Второй пункт – молоток – разрешился очень просто: его можно было достать и в доме Сони, и в доме Нины.

Более сложным был вопрос о деревянных гвоздях. Можно ли купить несколько десятков? А покупать ради такой мелочи целую пачку – не стоит. Наконец все-таки решено было купить пачку, ведь потребуются же и другим членам ТВТ.

Дальше стоял во весь рост вопрос о шиле. Это же важнейшее сапожное приспособление! У кого его займешь? Видно, надо и его купить.

– Я боюсь, – сказала Соня, – что при таких условиях наш ремонт обойдется слишком дорого, и родители будут против этого.

В это время пришел Толя и сразу же присоединился к совещанию. Прежде всего он заметил, что просто заплаткой тут не обойдешься – нужно поставить рубчик на весь носок. Потом перешел к организационным вопросам.

– Видно, – сказал он, – нам придется создать специальную общую "аптечку", куда бы входили важнейшие инструменты: молоток, напильник, шило и так далее. Поставим этот вопрос на нашем общем собрании.

– А вот еще колодки нужны в таком деле, – сказала Соня.

Толя задумался.

– Этак может набраться целый воз, – проговорил он наконец. – Тогда уже не "аптечка" будет, а целая "аптека". Нет, без этого надо обойтись, а в данном случае колодки и совсем не нужны: рубчик и так прибить можно.

В тот же день Соня, спрятавшись от матери, взялась за работу. Настроение ее совсем, изменилось: она чувствовала себя уверенной, веселой и взялась за дело с большой охотой.

Но через несколько минут весь этот пыл угас. И главной причиной оказались деревянные гвозди, чтоб им пусто было. Как ни стукнешь по нему, он обязательно свернется или в ту, или в эту сторону. А если попадешь удачно и ему некуда деваться, – тогда он возьмет да

поломается.

Соня решила сначала попрактиковаться. Взяла полено и давай садить в него гвозди. Уничтожив их несколько десятков, она перешла уже к настоящей работе. Дело пошло немножко лучше, и наконец рубчик кое-как был приляпан.

Подошла Нина узнать, как идет дело.

– Ну что же? – сказала она, осмотрев работу с видом знатока. – Для начала ничего. Но чтобы надежней

было, я бы посоветовала вогнать еще несколько железных гвоздей. А загибать их мы уже умеем.

И когда подкрепили рубчик еще железными гвоздями, то вообще получилось хоть куда. Обе девочки почувствовали такое удовлетворение, какого, пожалуй, не чувствует сапожник, даже когда закончит шить новые сапоги.

Когда Соня показала ботинок матери, та глазам своим не поверила.

– Неужто сама сделала? – повторяла она.

– Сама! – с гордостью и смущением ответила Соня. Когда пришел отец, мать заставила Соню поднять ногу, чтобы показать рубчик.

– Сама? – удивился отец. – Хорошо, очень хорошо! Для тетки Анны также надо было поднимать ногу…

– Сама? – переспросила тетка. – Смотри ты, какая! Когда пришла соседка Кастусиха, Соня и перед ней должна была поднимать ногу.

– Так-таки и сама?! – удивилась Кастусиха. – Ай-яй-яй!..

Спустя некоторое время об этом заговорили в соседних квартирах.

– Способная у Даниловых девочка. Сама себе обувь чинит. Не надо носить сапожнику.

– Сама?

– Сама…

Нашлась категория граждан, которая даже пострадала от всего этого. Это были соседские дети школьного возраста.

– Ты бы вон на кого посмотрел! – попрекали в одном доме. – У людей девочка и то сама себе ботинки чинит, а ты, лодырь, только драть умеешь…

На следующий день звено ТВТ осталось в школе, чтобы поговорить о своих делах.

У каждого уже были определенные достижения, и все наперебой спешили рассказать о них. Начался шум, беспорядок.

– Стой, братва! – крикнул Яша. – Ничего так не выйдет. Надо выбрать председателя и заслушать доклады по порядку.

– Ну, так будь председателем! – крикнул Андрей. – Согласны?

– Согласны! Согласны! – закричали ребята, и Яша. приступил к исполнению своих обязанностей.

