– Везде горит!..

– Значит, у нас испортилось, – с досадой проговорил отец. – Придется мне зажечь лампу, а вам всем надо идти спать.

– Дай хоть детям поужинать! – сказала мать. – А где же лампа? Она здесь была.

Настроение у всех сразу испортилось.

– Это ты брал ее?

– Да нет, я не видел!

– Кто последний раз брал?

– Всегда у нас так бывает, что когда нужно…

– Может, тут?

– Беда мне с вами!

– Я видел тут.

– Да нету!

– Кто же, в конце концов, последний раз ее брал? И среди этих невеселых разговоров послышался детский голосок:

– Мама! Лампа в кладовке, на полке. Папа сам ее гуда поставил.

Словно теплым ветерком повеяло от этих слов. У всех сразу стало легче на сердце.

Принесли лампу, а она без керосина.

– А керосин-то хоть у нас есть? – встревожился отец.

– Есть, есть, – успокоила мать. – Принеси, Павлик, бутыль.

Даже эту задачу в темноте выполнить было не так-то легко. Кое-как Павлик нашел бутыль и, рискуя разбить ее по дороге, принес в комнату.

Теперь оставалось только налить керосин в лампу. Каждый понимал, что дело это – большое и сложное. Кому-нибудь одному за него и браться не стоило. Даже вдвоем едва ли справились бы. Тут требовалось участие всех трудоспособных членов семьи.

Прежде всего нужно было поддерживать свет с помощью спичек, да так, чтобы не было перерыва между одной спичкой и другой. Эта задача была самая важная, поэтому ее взял на себя отец.

Павлик должен был держать лампу и следить, чтобы не перелился керосин. Мать взяла в руки бутыль.

– Начинай! – скомандовал отец.

Неторопливо, осторожно шла работа. Отец зажигал спички одну за другой, ничего больше не видя. Мать тихонько наклоняла неуклюжую бутыль. Павлик, не дыша, следил, как понемногу наполнялась лампа. Прижавшись носом к столу, так же напряженно следила за братом Катя, притаившаяся под бутылью.

– Готово! – крикнул Павлик.

– Готово! – повторила Катя, радостно подпрыгнула и… стукнулась головой о бутыль!

И тут произошло самое неприятное: бутыль выскользнула у матери из рук, стукнулась о край стола и разбилась. Керосин залил буханку хлеба и все, что было на столе, да вдобавок досталось, еще и Кате. Дно бутыли полетело на пол, прихватив с собой стекло от лампы…

И в квартире, где всего лишь пятнадцать-двадцать минут назад было так светло, уютно, где так спокойно, счастливо шла жизнь, где все были так ласковы друг с другом, – в этой самой квартире теперь царила темнота, стояла вонь от разлитого керосина.

В темноте послышался суровый голос отца:

– Павлик! Завтра рано утром, перед уроками, сбегаешь на электростанцию и вызовешь монтера. Обязательно рано утром: если позже, то он может в этот день не прийти, и тогда еще сутки придется мучиться,

Павлик хотел было сказать, что он может опоздать в школу, что завтра у них контрольная письменная работа, к тому же его очередь дежурить. Однако он сразу же сообразил, что в такой момент об этом лучше и не заикаться.

Зажгли лампу без стекла. Маленькое коптящее пламя беспомощно пыталось осветить комнату, но от этого света комната стала еще более неуютной.

… Назавтра Павлик выбежал из дому в пятнадцать минут девятого. До начала уроков оставалось сорок пять минут. Павлик высчитал, что дорога трамваем на электростанцию и в школу займет не больше двадцати минут, а двадцать пять останется на все другие дела.

Но, как назло, трамвай где-то застрял. А толпа на остановке все росла и росла.

И когда наконец показался трамвай, то Павлик с ужасом увидел, что он полон народу. Был девятый час, когда большинство служащих спешит на работу.

Попробовал Павлик протиснуться, но где там!

Тогда ему пришла в голову рискованная мысль: прицепиться сзади, на "колбасу".

Так он и сделал.

Нельзя сказать, чтобы чувствовал он себя хорошо, но был доволен уже тем, что успеет справиться со своим делом.

