– Здравствуйте. Мне нужен кто-нибудь из родственников Македонова Владимира Фёдоровича.

– Нет тут таких.

Дядька потянул на себя ручку, пытаясь избавиться от гостя. Полицейский сильной рукой удержал дверь и, достав из кармана удостоверение, сунул в нос мужику.

– По нашим сведениям, здесь прописан Македонов Владимир вместе со своей матерью. А вы кто? Покажите паспорт!

– Свалился ты на мою голову! Заходи! – мужчина удалился вглубь квартиры, а Вильницкий, перешагнув через порог, прикрыл за собой дверь. – Вот смотри, – дядька вернулся через секунду и протянул паспорт, – я здесь живу примерно три месяца. У этих Македоновых, жильё купил. С женой развёлся, вот на что денег хватило, то и купил. Сам видишь, халупа жуткая. А прежние хозяева куда-то съехали.

– А покупку как оформляли? Встречались с хозяевами?

– Нет. Всё сделали через риэлтера. Македоновы, похоже, ещё не выписались с этой жилплощади. – мужик развёл руками. – Ничем не могу помочь. Если что-то хочешь узнать, спроси соседей, они все друг друга знают, расскажут, куда подевались прежние жильцы.

Вильницкий вышел на площадку, досадуя на то, что придётся скитаться по неопрятным квартирам. И вообще, зачем им это надо? По убийству Мешьшова Вовы топчутся на месте, а тут ещё вылезла непонятная фигура археолога. Ведь ясно, что несчастный случай! Хоронить, конечно, надо по-человечески, не в Турции же закапывать по мусульманским обычаям. Делать нечего, полицейский шагнул к двери напротив и позвонил. Открыли тут же, как будто кто-то стоял у порога с той стороны, и ждал непрошеного гостя. Сразу выяснилось происхождение кислого, капустного запаха. Перед полицейским, часто моргая, образовалась женщина непонятного возраста, с блеклыми, затянутыми в узел на затылке жидкими волосами. Через секунду к ней присоединились ребятишки. Одна девочка подросток остановилась у матери за спиной, двое маленьких уцепившись за подол, настороженно поглядывали на Вильницкого. То, что эта компания родственники, было видно невооружённым взглядом: все имели светло-голубые, бездонные, как вода, слегка выпученные глаза и круглые лица с выпирающими скулами. От такого внимания полицейский слегка растерялся и, достав очередной раз из кармана удостоверение, откашлявшись, произнёс:

– Извините за беспокойство. Я ищу ваших бывших соседей Македоновых. – Валера махнул рукой за спину. – Я знаю, что они переехали, и в квартире обосновался новый хозяин. Вы не подскажете, где они проживают сейчас?

– А вы проходите. – женщина качнулась от чего ребятишки ссыпались с неё и сверкая босыми пятками улетели в комнату. Тема про соседей оказалась им не интересной, да гость пришёл с пустыми руками. Хозяйка церемонно повела рукой. – Проходите на кухню.

Валера понял, что женщина навеселе. Он потоптался у порога, не зная в обуви идти или разуться. Бросив быстрый взгляд, понял, квартира бедная, но вычищена до возможного блеска. Хозяйка увидела беспокойство визитёра и небрежно махнула кистью руки:

– Не разувайтесь. Ленка позже подотрёт. – полицейский тщательно вытер подошвы ботинок о половичок и прошёл за женщиной. На столе стояла початая банка с солёными огурцами и две пустые рюмки. Похоже, хозяйка отправила гонца за добавкой, поэтому так быстро открыла дверь. – А что вас интересует гражданин полицейский? Соседи съехали несколько месяцев тому назад.

– Извините, как я могу к вам обращаться?

– Александра Фёдоровна. – раскрасневшаяся женщина с пьяным достоинством откинула со лба, выскочившую из пучка, прядь волос.

«Ох, ты боже мой, как русскую императрицу Романову, не больше не меньше!»

Валера подавил усмешку и глянул серьёзно:

– Куда они переехали?

– А что случилось? Зачем вы их ищете? Натворили что-то?

– Владимир разбился в Турции. Со скалы упал. Я ищу его мать, чтобы сообщить об этом.

– Мать? – женщина ухмыльнулась. – Да нет у него матери! – она загрустила на секунду. – Жалко парня.

– По документам он прописан с Македоновой Тамарой Алексеевной. Разве это не его мать?