Выяснилось, что за это время все успели что-нибудь сделать. Самым же интересным было то, что все эти мелкие факты произвели большое впечатление на родителей и соседей.

У Стася Ковальского давно уже оторвалась вешалка от пальто. Мать каждый день все собиралась пришить ее, да так и не собралась. И вот сегодня сам Стась взял да и пришил ее.

Увидела мать – и ахнула. Сам! Сам пришил! Мальчик, и сам пришил! Вот молодчина!

И за то, что Стась сам себе пришил вешалку, он получил еще пирожное.

Леня Сакович загнал клинышек в стол, чтобы он не скрипел. И опять-таки сколько радости было в семье! Стол этот давно уже портил всем нервы. Чуть дотронешься до него, а он – скрип, скрип… И вот Леня сам взял да и исправил его. Ну разве не молодчина? И где вы найдете еще второго такого хорошего и способного мальчугана?

Такое же дело сделала и Клава Макейчик, только другим способом. У них скрипели двери, да так пронзительно, так жалобно, что прямо за сердце щипало. Так они отравляли жизнь много месяцев, а теперь Клава взяла да и смазала их. И сразу в доме стало так тихо, приятно, будто они переселились на другую квартиру.

Яша Канторович осчастливил семью тем, что закрепил половинку дверей, которая не должна открываться. В дырочку в пороге набился песок, и шпингалет туда не входил. От этого было много неприятностей: двери не закрывались плотно, хлопали, время от времени распахивались обе половинки. Когда Яша вычистил дырку и засунул глубоко шпингалет, – все неудобства с дверями кончились. А когда узнали, что это сделал сам Яша, да еще без всяких указаний свыше, то хвалили его так, будто он сделал что-то особенное.

Очень обрадовал и удивил родителей Толя Беспалов. У ящиков комода давно уже были оторваны ручки, и чтобы выдвинуть их, нужно было проделывать сложнейшие операции. Сначала пользовались ключом, но через некоторое время замочные скважины в комоде были так разворочены, что ключу не за что было зацепиться. Часто и ключи не попадались под руку, тогда пускали в ход все, что только можно: ножи, вилки, даже кочергу.

Наконец условились оставлять нижний ящик не закинутым. Когда нужно было, например, открыть верхний ящик, применялась такая система: открыв нижний ящик, выдвигали снизу следующий, потом еще и еще, – и так до самого верхнего.

Можно представить себе радость семьи, когда вдруг на ящиках комода появились ручки, да еще какие: Толя взял да прибил обыкновенные ролики.

Родители не знали, чему больше радоваться: тому ли, что Толя вообще догадался поправить комод, или тому, что сделал это таким гениальным способом.

Здорово расхвалили и Павлика за то, что он сам догадался прибить завеску в чемодане.

Но, пожалуй, самый геройский поступок совершил Боря Цыбук.

Он за пять минут починил крышу! Не больше, не меньше!

Ту самую крышу, из-за которой отец несколько раз ходил в жакт, а там все откладывали эту работу.

А Боря взял да и отремонтировал ее за пять минут…

Дело было так. Крыша над их квартирой была железная. И вот, когда дождь или оттепель, – через потолок начинала просачиваться вода. Нельзя сказать, чтобы уж очень, но мокрое пятно на потолке было всегда. Потом начала отваливаться штукатурка, а там начало уже и капать.

Вот Боря и заинтересовался, не может ли он, как член ТВТ, что-нибудь сам сделать в этом отношении.

Полез на крышу, видит: в том месте, где соединяются листы жести, небольшая, узкая щель. Посидел над ней, посмотрел, подумал, потом слез и вернулся… с куском хлеба!

Когда пошел дождь, отец удивился;

– Что это сегодня не протекает?

– Да Боря там что-то лазил. Говорит, исправил, – сказала мать.

Неужели? – повернулся к Боре отец. Конечно, исправил, – с безразличным видом ответил тот.

– Каким образом?

– Хлебом, – спокойно ответил Боря. Отец недоуменно посматривал то на Борю, то на потолок, то на мать.

– Там была щель, – объяснил Боря, – так я взял да и залепил ее мякишем хлеба.

– Надолго ли хватит твоего мякиша? – засмеялся отец.