Линия проходила около их школы, и Павлик имел удовольствие услышать восторженные крики своих товарищей, идущих на занятия:

– Смотри, смотри, Павлик едет на "колбасе"! Ура! Запыхавшись, прибежал Павлик в контору, подошел к окошку и попросил прислать монтера.

А какой номер вашего абонемента? – спросила конторщица.

– Не знаю.

– Тогда принесите абонементную книжку.

– Так я вам скажу адрес.

– Все равно, без номера абонемента мы заказов не принимаем. Об этом давно уже объявлено. У мальчика и руки опустились. Что делать? Или опоздать в школу, или остаться еще на сутки без света? Нет! Отец с матерью будут недовольны, если придется снова Переживать такой вечер, как вчера. И Павлик вынужден был возвращаться домой. Только на этот раз он ехал уже как порядочный пассажир… Прозвенел звонок в школе. В класс вошел учитель.

– Подготовьтесь к письменной работе.

– Чернил нет, – ответили ученики.

– А почему же не приготовили? – строго спросил учитель.

Чернила в шкафу, а ключ у дежурного. Кто дежурный? Павлик Рогатко. Где же он?

Поехал на "колбасе"! – ответил кто-то, давясь смехом.

– Что это значит?

Ему объяснили, Что видели Павлика, как он проехал мимо школы, прицепившись сзади, на трамвае.

Учитель даже верить не хотел. Как же это? Павлик Рогатко, один из лучших учеников, вместо того, чтобы идти в школу, поехал кататься, да еще на трамвайной колбасе, да еще в тот день, когда в классе письменная работа, да еще когда он сам дежурный?

– Не может быть! – сказал учитель. – Это уже слишком не только для него, но и для самого недисциплинированного ученика из всей школы.

– Но мы же сами видели!

– Это мы потом разберем, а теперь достаньте как-нибудь чернила.

В соседнем классе в это время шла география. Вдруг открываются двери, и показывается ученик из другого класса. Учитель удивленно взглянул на него. Разрешите попросить у товарища чернила, – сказал тот.

– Надо было раньше это сделать, – недовольно проговорил учитель. – Ну, быстрей! Ученик вышел.

– Так вот, мы говорили, – начал учитель, – что северные моря…

Тут снова открылась дверь.

– Разрешите попросить чернила…

– Что это такое сегодня происходит? – возмущенно спросил учитель.

– У нас письменная работа, а дежурный…

– Это не наше дело! Не мешайте! В это время кто-то уже дал чернильницу, и ученик вышел.

– Так вот, мы говорили, что северные моря… В этот момент снова открылась дверь.

– Разрешите попросить чернила. Учитель окончательно вышел из себя.

– Что же это такое, наконец?!

А в это время в других классах происходило то же самое. Явился директор, начал наводить порядок.

А когда пришел Павлик, то имел столько неприятностей, сколько не было у него за целый год.

… Вряд ли еще где-нибудь кого-нибудь ждали так, как ждали монтера в доме Павлика. Можно прямо сказать, что его ждали, как солнце, приносящее свет. Каждый раз, когда скрипели двери, все бросались к ним с радостной надеждой и отходили с грустью, если приходил не он.

Когда появился наконец человек с сумкой, его встретили как самого дорогого гостя.

– Сюда, сюда! – суетилась мать, прыгал Павлик, вертелась Катя.

– Да не стоит, я ничего… я так, – смущаясь, отвечал человек с сумкой.

– Нет, нет, заходите, посмотрите! Если бы вы только знали, какое горе было! – говорила мать, проводя его в комнату.

– А разве вы уже знаете? Мать удивилась:

– Как же нам не знать, если такое пережили, что и сказать нельзя?

– А может, это совсем о другом. – Улыбаясь, проговорил человек и раскрыл сумку. – Может, тут извещают о какой радости?..

И он подал письмо

– Почтальон! – крикнул Павлик.

– Почтальон! – проговорила мать;

– Постальен! – повторила Катя.

– Ну, – сказал человек с сумкой. – А вы думали кто?

– Мы думали – монтер, – смутившись, ответила мать. Когда пришел отец, то в первую очередь спросил, был ли монтер. Услышав, что не был еще, он очень огорчился.