– Мачеха она ему. Родная мать упылила куда-то за длинным рублём, а может долларом, или за другой валютой. Кажется в Европу, да только так и не появилась. Муж с сыном ждали несколько лет, сами хозяйство вели. Ждали честно. Лет через пять появилась, красотка иностранная, когда сыну исполнилось лет десять, объявила, что надо подать на развод. Мол, там она замуж фиктивно выйдет, обоснуется, а следом их перетянет. Старший Македонов сразу понял, что враньё это всё, жена уже никогда не вернётся. Если за пять лет её к сыну ни разу не потянуло, то после развода и вовсе забудет про обещания. А вот паренёк поверил, ждал, плакал. Сама видела. Отец в холостяках долго не ходил, встретил где-то женщину себе под стать, и вот она стала для Вовки матерью. Сначала мальчик Тамару не воспринимал, даже ненавидел, а потом как-то срослось само собой.

«Женщине поговорить охота, лизанула немного, вот речь и льётся. – Валера, не перебивая, слушал хозяйку. – А ведь спросил всего-навсего новый адрес».

А Александра Фёдоровна не унималась:

– Фёдор, отец Вовки умер лет восемь назад от сердечного приступа. Мачеха с пасынком остались одни. Володька в это время уже скитался с археологами по миру. К Тамаре наведывался периодически. Всё-таки дом родной, отчий. А тут буквально за короткое время внезапно разбогатели, приобрели квартиру в новом, элитном районе. – Женщина указала подбородком в сторону подъезда. – Эту продали за бесценок. Соседи шутили: мол, Вовка не иначе клад нашёл! Вот откуда такие деньги? Неужели, археологи хорошо зарабатывают?

Хозяйка застыла с немым вопросом в глазах, как бы требуя от гостя диалога. Вильницкий пожал плечами:

– Не знаю. Он последнее время работал в венгерской экспедиции. Там, наверное, платят в евро. Так вы скажете их новый адрес?

– Сейчас запишу, – спохватилась женщина и крикнула в комнату, – Ленка, ручку с листком принеси! – и снова повернулась к полицейскому. – Странно, зачем продали? Дом под снос. Новую квартиру и так бы получили. Ну, может не роскошную в которой сейчас Тамара обитает. Да только в этом ли счастье? Муж помер, пасынок погиб, осталась одна одинёшенька на свете.

– А вы откуда знаете адрес? Связь поддерживаете?

– Не особенно. Муж помогал вещи перевозить, а после они нас на новоселье приглашали. Вот и вся наша дружба.

Девочка-подросток шмыгнула мышкой, оставила на столе чистый тетрадный листок и ручку и так же мигом исчезла. Александра Фёдоровна, высунув язык, старательно записала адрес и протянула полицейскому со словами:

– Сама я не пойду, неудобно, да и некогда мне, а когда будете у Тамары, спросите, если нужна помощь, пусть даст знать. С похоронами, с поминками всегда поддержка нужна.

Тут раздался звонок. Женщина засуетилась, провожая гостя и встречая долгожданного. Ребятишки уже распахнули дверь и бросились заглядывать в пакеты, которые держал мужчина среднего роста в мятой рубашке.

– А вот и муж мой! – радостно сообщила хозяйка, ни к кому не обращаясь, потом потянулась к мужчине. – Это соседей разыскивают, Македоновых.

– Здравствуйте и до свидания! – раскланялся Вильницкий и протиснулся мимо мужика. На него пахнуло старым перегаром и потом. – Спасибо за адрес. – Он махнул рукой Александре Фёдоровне.

– Постойте, – хозяин квартиры норовил уцепить Валеру за локоть, – а может с нами? – он щёлкнул указательным пальцем себя по кадыку.

Полицейский попятился спиной к выходу:

– Большое спасибо, но служба.

Спускаясь по скрипучим лестницам, парень думал, что, скорее всего, никто в семье не работает. Будний день, а взрослые дома. Ну, ребятишки понятно, лето, последние дни каникул. И вот получит семья новую квартиру, три комнаты, как минимум, поживут несколько месяцев, оформят документы, приватизируют. Работать не любят, на службу не ходят, выпить же не дураки. Обменяют с доплатой на две комнаты, потом на одну или переедут в дом где-нибудь в деревне Хреново или Весёлая жизнь, или Бухалово. От мыслей его отвлёк телефонный звонок. Откуда-то издалека раздался голос Хлебникова: