Литмир - Электронная Библиотека

Пролог

По ночам Гарри чудился стук колёс, и снились сны, настолько яркие, что после пробуждения он не сразу понимал, где находится. Во снах он будто бы заново проживал свою жизнь, но всё в ней было совершенно не так. Даже воспоминания. Особенно воспоминания. Каждый раз Гарри твёрдо решал разобраться с этим вопросом, но почему-то постоянно находились дела поважнее. А может быть, он просто не знал, с чего начинать.

Стук колёс вызывал у Гарри самые счастливые воспоминания и дарил надежду на лучшее, даже когда сны оборачивались кошмарами и не сулили ничего, кроме скорой гибели. Наверное, поэтому он не верил в предсказания, считая их откровенной чушью. А ещё он не верил никому, кроме своих друзей, и в этом был похож на них. По-настоящему у Гарри и не было никого, кроме друзей, так что сколько бы Дамблдор ни повторял, что к концу учебного года память обязательно вернётся, веры ему не было.

Его история началась в купе Хогвартс-экспресса: он с удивлением разглядывал билет на имя Гарри Поттера, понимая, что это его так зовут, и что больше он ничего о себе не знает. Тогда он здорово испугался, и если бы не друзья… Джеймс, кстати, даже думал, что они родственники, но так и не сумел найти никого из близких с таким именем. А Сириус заверил, что очень рад отсутствию намёков на родство, потому что семейка у него ещё та. Правда, Гарри считал, что тот немного преувеличивает, как и всегда, но предпочитал об этом не сообщать. Тут он был солидарен с Ремусом, который больше молчал и точно не говорил ничего неприятного. Никогда и никому. Хотя нет, был один человек, с которым Ремус не деликатничал, но осуждать его за это было очень трудно.

Снейп вызывал неприязнь Гарри ещё и тем, что был единственным, кто являлся во снах: сильно постаревший, страшный, но спутать его с кем-то другим было невозможно. И это заставляло обращать на него удвоенное внимание. Возможно, он и был тем ключом, что откроет воспоминания о прошлом, и именно поэтому Гарри невольно пытался помогать ему. Самую малость, но как же это злило Сириуса! И ничего объяснить ему не получалось. А всё потому, что Гарри и сам ничего не понимал. Но это не означало, что он сдался. Нет! Особенно после сна, в котором Снейп убил Дамблдора. А стук колёс становился всё реальнее…

Человек из ниоткуда

Сириус привык ничему не удивляться — с его безумной семейкой иначе было не выжить. То maman удумает какую-нибудь пакость, от которой даже у стойких к ядам домовиков начинался мор, то тётушка на званом приёме затеет спор, в результате которого половина гостей окажется в Мунго. И это если не вспоминать сумасбродного дядюшку Альфарда, который считался эксцентричным даже среди Блэков, и кузину Бель с её «поисками себя».

Вообще-то, после того, как Сириус со всеми расплевался, был слегка проклят и лишён наследства, Блэком он мог считаться лишь номинально, и это придавало его статусу налёт оригинальности, ну и, конечно же, шарма. Ему хотелось оборвать все связи, начать жизнь с чистого листа и доказать своим зажравшимся родственничкам, как они были неправы, называя его паршивой овцой. Да так, чтобы те пожалели. Именно тогда он придумал себе прозвище, очень подходящее изгнаннику — «человек из ниоткуда».

Летние каникулы Сириус провёл у Джея и был уверен, что это лето было лучшим в его жизни. Вообще, по большому счёту, кроме друга ему никто не был нужен, поэтому очень огорчало, когда Джей был готов променять его на девчонку. Не так буквально, конечно, но если был выбор погонять с Сириусом на мотоцикле или чинно пялиться на большой экран, держа за руку свою Эванс, Джей всегда выбирал унылое времяпровождение. Хорошо хоть, у неё были строгие родители, и сеансы кинопросмотров случались довольно редко.

Поначалу Сириус пытался как-то повлиять на Джея, но быстро понял бесполезность воздействия и отступил. Не хватало ещё потерять друга из-за его болезненного увлечения девчонкой! Хотя, конечно, ничто не мешало Сириусу иногда язвить по её поводу. А однажды Джей не сдержался:

— Не ревнуй, Бродяга!

— Вот ещё! При чём здесь вообще ревность?

