========== Гарри ==========
Гарри задумчиво стоял, прислонившись к дверному косяку, все праздновали, но его сковал лютый холод и он, Гарри, не мог найти этому причины. Стоило бы радоваться за молодых, но что-то мешало, будто бы всё было неправильно. Он уже поздравил Билла и Флёр и пожелал им счастья в это неспокойное время, но сам он этого счастья не испытывал. Не было ничего, кроме пустоты и всепоглощающего чувства утраты, но что именно он потерял — понять не удавалось.
Посреди празднества возник патронус и голосом Кингсли оповестил о падении министерства и почти в тот же момент напали Пожиратели. Череда аппараций, поиски крестражей и гибель Добби — всё сложилось в одну сплошную круговерть событий, не дававшую времени на размышления.
Гарри вышел на улицу и тихо прислонился к стене дома. Почему-то его одолевало странное желание — очень хотелось увидеть Флёр, но на его вопрос Билл со странным, непонятным для Гарри раздражением, ответил что ей нездоровится, и теперь Гарри сидел у стены дома — его снова одолевало чувство странной пустоты и потери чего-то неизвестного, но безсомненно очень важного.
Сколько времени он так просидел на холодной земле, Гарри не знал, - из дрёмы его вырвал удар, чуть не снёсший с петель дверь и последовавшие за ним слова.
— Тварь, как найду — убью сволочь, сколько можно сопротивляться, третий ведь раз уже… — матерился Билл Уизли, быстрыми шагами уходя куда-то в ночь.
Наученный горьким опытом многомесячных скитаний Гарри ещё сильнее вжался в стену с палочкой наготове. «Что это было? Чем так раздосадован Билл то, что он не рад нашему присутствию, видно, хотя он и улыбается.», - риторически задал вопрос в воздух Гарри, однако быстро убедил себя, что это из-за того, что Флёр нездоровится, и Билл просто переживает.
Вот только некое смутное безпокойство не дало спокойно пойти в дом и, накинув служащую верой и правдой мантию предков, Гарри скрылся в ночи, пойдя в ту сторону, куда убежал Билл. К своему удивлению, Билла он заметил быстро — тот вовсе и не думал аппарировать, а весьма целеустремлённо двигался в сторону леса. Расстояние до него было довольно приличное, и пока Гарри старался одновременно не споткнуться на неровностях, скрытых в высокой траве, и удержать мантию-невидимку, тот скрылся за толстыми стволами вековых деревьев, быстрым шагом, преходящим на бег. «Куда это он на ночь глядя?» — удивился Гарри и постарался ускорить шаг.
Догнать Билла удалось только спустя примерно час, он явно неплохо ориентировался на местности, в отличие от Поттера, и если бы не хруст веток и чей-то надрывный вскрик, быстро стихший в ночи, Гарри бы его так и не нашёл. Гарри развернулся на голос, крадучись преодолел оставшееся расстояние, ориентируясь на звук, и оказался на краю неглубокой лощины. Его взору предстало то, что он меньше всего ожидал увидеть — Билл с яростью пинал что-то ногами и это что-то явно было живым и очень похожим на человека. Неверяще Гарри замер, и в этот момент Билл выхватил палочку и с оттяжкой ею взмахнул, словно плетью, тело у его ног дёрнулось, но не издало ни звука, а Билл повторил движение, злобно шипя.
— Когда же ты, моя дорогая, поймёшь, что это бесполезно! Ты будешь делать то, что я скажу, и тогда, когда я скажу. Я твой хозяин! — последовал ещё один удар и Гарри словно окатило ледяной водой, одно отработанное ещё на занятиях ОД движение и Билл ничком падает на прелую листву, ещё один взмах и его тело опутано верёвками. Осторожно, не убирая палочки, Гарри, всё также скрытый мантией предков, подошёл ближе. Каково же было его изумление, когда он понял, что на земле лежит девушка и она явно без сознания. Где-то в небесах расступились облака, открывая лунный диск, и Гарри с ужасом понял, что у его ног лежит бессознательная Флёр Делакур.
