— Прекрати! Ты умрёшь сам! Отрава сжирает её, Алмаз!
Губы принца на моих губах… я не хочу пить твою жизнь!
— Что ты делаешь, Серенити, почему ты не пьёшь?! Пей! Я приказываю тебе! Ну, пожалуйста… если бы я только знал, что тебе дали…
Тёплые солёные капли на моих щеках… что же мне дала Изумруд? У яда был знакомый запах… напоминавший корицу… когда-то давно я знала этот аромат… передо мной замелькали картинки… Я увидела лицо старухи с драгоценным камнем во лбу.
— Так ты говоришь, что короля Мориона отравили? Почему ты в этом уверена, Кристалл?
— Нянюшка, он пил чай с ароматом корицы, а потом упал, — мой голос звучал подавлено.
— Корицы? Хм… похоже, что его отравили пыльцой чёрного цветка… этот цветок умеют выращивать только в оранжереях Королевства Чёрной Луны… пыльца пахнет корицей и очень ядовита…
Видение пропало.
Я собрала все свои силы и прошептала:
— Пыльца… чёрный цветок… Морион…
— Понял! — воскликнул принц.
Топот шагов. И снова его губы на моих губах. Он влил мне жидкость со вкусом мяты.
— Сапфир, дай мне капельницу! Мы должны очистить кровь.
Алмаз воткнул мне иголку в вену, и я почувствовала облегчение. Огонь стихал. Синие и лиловые глаза настороженно всматривались в моё лицо.
— Действует! Это чудо! Как ты догадался? — спросил Сапфир.
— Она мне подсказала, — принц поцеловал мои холодные пальцы.
— Пусть принцесса остаётся в лаборатории. Здесь безопасней. Кто, чёрт возьми, это сделал?
— Изумруд… — прошептала я.
— Вот, мразь! У неё совсем крыша съехала уже! — воскликнул молодой человек, поправляя капельницу. — Алмаз, принцессе нельзя здесь больше оставаться…
Лицо принца стало печальным.
— Я знаю… — тихо прошептал он, не выпуская моих рук из своих. — пошли за Сен и Тао. Я должен вернуть её домой…
========== Возвращение ==========
Я лежала под капельницей уже час. Мне было намного лучше, хотя голова сильно кружилась. Принц не отходил от меня ни на минуту. Он ловил каждый мой вздох и постоянно переспрашивал, как я себя чувствую.
— Расслабься. Я больше не умираю. Только вот тело немного ноет… — я попыталась выдавить улыбку, но вместо этого получилась кислая гримаса.
— Это я виноват! Я не должен был оставлять тебя одну. Изумруд поплатится! — сказал принц жёстко.
— Да, чёрт с ней! Ты хочешь отправить меня домой?
— Да, — кивнул Алмаз. — То, что с тобой произошло, не должно повториться… тебе больше нельзя здесь оставаться. Изумруд прокралась в мои покои, несмотря на охрану. Она вот-вот может узнать о твоих подругах… действовать нужно быстро.
Я вздохнула. По правде говоря, меня не столько волновала угроза Изумруд, сколько вероятность приближающегося расставания с принцем. Я привыкла к тому, что он постоянно рядом. Мы вместе ели, спали, занимались любовью… как-то странно будет уже без этого. Я заёрзала. Кушетка, на которой я лежала, была жёсткой и неудобной. Наверное, принц здесь иногда спал, когда эксперименты затягивались. Совсем как Рей…
Я оглядела комнату. Так вот она, какая его лаборатория! Огромный каменный стол завален диковинными приборами и механизмами, стопки старинных книг и свитков. На полках расставлены всевозможные колбы и баночки с жидкостями всех цветов радуги. На каждой баночке имелась этикетка. Значит, вот так выглядит на самом деле творческий нелинейный порядок! У меня тоже царил вечный бардак в комнате, а на полках — хаос. Из-за того, что я частенько превращала комнату в помойку, мама не уставала стращать меня тем, что на мне не захочет жениться ни один нормальный мужчина. Ха!
— Банни!
Я повернула голову. На пороге стояли девочки в сопровождении Сэн и Тао. Едва ли успела подняться на локте, как они бросились ко мне с радостным криком, оттеснив принца в сторону.
— Банни, как ты?!
— Тао рассказала нам что случилось!
— Вот же тварь эта Изумруд!
Они тараторили, перебивая друг друга. Я приподнялась на локтях и улыбнулась:
— Девчонки, я так рада вас видеть!
Принц протиснулся сквозь толпу. Вытащил иголку из вены и взял меня на руки.
— Нам нужно идти. Сейлор воины, следуйте за мной! — сказал он повелительным тоном.
Лица девочек вытянулись. Слегка обалдевшие, они послушно расступились и последовали за принцем, словно утята за мамой-уткой. В тоннеле мы встретили Сапфира.
— Всё в порядке. Охраны нет. Я позаботился. Можем идти.
Но двигались мы медленно: девочки ещё не совсем поправились. Сэн помогала идти Минако, Тао поддерживала Рей.
Сапфир подошёл к Мако и предложил её понести.
— Давайте, я понесу вас, леди. У вас болит нога.
— Я… это… тяжёлая! — пролепетала Мако, заливаясь краской.
— Ну что вы. Дама не бывает тяжёлой. Бывают слабые мужчины, — Сапфир подхватил её, как пушинку, и легко понёс.
Глаза Мако загорелись.
О, нет! Я узнала этот он-похож-на-парня-который-разбил-мне-сердце взгляд.
— Мако, сейчас не время для твоих фирменных блядских гляделок! — хихикнула Мина.
Похоже, заметила не только я.
— О чём ты вообще, Минако?! — зашипела Мако в её сторону.
— Будешь отпираться?!
— Да ты завидуешь!
— Вовсе нет!
— Девушки, потише. Мы ведь не хотим, чтобы нас увидели, — тихо сказал принц.
Перепалка мгновенно прекратилась. Девочки показали друг другу языки и демонстративно отвернулись друг от друга.
— А они смешные, — прошептал мне на ухо принц.
— Это ещё что. Бывает хуже, — хихикнула я.
Остаток пути мы шли в молчании. Наконец, тоннель закончился тупиком. Сапфир нажал на кирпич, который немного выделялся из общей кладки, и стена отъехала в сторону. Мы зашли в просторный зал, окутанный тьмой. Посередине зала стояло огромное старинное зеркало из тёмного стекла.
— Это зеркало открывает порталы. С помощь него мы отправим вас домой, — сказал принц.
— Не уверена, что вы это сделаете, мой принц, — послышался голос Изумруд.
Она неожиданно вышла из-за зеркала, виляя бёдрами. Взгляд её темных глаз был воистину устрашающим.
— Как интересно! — расхохоталась Изумруд. — Вы помогаете нашим врагам?
— Уйди с дороги! Что я делаю, тебя не касается, — мрачно ответил Алмаз.
Лицо девушки покрылось красными пятнами. Она до крови укусила себя за губу, отчего стала похожа на вампира.
— Не касается? — взвизгнула Изумруд, словно ошпаренная кошка, яростно сжимая кулаки. — Меня не касается? Вы, похоже, совсем лишились рассудка из-за этой потаскухи, мой принц!
— Прочь с дороги, я сказал! — рявкнул Алмаз.
Сначала она побледнела, а потом её прекрасное лицо исказилось отвратительной гримасой злобы, лишая черты всякой красоты.
