– Но это бесчеловечно! Ведь их можно было просто отпустить!

– Они слишком много знали. Но прочь, пустые слова! – и граф поднял руку с кольцом, в котором кровавыми всполохами сверкал красный камень. – Смотри на кольцо!

Нескио взмахнул кинжалом, и вдруг застыл, опутанный невидимыми, но от этого не менее прочными путами.

– Вот так-то, мой дорогой гость! – заметил Контрарио с язвительной учтивостью. – Но не волнуйтесь. Не вы первый, не вы последний. И не беспокойтесь о нашем уговоре: он остается в силе. Очень приятно иметь на троне услужливую марионетку, не так ли?

Нескио тщетно противился опутавшим его чарам. Голову начал обносить красноватый туман, из которого доносились становившиеся непонятными слова:

– Повторяйте за мной, нескио: «Я клянусь исполнять все желания моего господина…»

Нескио хотел сжать зубы, но язык сам по себе принялся несвязно лепетать:

– Я клянусь…

Внезапно по ногам прошел порыв свежего ветра, дверь широко распахнулась, огонь, освещающий камеру, затрепетал и потух.

– Кто тут? – злобно завопил граф.

Послышался звук удара, потом глухой стук. Граф внезапно замолчал. Нескио кто-то цепко схватил за руку, и он, с трудом очнувшись от завладевшего им морока, на еще слабых ногах был вытянут в коридор.

При свете горевшего на стене факела нескио увидел смертельно бледную Агнесс. В ее руках был потухший факел, в глазах горел огонь непонятного ему чувства. Может, и ей приходилось бороться с наложенными на нее чарами? Ведь она полностью прошла через посвящение, к которому принудил его граф.

Агнесс решительно просунула в ручку двери рукоять факела, заклинивая дверь.

– Бежим! Скорее! Его это долго не удержит! – и она за руку потащила нескио за собой, вырвав на ходу из шандала на стене горевший факел.

Он запротестовал:

– Иди вперед, я за тобой, так у нас получится гораздо быстрее.

– Я не думала, что вы так быстро очнетесь, господин! – и она побежала вперед, освещая дорогу.

Через несколько минут они выбежали на площадь. Где-то мерно громыхала обещанная графом гроза, все ближе и ближе подбираясь к замку. Уже видны были яркие сполохи молний и слышен раскатистый гром. Но дождя еще не было.

Агнесс кинулась к конюшням. Конь нескио стоял в крайнем стойле, нервно вздрагивая и прядя ушами. Агнесс сняла со стойки седло и уздечку. Вдвоем они быстро взнуздали жеребца, и нескио, запрыгнув в седло, протянул руку:

– Прыгай ко мне, Горр легко выдержит двоих.

– Мне еще нужно поднять ворота, иначе нам не выбраться. Но возьмите это, – и она подала ему яркую звезду, рассыпавшую вокруг синие искры. – Это знак посланника графа. Без него вас не выпустит стража. Прикрепите его на грудь. – И Агнесс побежала к сторожевым воротам. Возле них стоял стражник, она его знала.

– Арм, скорее открывай ворота! Граф приказал выпустить своего гостя!

Арм с недоумением посмотрел на нескио. Еще никто не уезжал из замка ночью, но приказания графа не обсуждались. К тому же на груди всадника сверкала дозорная звезда. Пожав плечами, он принялся крутить подъемное колесо. Ворота медленно поднялись, пропуская всадника. Но нескио остался стоять, протягивая руку к Агнесс.

– Быстрее! Вставай на мой сапог!

Она сделала шаг назад.

– Нет. Я проклята и только погублю вас. Я должна служить графу.

– Ты уже вырвалась из его власти, когда вызволила меня!

Она отрицательно покачала головой.

– Я не знаю, что со мной случилось. Но теперь этот порыв прошел, и уехать я не могу. Спасайтесь, пока здесь не появился граф и не поднял на ноги стражу. Скорее!

Нескио хотел подъехать к ней, чтобы силой закинуть на коня, но раздался такой зловещий удар грома, что Горр вскинулся и помчался вперед, не давая всаднику схватиться за уздечку. Услышав позади скрежет закрывающихся ворот, нескио понял, что Агнесс выбрала смерть. Другого исхода для нее он не видел.

