Несмотря на этот недостаток она — веселая, а в постели просто потрясающа. Уж если тратить деньги, то лучше на нее, чем на какую-нибудь другую из известных мне красоток. Свою цену она оправдывает, хоть и стоит дорого.

— Нечего на меня так смотреть, — заметила она. — Можно подумать, ты хочешь затянуть меня под стол и изнасиловать.

— Недурная мысль! — отозвался я. — Давай продемонстрируем этим занудам, что мы можем сотворить вдвоем в столь замкнутом пространстве.

— Успокойся! Я хочу есть. — Берта впилась в меня, словно голодающая беженка из лагеря для интернированных. — Гмм! Королевские креветки! Идет! И что-нибудь еще поосновательней. — Она улыбнулась своей зазывной улыбкой метрдотелю Луиджи, который как раз подошел к нашему столику:

— Что бы вы, Луиджи, порекомендовали женщине, которая умирает с голоду?

— Не слушайте ее, Луиджи, — твердо сказал я. — Пусть нам подадут креветки и два бифштекса.

Луиджи холодно взглянул на меня, потом с улыбкой на Берту:

— Я как раз собирался посоветовать вам, мисс Кингсли, цыпленка, фаршированного крабьим мясом, под сметанным соусом с трюфелями.

— Вот это да! — воскликнула в восторге Берта. Не обращая на меня никакого внимания, Луиджи, записав заказ в блокнот, снова улыбнулся Берте и удалился.

— У меня всего пятьдесят баксов, — соврал я. — Если обед обойдется дороже, а так и будет, мне придется занять у тебя, детка.

— У женщин занимать деньги не положено, — ответила Берта. — Это не по-джентельменски. Помаши своей кредитной картой. Для того она и служит.

— Моя кредитная карта только для деловых встреч.

— Ну и что? А у нас разве не деловая?

Принесли креветки.

Пока мы ели, я спросил Берту:

— Тебе что-нибудь говорит имя Уолдо Кармайкл?

— Значит, обед у нас все же деловой, — улыбнулась Берта.

— Возможно. Ответь мне, милая, тебе известно это имя?

Берта покачала головой:

— В первый раз слышу. Уолдо Кармайкл? Звучит сексуально, правда?

— Продолжим игру в имена. А Раса Хэмела ты знаешь?

— Ты что, смеешься? Рас Хэмел? Да я обожаю его книжки. — И она бросила пробный шар:

— Ты на него работаешь?

— Не трать времени на расспросы. Твое дело отвечать и уничтожать то, за что я заплатил. Что еще ты знаешь о Хэмеле, кроме того, что он пишет книжки, которые тебе нравятся?

— Ну так, кое-что… Он недавно женился. Живет на перешейке Парадиз-Ларго. А теперь объясни, к чему эти расспросы?

— Да ты ешь, ешь, а то с личика спадешь, — правда, креветки уже приказали долго жить. — А про его жену ты что слышала?

— Про жену? Видела ее пару раз. Для Хэмела она слишком молода. Лично мне такие не по вкусу. — Берта хитро улыбнулась. — Вот если бы ты спросил меня о его первой жене… — Она не договорила.

— Прекрасно. Спрашиваю о первой.

— Глория Корт. — Берта фыркнула. — Взяла себе снова девичью фамилию, когда Хэмел ее выставил. Она спала со всеми направо и" налево. Как я выразилась? "Девичью"? Ты бы хоть иногда поправлял меня. Девушкой эта пташка была в лучшем случае лет до шести.

— Наплевать на ее прошлое, — прервал я Берту, — рассказывай дальше.

— Она живет с мексиканцем, который зовет себя Альфонсо Диас. Он хозяин бара "Аламеда" в гавани.

"Аламеду" я знал. Там находил прибежище всякий портовый сброд. Ни в одном другом прибрежном баре не завязывалось столько драк по субботам, как в "Аламеде".

— А Глория там играет на гитаре, полуголая. — Берта сделала брезгливую гримасу. — Представляешь? Это жена-то Раса Хэмела! Вот так и крошится печенье! Сегодня оно в порядке, завтра все рассыпалось. И еще могу сказать: я бы лучше спала с козлом, чем с Альфонсо Диасом.

Принесли цыпленка со всякой всячиной. Мы принялись за него, цыпленок оказался настоящим объедением, так что я даже перестал беспокоиться, во сколько он мне обойдется. Когда мы доели его и выпили кофе, мысли мои устремились к ожидающей нас ночи.

