«Ты уже легла?»
«Ага, — пишу я. — Свернулась калачиком и смыла весь макияж. Видел бы ты меня сейчас - испугался бы до полусмерти».
Я просто пошутила, но начинаю жалеть об этом сразу же, как только отправляю сообщение. Кажется, это было слишком. Он может подумать, что я напрашиваюсь на комплимент. Ненавижу людей, которые растаптывают себя в пыль, а потом дают собеседнику тюбик клея с воплями: «Склей меня обратно!» Я тоненько взвизгиваю и запихиваю телефон под подушку, как будто это помешает Фому ответить мне. Меня хватает всего на минуту, потом я вытаскиваю его обратно и читаю ответ: «Уверен, ты прекрасно выглядишь. ОСОБЕННО если свернулась калачиком в постели».
Кажется, я начинаю каменеть.
Кости превращаются в мрамор, жилы в гранит. Кровь застывает сосульками в форме артерий и вен. Фом Козер действительно это написал. Он назвал меня красивой. Он почти признался, что представляет меня лежащей в постели. И мне больше всего на свете хочется думать, что этим все и заканчивается. Что он просто отпустил невинную реплику. Что он представляет, как мы лежим в обнимку, и не более того. Но такого быть не может, потому что он парень, ему семнадцать, и шансов, что он такой же, как и я, один на миллион. Между строчек наших невинных сообщений начинает проглядывать слово «секс». Оно уверенно ползет между предложений, легко прокладывая себе путь, высовывает свой раздвоенный язык и оставляет мокрый след на каждой букве. Ненавижу. Надо, наверно, уже все сказать Фому. Я просто не понимаю, когда и как. Нельзя поднять эту тему так, чтобы не смутить его, и стоит мне начать этот разговор, как все изменится навсегда.
Я уже читала про отношения асексуалов и людей, у которых есть потребность в сексе. Есть много точек зрения на эту проблему, но все они сходятся в одном: это очень сложно. Обе стороны должны быть честны друг с другом и готовы идти на компромисс. Иногда второй человек, сохраняя свои чувства к первому, ищет сексуальное удовлетворение где-то еще - сам по себе или с другими людьми. Иногда асексуал готов время от времени заниматься сексом, лишь бы партнёр был счастлив. Иногда все заканчивается очень печально. Но, с какой стороны ни глянь, все эти подробности звучат так технически и отвратительно... Я ведь могу пока не думать о них, правда?
Я смотрю в потолок и вспоминаю другие ночи, когда лежала точно так же. Мое воображение далеко отсюда: я отчаянно пытаюсь представить себе обстоятельства, в которых хотела бы секса, в которых меня бы тянуло им заняться. Однажды, когда родители уехали на выходные в горы в Пиджин-Фордж, я затащила к себе в комнату целую стопку дисков. Я собрала все фильмы с откровенными сценами, какие только нашла. И посмотрела их все. Несколько раз. Я ставила на паузу в нужных местах. Я пыталась, честно.
Судя по всему, я не хочу этого не потому, что не пыталась это понять. Я несколько раз пробовала делать это сама с собой. Ничего отвратительного в этом не было. Было нормально, было даже приятно достичь разрядки. Но это не те чувства, которые я должна испытывать. Все иначе - в фильмах и телешоу, на уроках сексуального воспитания, в разговорах с Джек. Я должна чувствовать нечто большее. Я должна тянуться к этому, как тянутся они. Или, конечно, все остальные могут просто притворяться. Иногда мне хочется, чтобы они притворялись. Это было бы грустно, но, по крайней мере, я перестала бы быть ненормальной.
В прошлом году на одном из первых уроков английского мистер Фентон заявил классу, что все книги на свете написаны ради двух вещей: или секса, или смерти, - а чаще и того, и другого. Джек очень выразительно возмутилась в ответ, а на перемене сказала мне, что мистер Фентон так думает просто потому, что он мужчина.
— Точно тебе говорю, — продолжила она. — Джейн Остин писала уж явно не о сексе. И не о смерти. Она создала сатиру на общество того времени, потому что была взрослым человеком. Иногда мужчины так примитивны! Им так сложно увидеть что-то дальше их собственного мужского достоинства. Лучшие писатели-мужчины - почти всегда либо геи, либо би. Дайте мне Уайльда! Уитмена! Капоте! К черту Фентона!