— А что ещё мешает тебе просто радоваться жизни?

Что?! Сириус уже открыл рот, чтобы ответить, когда вдруг сообразил, как глупо выглядит, и просто пробурчал:

— Охота была оправдываться…

Кажется, Джей даже не заметил его смущения, зато Сириус очень растерялся. Он не привык сильно копаться в себе, поэтому открытие собственной ревности неприятно поразило. И если бы на этом всё закончилось! Наверное, не стоило лезть в эти дебри, потому что следом за ревностью Сириус смог разглядеть и странное томление, одолевавшее его в присутствии Джея, и желание покрасоваться. А ведь было ещё что-то неуловимое, тёмное, пугающее своей запретной жаждой и сладким предвкушением.

С того дня Сириус начал присматриваться к себе, тщательно сдерживая порывы обнять Джея, потрепать его по волосам, поцеловать, размять затекшие после полётов плечи… Проклятье! Сириус и подумать не мог, что его настроение настолько зависит от улыбки Джея и его желания быть рядом.

— Бродяга, ты чего такой хмурый?

Сириус на мгновение представил реакцию друга на сообщение, что только что любовался его задницей, едва сдерживаясь, чтобы не потискать, и ему стало тошно.

— Дом вспомнил.

— Да помиритесь вы ещё! От таких наследников, как ты, не отказываются! Кому, как не тебе, продолжать Род Блэков?

А ведь Сириус только что порадовался, что эта обуза исчезла вместе с отлучением от Рода, потому что трахать какую-нибудь девчонку, представляя на её месте Джея, было чересчур даже для него.

— Пусть теперь Рег крутится.

— Да ладно тебе! Не обижайся на них, всё ещё хорошо будет!

Сириус неопределённо поморщился. В хороший исход он перестал верить после того, как кончил, представляя, как Джей облизывает пересохшие губы. Но всё-таки пока это не было катастрофой — Сириус хоть и из последних сил, но держался.

— Нам остался последний год учёбы, — продолжал Джей. — Пролетит, и не заметишь как, а потом…

Сердце Сириуса болезненно сжалось от мысли, что после этого года их дороги разойдутся навсегда. Джей женится на своей Эванс, а Сириусу останется роль доброго дядюшки для их детей и редкие посиделки по праздникам, унылые до изжоги.

— Ну же, Бродяга, улыбнись! Нам ещё вещи собирать, а хотелось бы успеть полетать, — Джей шутливо хлопнул Сириуса по плечу. — В этом году мы в команде самые старые.

— Угу, — согласился Сириус, вымучивая улыбку. — Мы уже старики.

— Выше нос, старина! Над нами только звёзды.

Как же Сириус хотел остановить это мгновение и продлить лето!

***

Первого сентября на многолюдном вокзале Сириусу вновь стало не по себе. Теперь всё внимание Джея было сосредоточено на Эванс, и оставалось только подшучивать над окружающими, хоть так удерживая крохи интереса к себе. Как же от этого было больно! А ещё Сириусу показалось, что Хвост о чём-то догадался, иначе какого чёрта ему понадобилось так сочувственно смотреть? Так или иначе, но в поезд Сириус сел в отвратительном настроении ещё и оттого, что не удалось отыграться на Нюнчике.

Почти все купе были уже заняты, а пока они пробирались по вагону, свободным осталось лишь одно. Ну, как свободным? Там уже успел расположиться незнакомый парень, но церемониться с ним Сириус не собирался:

— Добрый день, — галантно поздоровался он. — А ты разве не видел таблички на дверях купе?

— Таблички? — удивился незнакомец.

— Ну да. Такой продолговатой. Со словами, что купе зарезервировала небольшая компания мародёров.

— Мародёров?

— А ты глуповат, — не сдержался Сириус. — Нами это купе уже было забронировано. Понял?

— Но я не видел никакой надписи.

— А догадаться слабо?

Сириус знал о впечатлении, которое производила его компания. И пусть Лунатик всегда предпочитал держаться в стороне, а Хвост отчаянно трусил, но незнакомец просто не мог о таком знать, а стало быть, расклад был откровенно не в его пользу. Сириус криво усмехнулся и отступил с пути, давая возможность ретироваться незадачливому попутчику, но тот оказался не из пугливых:

1
{"b":"633763","o":1}