Словно разом лишившись всех сил, Гарри упал на колени рядом с сжавшейся в комок девушкой. Совершенно по-маггловски дрожащей рукой потянулся к шее, пытаясь нащупать пульс. Слабое, едва ощутимое биение, а пальцы словно коснулись огня. Поттер инстинктивно отдёрнул руку, но ожогов не было и до него дошло, что у девушки сильнейший жар. «Где-то под сорок, если не выше», — пронеслось в голове, а затем словно прорвало плотину, доселе удерживающую титанические объёмы воды. Гарри взвыл, как смертельно раненный зверь — перед глазами мелькали десятки образов и в каждом из них была она. Вот они на озере, сразу после второго испытания, стоят прижавшись друг к другу. Ещё секунда и они оказываются в библиотеке, Флёр беззаботно что-то объясняет, указывая в книгу. Смущённые, они прячутся в одной из ниш, а мимо столь знакомая поступь Снейпа. Воспоминания вспышками мелькали всё быстрее, будто затягивая в водоворот. Очнувшись, Гарри понял, что прижимает бессознательное тело к себе и последнее, что он помнит, - это Обливиэйт и мерцающие глаза за очками-половинками. «Так будет лучше для всех, тебе не нужны привязанности, мой мальчик…»
Теперь он вспомнил всё, и вместе с воспоминаниями о четвёртом курсе пришло понимание, что же беспокоило его на протяжении столь долгого времени. Он начал встречаться с Флёр и что ещё более забавно, его чувства были взаимны. Всё началось с благодарности за спасение Габриэль, а затем были встречи в библиотеке - Флёр была очень добра и терпелива, объясняя ему так сильно ненавидимые им зелья, да и по другим предметам помощь была неоценимой, а когда он задал ей вопрос, почему она это делает, девушка смущённо спряталась за книгой. Так и начались эти странные отношения, а за неделю до третьего тура Флёр попросила подойти в один из пустых классов. Когда Гарри зашёл, девушка сидела на одной из парт. На вопрос о выборе места встречи Гарри тогда получил лёгкое пожатие плечами. «Это наш с тобой секрет, обещай, что никому не расскажешь!»
И Гарри пообещал, Флёр достала из кармана мантии небольшой флакон с зельем и её уши предательски заалели. Затем было сбивчивое объяснение что, зачем и почему, но суть Гарри уловил. Флёр подозревала, что он, Гарри, не просто мальчик, на которого не действуют её чары. Она не была уверена в своих выводах, но многое указывало на то, что Гарри, возможно, её истинный партнёр, тот, кого избрала её магия. И что она просит его либо подтвердить, либо опровергнуть её предположение.
Для проверки требовалось поочерёдно положить в зелье сначала её волос, а затем, когда зелье станет ультрамариновым, что означает, что проверке подвергается носитель крови и магии вейлы, вложить волос предполагаемого суженого, встряхнуть шестнадцать раз и если зелье станет жемчужно-белым, то, как говорится, поздравляем молодых, ибо от выбора самой магии не сбежать. И хотя при отказе в случае вейлы страдать будет именно она, так как это её магия сделала выбор, притом не спросив избранника, но чаще всего чувства взаимны. Если же зелье станет синим — значит партнёр является просто устойчивым к магии вейл магом, но не более. И, конечно же, зелье стало жемчужным, Гарри Поттер не был бы Гарри Поттером, если бы этого не случилось.
Теперь Гарри ясно понимал, что за пустота и чувство утраты преследовали его. Их случай был, как раз взаимным и из объяснения Флёр следовало, что чем ярче сияет зелье, тем сильнее магический партнёр и, конечно же, именно их зелье сияло так, что не уступило бы и солнцу в зените. Это показывало, что связь обоюдная, а значит, Гарри не безразлична судьба девушки и это ещё мягко сказано. А затем был турнир, воскрешение змеемордого, лазарет и травля министерства, и Гарри понял, что уже сходя на перрон Кингсс-кросс он забыл о девушке, которую любил.
И вот, стоя на коленях в засыпанной мокрой листвой лощине Гарри понимал, что весь его мир перевернулся. С ужасом он понял, что и Гермиона, и Рон прекрасно знали о их с Флёр романе, вспомнил, какими полными ненависти взглядами их провожала Джинни. И почему-то не было сомнений, что “друзья” знали о его встречах с Флёр и после турнира, знали и молчали, хотя прекрасно видели, что ему плохо. Теперь ему были понятны те взгляды, которые во время свадьбы бросала на него Джинни. Тогда он решил, что она опечалена его словами о том, что он расстаётся с ней, так как ему предстоит очень опасное путешествие, но теперь было ясно, что она переживала из-за того, что Гарри и Флёр находятся слишком близко и что, возможно, он вновь выберет француженку. Да и если подумать, а любил ли он когда-нибудь Джинни Уизли? Гарри отчётливо помнил, как в какой-то момент в нём словно вскипел ураган чувств по отношении к рыжей малявке и как Рон снисходительно кивнул, типа давая разрешение. «Вашу мать, дурак, идиот, так ведь только в сказках бывает. Четыре года не замечать в упор и вдруг на тебе любовь до гроба. Да конечно…» — осознание того, что его банально приворожили, больно ударило, но отрезвило начавшее мутиться от нахлынувшей информации сознание.