Берта быстро подметила мое настроение.

— Пошли, неукротимый, — сказала она, похлопав меня по руке. — Я тоже не прочь.

Я помахал, чтобы нам принесли счет, содрогнулся, увидев сумму, и расстался с обеими пятидесятками. После того как я дал на чай официанту, метрдотелю и швейцару, подогнавшему мою машину к входу, у меня осталось тридцать долларов, на которые предстояло жить до конца недели.

Когда мы ехали ко мне домой, Берта проговорила:

— Барт, я тут о тебе думала. Пора тебе сменить работу. Если ты хочешь, чтобы мы продолжали быть вместе, надо поискать, где платят больше, хватит ходить в сыщиках.

— Мысль не нова, — ответил я. — Я сам ношусь с ней весь последний год, но не могу придумать, за что еще мне будут платить деньги, кроме как за сыск.

— Подумай еще. Ты такой специалист по криминальной части, авось чего и придумаешь. Я встретила на прошлой неделе одного парня — купается в зеленых. Обихаживает старых леди. Они осыпают его деньгами, лишь бы он им улыбался.

— Ну, милая, ты уж с такими лучше не встречайся. Жиголо я терпеть не могу.

— А как насчет контрабанды? Я знаю одного парня, он возит сигары с Кубы, зарабатывает кучу денег.

— Хочешь упрятать меня в тюрьму?

Берта пожала плечами:

— Ладно, забудем этот разговор. Но я-то знаю, что бы делала на твоем месте.

Я направил машину в подземный гараж моего дома.

— Ну и что бы ты делала на моем месте? — спросил я, выключая двигатель и свет.

— Я бы поразнюхала насчет тех богатых зануд, на которых работаю, и забросила им приманку, — сказала Берта, выходя из машины.

— Тех зануд, на кого я работаю?

— Ну да, таких богатеев, как Рас Хэмел, на которого ты работаешь.

Я догнал ее, и мы вместе пошли к лифту. — Разве я сказал тебе, что работаю на Хэмела?

— Кончай, Барт. Ты не говорил, но это же ясно. Ладно, забудем. Не умеешь ты шевелить мозгами. Имеешь такие возможности, работая на этих богачей, такими козырями мало кто обладает. И уж эти немногие не упускают своего, не то что ты. Из здешних богачей можно выжать большие деньги. Только надо подумать как. Ну, пошли скорей, а то у меня охота пропадет.

Входя в лифт, я задумался о том, что сказала Берта. И продолжал размышлять, когда мы улеглись в кровать. Но стоило Берте оплести меня руками и ногами, как мысли из моей головы испарились.

Всему свое время и свое место.

Глава 2

Юго— восточнее Парадиз-Сити, примерно в тридцати милях от берега, по заливу до самого Ки-Уэста тянется цепочка маленьких островов.

Сидя в вертолете рядом с Ником Харди, я разглядывал эти острова, казавшиеся зелеными каплями в синем сверкающем море.

Ник без труда выследил яхту Хэмела. Мы уже кружили над гаванью, когда она снялась с якоря и взяла курс в открытое море.

Бояться, что Нэнси и Джош заподозрят, что за ними следят, не приходилось: в небе кружили и другие вертолеты, катавшие богатых туристов.

Я взял у Ника полевой бинокль. Нэнси была на мостике, а Джош, наверно, в машинном отделении. Я искал его глазами, но не находил.

— Они направляются к острову Кейс, — проговорил я. — Вернись к гавани и покружись над ней. Нехорошо, если они нас заметят, что мы летим за ними.

Краснощекий толстяк Ник добродушно повиновался.

— Там, на яхте, миссис Хэмел, — сказал он. — Чего ты от нее хочешь, Берт?

— С каких это пор ты стал таким любопытным? Спроси полковника, раз тебе так интересно.

Ник усмехнулся:

— Ладно. Мне лишнее знать ни к чему. Тем временем яхта приближалась к острову. Она замедлила ход, повернула и поплыла вдоль берега, пока не подошла к Мейткомбу-Кей, а оттуда двинулась к группе маленьких островов, расположенных в пяти милях к востоку.

— Что это за острова? — спросил я.

— Когда-то здесь укрывались пираты, — ответил Ник, он хорошо знал историю Флориды, — и неожиданно нападали на проходящие мимо суда. Говорили, что здесь была штаб-квартира их вожака — Чернобородого. Сейчас эти острова необитаемы.