Богдан был согласен с Загаром. Эвакуировать всех нет возможности. На Латунию они их не транспортируют, а другие планеты всех жителей Арома принять не смогут.

Стас выругался.

– Мать вашу, что же вы предлагаете…

Загар резко повернулся к парню и грубо бросил:

– А что ты предлагаешь? Ты, кажется, бычился на меня из-за сестры? Сейчас Ирида пристроена, беспокоиться тебе за неё не надо! Если собираешься играть в героя и спасать государство, которое срать хотело на твою семью, готовилось отправить тебя в Зону Отчуждения, где ты с малолетней сестрой не прожил бы и пару месяцев, пожалуйста, никто мешать тебе не будет! А можешь подумать, поразмыслить и прийти к неутешительному выводу, что правительство Арома зажралось и ведет паразитирующий образ жизни! Не пытается выйти из гнета Латунии, не пытается с нами договориться, улучшить жизнь простых граждан. Им проще откупаться детьми да женщинами! И если бы вы не подходили нам генетически, мы давно бы кинули вас. И, поверь, не прошло бы и десятка лет, как от Арома ничего не осталось! Вас бы растерзали другие расы, и даже не из-за ресурсов, а потому что вы слабые! Не развиваете медицину, не развиваете армию! Даже такие ученые, как ты, у кого мозги работают в правильном направлении, остаются не при делах! И ты знаешь почему!

Стас покраснел, глаза налились кровью, руки самопроизвольно сжались в кулаки. Нет, он не собирался бросаться на Загара, тот говорил истинную правду, ничем не приукрашенную, и от того было обиднее вдвойне. Злился Стас на себя, что оказался заложником ситуации.

Бросать Аром, свой дом… От одной мысли о подобном коробило. С другой стороны, в словах Загара была доля истины. Стас и сам приходил к удручающим мыслям, что правительство Арома «гниет», что они не желают заботиться о большинстве граждан, что довольны сложившимся порядком и не готовы отстаивать интересы своих людей. Но и бросать сотни тысяч на произвол судьбы, на прихоть стихии было отвратно.

Поэтому Стас решил зайти с другой стороны:

– А если наш эксперимент не удастся? Где вы будете брать женщин в дальнейшем?

На лице Загара заходили желваки.

– Стас… Я же сказал – мы окажем помощь аромцам. Мы не кинем их. Я прекрасно понимаю тебя и твои мысли. Еще я понимаю, что общаясь со мной, ты пока не привык читать между строк. Хорошо… Я готов озвучить свои мысли, чтобы тебе было спокойно. Но впредь давай-ка учись прислушиваться ко мне и делать соответствующие – правильные – выводы. Я отдам распоряжение – и на Аром прилетят несколько кораблей. Если начнутся глобальные катаклизмы, на них погрузят женщин и детей. Корабли никуда не полетят, покружатся над Аромом. Мирам, сколько времени продлятся землетрясения? Можешь вычислить?

– Две-три недели.

– Терпимо. Провизией запасемся. Окажем Арому ещё одну услугу, – Загар криво усмехнулся, но в его словах слышалась неприкрытая горечь.

– Естественно, не безвозмездно? – поддел его Стас.

– Естественно.

Стас медленно кивнул. Хорош бычиться, на самом деле. Другие колонизаторы на месте латунцев кинули бы аромцев на произвол судьбы или учинили напоследок форменный беспредел. В чем, в чем, а в одном Загар прав – аромцы ослабли, привыкли быть иждивенцами, жить на готовеньком. Никто не станет их уважать только потому, что они есть. И, возможно, сами Небеса решили послать им испытание в виде кроваво-красной Луны.

Всё может быть.

Мужчины проговорили до утра. Обсуждали дальнейший план действий. Загар решил не откладывать важные звонки до утра, а начать действовать сразу же. Был дорог каждый час. Наплевав на время, позвонил в консульство Арома и потребовал соединить его с правительством, после чего дал четкие и конкретные указание по поводу новой партии молодых эшелонцев. Стасу было неприятно слышать, как младенцев называют «новой партией», только в свете открывшихся событий он начинал думать, что этим детям, возможно, даже повезло. Да, они будут лишены дома и родительского тепла. Их будут воспитывать другие люди. Но детишек забирали в том возрасте, когда они ещё не знали своих родителей, не помнили материнской ласки. В этом плане латунцы были предусмотрительными. И у этих детей будет возможность вырасти не бесхребетными амебами, как большинство жителей Арома, а полноправными гражданами галактики.

