Julia Kiss
JULIA KISS
MONOLOGUE OF MY SOUL
2018
* * * *
Лил дождь, я опоздал на свой автобус,
И зонт, к несчастью, дома я забыл,
Промокли насквозь моя куртка, обувь,
И домой я почему-то не спешил.
На остановке посидев устало,
Взял кофе и тёплый круассан,
Продавщица долго деньги так меняла,
В итоге, мелочи полный был карман.
Согревши руки, я вновь пошёл под ливень,
Ведь не растаю, вроде, человек,
К любой погоде всегда я адаптивен,
И не против снабжать дела аптек.
Решил пешком идти, куда деваться?
Ну не сидеть же часами без зонта,
Я шёл, почти, как король ситуаций,
Хотя, скорее плыл, с грацией кита.
Машины на дорогах пропускали,
Водители сочувственно смотрели в след,
Предложили даже подвезти на седане,
Но отрицательным, к счастью, был ответ.
И на последнем перекрёстке к дому,
Прыгнув через лужу, я уронил ключи,
Нагнулся, так по-деловому,
И растерялся, правда, хоть кричи.
Слившись с лужей, лежал малыш-котёнок,
Такой же грязный, как городская пыль,
Покинуть трассу не было силёнок,
А на нас мчал автомобиль.
Схватив его, еле отскочить успели,
И глаз его, мне не забыть во век,
Глаза, что мне же сожалели,
Я взял его, я же человек.
Он грязный, мурчал мне дома песни,
Пока я искал, что дать ему поесть,
И глаза его, изумрудные, прелестны,
И пузо, что не мешало бы отъесть.
Пятнадцать лет шептал он на ночь сказки,
Пятнадцать лет я с ним делил кровать,
Меня будили его изумрудные глазки,
Но, мне пришлось его однажды отдавать.
Последний год выдался тяжёлым,
Он не мурчал, сказать бы как.. Хрипел,
И не ходил, скорее прыгал, кролем,
А что случилось, понять я не успел.
На приёме у врача животных,
Вердикт был прост, но очень уж тяжёл,
И в один из вечеров субботних,
В последний раз к врачу его привёл.
За окном шёл ливень, громыхали грозы,
А кот смотрел, как в самый первый раз,
На морде серой тоже были слёзы,
И битва насмерть, сейчас же началась.
В последние секунды замурчал он,
Ты представляешь, он не захрипел,
А после провалился в сон,
Знал бы ты, как я сожалел..
В последний раз погладил между ушек,
И в мокрый нос носом своим ткнул,
Мне на память мешок его игрушек,
Но я счастлив, что в луже он не утонул.
* * * *
Знаешь, а ведь последнее слово всегда за жизнью,
Как бы ни старался ты её отвлечь,
Она, как была, так и будет капризна,
Её слово – груз твоих плеч.
Ты можешь сколько угодно решать проблемы,
И выход из пут судьбы своей искать,
Но ты живёшь, живёшь в её системе,
Значит выбор её должен принимать.
Здесь же только иллюзия твоей свободы,
Какой бы ни был шаг – исход один,
И так всегда, за годом годы,
Считай, что жизнь – твой главный господин.
* * * *
Я знаю этот мир, он слишком стар,
Я знаю крыс, что за сыром в мышеловку,
Я знаю сотни наглых, жирных харь,
И даже знаю их массовку.
Я знаю, хруст чужих купюр,
И звон монет, упавших в переходе,
Ещё в троллейбусе платье от Кутюр,
И мусор кучей на природе.
Я знаю, как целуют не любя,
И знаю стук, упавших ножен,
Богатейшую жизнь попа,
Который, по правде, безбожен.
Я знаю то, о чём привыкли все молчать,
Я знаю то, о чём хотят все говорить,
Так нежно, на публику целовать щенят,
А потом, их же топить.
Я знаю шл*х с королевскою походкой,
И королев, дешевле этих шл*х,
Парней, что гордятся первой ходкой,
И злых, проклинающих старух.
Я знаю, что Фемида не слепа,
Бросьте, просто безразлична,
Невиновных людей в законе топя,
А виновных – эпизодично.
Я знаю, как счастье ловить за хвост,
Но только, по другим шагая,
Знаю, что сесть можно за "перепост",
Вот там, Фемида точно слепая.
Я знаю, жизнь не будет длинной,
Она каждого, как щенка, топя
Заставит быть машиной,
Которая знает всё, но не знает себя.
* * * *
Однажды, где-то десять лет назад,
Джордж спас детей от нападения пит-булей,
Он так любил этих маленьких ребят,
Что бросился спасать их мигом, пулей.
Ранения не совместимы были с жизнью,
И пса врачи решили усыпить,
Посмертно он героем ими признан,
Не уставали люди его благодарить.
Когда к началу радуги собака подошёл,
И смерть тянула ему костлявую ладонь,
Сверху ушек зажёгся ореол,
Пёс смертью был хранён.
И когда полоса жизни зажглась финальная,
Пёс спросил, поднимая уши,
–Смерть, скажи, я был хорошим мальчиком?
–Нет. Ты был самым лучшим.
* * * *
-Это всё, на что ты способна?
Распиналась, что ты сильна,
А на деле то, ты беззлобна,
Слаба, нежна, скромна.
Слова твои в горле застряли,
Выход им, увы, не отыскать,
Теперь ты – преверженец морали,
И в моих ладонях рукоять.
Куда ж, родная, потерялась прыть?
Теперь ты для игр удобна,
Позволь вопрос мой повторить,
Это всё, на что ты способна?
-Это всё, чего ты достоин,
Да, утратила силы,
Но для себя я по-прежнему воин,
И за спиной моей только вилы.
И сила в слабости всегда моей,
А твоя – в пустынных разговорах,
Я тебя в тысячу раз живей,
И сильнее тебя в наших ссорах.
Я упустила отношений наших нить,
Я не слаба, будь спокоен,
Хочу ответ тебе я повторить,
Это всё, чего ты достоин.
* * * *
Не становись предателем, даже если предали тебя,
Ты, ведь, знаешь, не по наслышке, что это больно,
И даже от злости, как чайник, кипя,
Держись в стороне добровольно.
Не становись предателем, если есть причины,
Даже, если причин этих полон дом,
Твой путь – путь ровно до середины,
Другая половина в человеке другом.
Не иди дальше, если не встретили,
Не иди, коль повернулись спиной,
Если ухода твоего не заметили,
Значит, не зря ты ушёл, герой.
Не бросайся в пучину душ чужих,
Людям нужно пространство,
Для мыслей, для чувств живых,
Коль влез, считай хулиганство.
Не предавай, даже если предали тебя,
Уходи, здесь не нужны причины,
Просто помни, значит не судьба,
Просто, люди эти – трамплины.
* * * *
Что же ты, душа моя, не спишь,
Что тревожит твоё истерзанное сердце?
Сдался тебе жизни сей престиж?
И роль исполняющего клерка?
Знаешь, по деревьям лес не плачет,
У него деревьев этих миллион,
Завтра на тысячу деревьев он станет богаче,
Это самый верный природы закон.
Равнодушие – своеобразное счастье,
Так почему тебе его не принять?
Не слышать гул окружающих пастей,
Выше, на ступень одну их, стать?
Я учусь понимать, а не судить,
И закрыв глаза, слышу чужую душу,
Слух или зрение победит?