Он хотел вернуться, чтобы помешать свершиться несправедливости, но конь, подгоняемый ударами грома и сверканьем молнии, мчался вперед, не обращая внимания на седока. Звезда, прикрепленная на груди нескио, в темноте сверкала все ярче, видимая издалека. Ни на одной заставе его не остановили, и он благополучно добрался до постоялого двора, истерзанный если не физически, то душевно.

Вышедший на его зов заспанный хозяин, посмотрел на его потемневшее лицо и молча проводил в свободную спальню. С трудом отцепив от груди потухшую звезду, нескио спрятал ее в карман. Рухнул на постель, уставился в потолок, не понимая, жив он еще или уже нет. В голове вертелись слова Агнесс, угрозы графа, их странный уговор, и он не понимал, спит он или бодрствует.

Поутру его разбудил осторожно заглянувший в его комнату маркиз.

– Доброе утро, нескио! Когда вы вернулись? Честно говоря, мы не ждали вас так рано. Ночью была страшная буря. Во дворе старый дуб повалило прямо на ворота. Выехать невозможно. Но хорошо, что он упал не на конюшни, не то бы мы застряли здесь надолго. Как вы, нескио?

Тот чувствовал неприятную ломоту во всем теле, но ответил как обычно:

– Хорошо, спасибо за беспокойство, – рассказывать о своих ночных приключениях он не собирался.

– А как поживает граф? Хотя что это я! Спускайтесь к завтраку и расскажите нам о том, что было ночью. Не думаю, что вы прискакали посреди ночи в ужасную бурю просто так. Кстати, говорят, что замок горел. Насколько это верно, не знаю.

Маркиз исчез. Нескио поднялся. Чтоб прояснить сумбур в голове, окунул лицо в стоящий в углу таз с остывшей водой и спустился вниз, в ту же трапезную, где они обедали вчера. Ему хотелось бросить все и помчаться наверх, в замок, но, как опытный воин, он понимал, что это безнадежно. Дальше первой заставы он не проедет.

Даже если его и пропустят, что даст его появление в замке в одиночестве и безоружным? Сыграет на руку графа, только и всего. На сей раз Агнесс не удастся уберечь его от заклятья.

В трапезной уже сидели все его спутники. Взъерошенный и какой-то непохожий на себя Фугит разливал вино, а лэрд что-то негромко говорил, покачивая седой головой. При появлении нескио все замолчали и повернулись к нему. Фугит изобразил неуемную радость, но при этом глаза его подозрительно ощупывали нескио с ног до головы.

– Как хорошо, что вы вернулись, дорогой друг! Мы как раз говорили о том, что, не появись вы сегодня утром, нам пришлось бы ехать вас выручать. – Фугит был возбужден.

– Вам пришлось бы уехать без меня, – суховато поправил его нескио и сел напротив лэрда. – Потому что никто из вас в замок графа поехать бы не решился.

– Вы правы, – спокойно согласился лэрд. – Если бы вы попали в беду, выручить вас у нас недостало бы сил. Сами знаете, спорить с графом бесполезно.

– Да. Мне замок графа, да и он сам внушает немалое опасение. – Маркиз потянулся за налитым Фугитом бокалом и отпил глоток, желая подкрепить силы. – Мне кажется, когда я встречался с ним в столице, он не был таким… зловещим.

– Думаю, он проявил свой истинный нрав на фоне своего зловещего замка. А, возможно, это мрачное место влияет на всех, кто живет там более-менее долго. – Лэрд подпер голову рукой и пристально наблюдал за визави.

Нескио тут же подумал об Агнесс. Возможно ли, что замок повлиял и на нее? Нет, не так. Замок, безусловно, повлиял на нее, он и ему-то стал поперек горла. Но изменил ли он ее внутреннюю сущность, как сделал это с графом, а, возможно, и со всеми, кто там обитает? Он вспомнил ее горестные глаза и отринул это подозрение. Ясно одно: ее нужно спасать. Если она еще жива.

Мысль о смерти Агнесс вдруг отозвалась в сердце такой острой болью, что он не услышал обращенного к нему вопроса.

– Нескио, вы здоровы? Вы как-то слишком рассеянны. – Лэрд смотрел на него участливо, но за участием скрывалось беспокойство.

– Да, все в порядке. – Голос нескио прозвучал глухо, будто от непролитых слез.

– Как вы провели время с графом?

– Не очень хорошо, как вы, наверное, уже догадались. Потому я и прискакал посреди ночи в бурю, что оставаться там долее было невозможно.