подростка.

С грустью и тихой злостью смотря на то, как по его белоснежной рубашке расплывается уродливое пятно от кофе, Арти думает, что даже звери не нападают друг на друга на водопое. Но идиотам, что его окружают, такие понятия незнакомы. Они ловят момент, выжидают, словно охотятся, лишь бы сделать твою жизнь ещё более невыносимой, чем она есть.

— Ах, прости, — Мишель картинно вздыхает и проводит рукой по своим волосам, поправляя идеальную укладку. — Я случайно.

— Ничего страшного. Хотя, знаешь, я немного удивлён, ведь твои руки просто идеально держат член капитана футбольной команды, так почему же они не смогли удержать стаканчик с кофе? — голос Арти сочится ядом, и он знает, что поплатится за это, но этот краткий миг, когда глаза несносного омеги напротив расширяются от злости, а щёки краснеют, того стоит.

— Ты… Думай, что говоришь… — Мишель почти шипит, но Арти уходит, так и не дослушав. Он знает наизусть всё, что ему скажут. Это уже не интересно.

Конечно, говорить такие слова президенту клуба воздержания было немного опрометчиво, но ведь он не солгал. Мишель трахается со своим парнем в спортивной раздевалке, а потом задвигает умные речи о том, что секс до брака — это просто вопиющая распущенность. Ну конечно.

***

Когда Арти видит надпись «шлюха» на своем шкафчике следующим утром, он даже не удивлен. Этого следовало ожидать. Это в духе Мишеля.

— Эй, сладкий, отсосешь мне? — Арти чувствует, как его шлёпают по ягодицам, и резко разворачивается, смотря прямо в глаза какому-то альфе. Тот улыбается развязно и толкает языком щёку, намекая.

— Знаешь, я таким не занимаюсь.

— Да неужели? А тот случай на прошлой неделе?

Их окружает толпа, и Арти становится мерзко. Он никогда не делал ничего подобного, да и этого парня видел лишь на общих уроках французского. Он даже не знает его имени. Люди смотрят на них, ожидая зрелища, и омега, вздохнув, выплёвывает.

— Прости, я что-то не припомню такого. Должно быть, твой член такой маленький, что я его даже не заметил.

Арти уходит, расталкивая людей. Он скрывается в каморке под лестницей, чувствуя, что еще немного, и он заплачет. Если однажды его спросят, каким было его самое счастливое школьное воспоминание, он скажет, что это был момент, когда он её, наконец-таки, окончил.

В маленьком помещении пахнет пылью и плесенью и царит полумрак. Света, льющегося из маленького грязного окошка, недостаточно, так что он не сразу замечает, что он не один. На старой парте, стоящей в углу, сидит альфа. Арти знает его, видел несколько раз. Он выпускник, и у этого парня были бы все шансы на то, чтобы стать таким же школьным неудачником, если бы не его семья, которая является главным спонсором, и не его несколько пугающий вид. Омега шмыгает носом и уже собирается уходить, потому что единственным его желанием было побыть в одиночестве, но неожиданный вопрос заставляет его остановиться на полпути.

— Хочешь шоколадку?

Альфа смотрит прямо на него и крутит в руках провод от наушников. Глаза у него почти черные и взгляд цепкий, хищный. Арти несколько не по себе, и он, качнув головой, тихо говорит:

— Спасибо, но нет.

— Шоколад повышает гормон радости. А у тебя несчастный вид, — альфа достает из кармана рюкзака сладость и протягивает парню. — Не бойся, я тебя не съем.

— Я не несчастный.

— Ну конечно. И плачешь ты от счастья.

Арти сопит и подходит ближе, всё же забирая шоколад, а потом, немного подумав, садится рядом.

— Меня Арти зовут.

— Дейв.

— Окей, Дейв. Я несчастный и пришёл сюда плакать, а что же тут делаешь ты?

— Слушаю музыку, — альфа протягивает Арти один наушник.

Из динамика начинает литься звук, и омега улыбается.