Мистер Фентон к черту не пошел, но в его классе долго ходила шутка, что, если не знаешь ответа на какой-то его вопрос, секс всегда выручит.
Да, мы с Джек не были с ним согласны, но, кажется, он все же добился своего. Мысли о сексе тяжелым грузом висели над его классом, вырывались наружу, в коридоры, и витали над целым миром. Секс был повсюду, он как будто стал второй кожей всем, кого я знаю.
У кого бы спросить дорогу в параллельную вселенную, где такой проблемы просто нет? Я застряла в нашем мире и, похоже, обречена всю жизнь всех разочаровывать. Я недоделанное человеческое существо. Я неправильная девочка. Если все на свете происходит ради секса или смерти, получается, мне остается только смерть?
Что бы ответил на это мистер Фентон? Что вообще можно на это ответить?
Между тем мне нечего отвечать Фому.
Я гляжу на скрытый темнотой неясный силуэт портрета Толстого.
— Лео, — зову я, — неужели ты будешь моим единственным мужчиной?
В темноте не видно, но я знаю, что он хмурится в ответ.
22
У меня есть теория, что вторая половина лета проходит вдвое быстрее первой. Июнь начинается ослепительно яркой вспышкой. Все напряжение, накопившееся за весенний семестр, можно наконец потратить на купание, пикники, парки развлечений, а лучше всего на блаженное ничегонеделанье. Дни длинные, темнеет только в девять. Вся природа выползает погреться на солнце. А потом - раз! - и наступает День Независимости. И всё: дни становятся короче, школа маячит все ближе, и кажется, будто из каждого нового дня кто-то крадет целый час. А потом приходит август, и вместо запаха крема для загара воздух начинает пахнуть свежезаточенными карандашами.
Это лето тоже не исключение. Июль пролетает неделя за неделей, только краски пестрят. Мы работаем, общаемся и, самое главное, снимаем, снова и снова. Последний день съемок все ближе и ближе, а потом вдруг без шума, грохота и фанфар берет и наступает. Стоят первые выходные августа, и сегодня мы доснимем до конца.
Субботним вечером у нас дома из всех актеров остаются только Серена и Ева. Они сидят на моей кровати, прислоняясь к стене, которую мы с Джек накануне любовно украсили засушенными цветами и фотографиями заснеженного Парижа. Мы снимаем уже пятый дубль, но дело не в моем плохом настроении и не в том, что кто-то забыл слова. Я просто хочу сделать все идеально. Это финальная сцена. Она должна быть безупречна.
Приняв решение отвечать только на самые важные вопросы, мы с Джек действительно сэкономили немало времени. Но иногда я погружаюсь в море хэштегов и фан-арта просто для собственного удовольствия. Кевина по-прежнему превозносят до небес, и какая-то девочка даже начала продавать украшения с выгравированными на них цитатами из сериала. Наверно, это нарушение авторского права, но мне плевать: люди покупают наш фан-арт, что может быть круче? И, если уж на то пошло, это мы взяли и сперли всю историю у моего дорогого, чудесного Лео.
Конечно, нас по-прежнему критикуют, но в последний раз, когда я изучала этот вопрос - пару дней назад, - активнее всего обсуждали не то, что мы уже сделали, а то, что мы можем сделать дальше. Мы и так уже неплохо отклонились от сюжета книги и, конечно, не можем вместить в сериал произведение целиком. Никто из наших героев не женится, только встречаются. Анна не беременна от Вронского, а просто подхватила сильную пневмонию. И, как любезно указал-указала silverspunnnx23, мы даже не пытаемся замахиваться на обзор политической ситуации в Российской империи. Мы просто вырезали, например, взаимоотношения Левина с его братом Николаем. И теперь, когда мы приближаемся к развязке, фанаты, естественно, желают знать, оставим ли мы хоть концовку без искажений: бросится ли Анна под поезд?
Осторожно, спойлер: нет, не бросится. Это мы с Джек решили с самого начала. Мы хотим, чтобы все закончилось хорошо. Чтобы Анна нашла покой - с Вронским или с кем-нибудь еще - и при этом стала подругой Китти. Издевательство над книгой? Есть немножко. Да, у Толстого они так и не сошлись. Но у нас они постепенно сближаются, и, когда жизнь Анны разваливается и ее бросают оба парня, Китти остается рядом и помогает ей все обдумать и жить дальше. Миром правят девочки, как в песне Wannabe у Spice Girls, и нас с Джек не переубедить.