Лишь под утро, когда рядом с Луной появился солнечный диск с ещё не греющими лучами, Стасу представилась возможность поговорить с Богданом. Тот, несмотря на то, что не спал практически сутки, выглядел бодрым.

– Ирида у тебя?

– У меня.

Они остались в кабинете одни.

Стас встал напротив друга, засунув большие пальцы в карманы брюк и раскачиваясь на пятках. Вести разговор об Ириде оказалось нелегко. Очень быстро из друга и покровителя семьи, Богдан превратился в пару сестры, чьё будущее счастье теперь полностью зависело от него. Стас чувствовал себя не в своей тарелке, обычное ерничество, так свойственное ему в отношениях с Богданом, застряло в горле.

Богдан почувствовал заминку друга, подошёл к нему и хлопнул по плечу:

– Не напрягайся, Стас. Всё будет хорошо. Но не сразу. Должен это понимать.

– Слушай, Богдан…

– Да?

– Не улетай с ней сразу на Латунию. Не пугай её.

– Я и не планировал. Дам ей некоторое время на адаптацию.

Стас сдержанно кивнул. Лишних слов здесь не требовалось.

Ириде снился прекрасный сон. Синее море, которое она не видела никогда в реальности, билось о борта небольшого корабля, мирно плывущего в неизведанные дали. Яркое солнце приятно грело кожу. Ирида прилегла на лежак и наслаждалась тихим безмятежным днем. На душе было непривычно спокойно и легко. Девушка лежала на животе, закрыв глаза и подложив под лоб руки.

Когда на спину опустилась мужская ладонь и осторожно прошлась по позвоночнику, Ирида едва не замурлыкала, так было приятно. Разомлевшая под теплыми лучами, слегка укаченная волнами, Ирида пребывала в сладкой полудреме, и прикосновение Кирилла вызвало отклик в ее теле. Робкий, но вполне ощутимый. И хотя Ирида не была настроена на занятия любовью, останавливать Кира не стала. Зачем? В последние дни они очень редко виделись, и сама поездка уже была небольшим чудом. Так к чему препятствовать удовольствию?

Кир принял её молчаливое одобрение, и его прикосновения обрели большую уверенность. Растопырив пальцы, словно пытаясь охватить больше пространства её кожи, он начал интенсивнее водить ими по спине, то ли делая массажные движения, то ли лаская подобным образом. В любом случае, Ириде нравилось. На её губах заиграла улыбка, и, чтобы показать молодому человеку, что его прикосновения ей приятны, она негромко застонала. Ей не сложно, ему приятно.

Её стон возымел действие. Давление пальцев ощутимо усилилось. И движения, определенно, перестали носить характер массажа. Пальцы бесстыдно скользнули к полоске бикини и пробрались внутрь. Задержались на округлых ягодицах, чуть сжали их, а потом нагло направились к лону Ириды.

Девушка поерзала бедрами, то ли требуя более глубокой ласки, то ли подогревая желание мужчины.

– Кир…

Имя мужчины сорвалось с её губ непроизвольно. И она уже приготовилась услышать в ответ такое знакомое: «Малыш»…

Но вместо этого её резко дернули за плечо и бесцеремонно перевернули на спину, одновременно вскидывая неким образом пойманные руки кверху и наваливаясь всей тяжестью. Ирида даже не поняла, что произошло.

И лишь темно-синие глаза, пылающие бешеной яростью, вернули её к действительности.

Это был лишь сон, где было море, яхта и Кир.

В реальности – чужая спальня, чужая кровать и разгневанный обнаженный мужчина с искаженным от злости лицом.

– Кир? – не сказал, выплюнул Богдан, сильнее сжимая её сведенные вместе запястья. – Значит, вот о ком ты думаешь, находясь в моей кровати?! О своем разлюбезном Кире, Ирида? И долго это будет продолжаться? То, что ты сама – заметь, сама! – пришла ко мне, подразумевает, что ты раз и навсегда выкинешь из головы своего распрекрасного любовничка и будешь думать обо мне!