— Это ведь Шопен. Ты слушаешь такое?

— Имеешь что-то против?

— Нет. Вовсе нет. Это здорово. Могу я… послушать с тобой?

— Конечно. И кстати, ешь уже шоколадку.

Арти улыбается и, устроившись поудобнее, раскрывает упаковку.

***

Жизнь — сложная и запутанная череда падений и взлётов, неожиданностей и трудностей. В ней полно несправедливости, жестокости и откровенной глупости, но всё же бывают моменты, когда ты думаешь: «Господи, как же прекрасно жить». И ради этой мысли стоит продолжать свой путь, бороться со всеми трудностями и не останавливаться на полпути. Потому что, как бы плохо тебе не было, однажды настанет время, когда ты поймёшь, ради чего ты вообще всё это пережил.

Дейв помогает Арти отмыть шкафчик от надписи, и омега искренне ему благодарен. Они много шутят и смеются, придумывают, рассказывая друг другу истории из своей жизни, и Арти чувствует себя счастливым. Он знает, что все эти нападки и смешки в его сторону никуда не денутся, но теперь он уверен, что мир не состоит из одного лишь негатива. Ведь, не будь всего этого, будь он всеобщим любимчиком, познакомился бы он с Дейвом? Вряд ли.

Тот кажется ему удивительным. Он интересный, смешной. С ним просто общаться, он готов поддержать любой разговор. Он делится с Арти своей музыкой и фильмами, советует ему книги и сериалы и каждое утро встречает его, чтобы вместе пойти в школу. Они вместе обедают в столовой. И Арти чувствует себя так комфортно, как никогда прежде. Он чувствует себя максимально защищённым, когда рядом с ним Дейв. И если в этом нет смысла, тогда в чём вообще есть?

Арти не смеет и надеяться на то, что нравится альфе не как друг. Наверняка он видит в нём того, с кем можно просто поговорить, ведь его все обходят стороной, не желая связываться с пускай и богатым, но всё же отшибленным от общества, парнем. Но Дейв носит ему шоколадки и приглашает в кино, накидывает на его плечи свою куртку и играет ему на фортепиано того самого Шопена. Он выбрасывает сигарету, стоит лишь Арти сморщить нос, почувствовав запах дыма, и смотрит на всех, кто пытается хоть как-то задеть омегу таким диким взглядом, что слова у людей застревают в горле.

— После выпуска… чем бы ты хотел заниматься? — они сидят в комнате Дейва, и Арти, удобно устроившись на куче подушек, раскиданных по кровати альфы, задумчиво смотрит на него, не зная, как же начать разговор о том, что между ними происходит. Он не хочет ошибиться в своих чувствах и ощущениях.

— Хочу поступить в Академию Искусств. Надеюсь, у меня получится. Отец говорит, что всегда готов передать мне семейный бизнес, но я… Знаешь, хочется добиться чего-то самому. А ты?

— Я еще не знаю. Дейв, а у тебя… Тебе нравится кто-нибудь?

— Конечно. Ты.

Арти смеётся, чувствуя, как в груди всё сжимается, но уточняет:

— Я имею в виду, как омега.

Дейв смотрит на него пару секунд, а затем, наклоняясь, целует. Выходит неловко, потому что Арти, до этого ни разу не имевший подобного опыта, прикусывает чужой язык и нервно шепчет «прости» прямо в поцелуй. Ему кажется, что он всё испортил, но Дейв улыбается и спрашивает:

— Такой ответ устраивает тебя?

— Вполне.

***

Их отношения почти не меняются, но теперь на них висит ярлык парочки, и это, на удивление, делает Арти ещё более счастливым. Ему нравится то, как Дейв обращается с ним, он чувствует себя особенным, и это то, что должен испытать каждый человек. Ему нравится, что альфа заботится о том, поел ли он, и что он хорошо общается с его родителями, которые просто души не чают в этом парне. Нравится, что Дейв помнит, что ему нравится фруктовый чай, и вообще запоминает множество маленьких мелочей, которые кажутся не важными другим.