Ричард с Чедом в основном плавали на глубине, а Кэтрин подплыла ко мне и начала уговаривать меня присоединиться. Через некоторое время она поняла, что это бесполезно. Она вылезла из воды и легла на прорезиненный настил с видом модели, рекламирующей купальники.

— На вечеринке я заметила, что ты не пьешь, — сказала она. И ты не ныряешь почти голышом. Как же ты веселишься?

— Кажется, со мной не так уж весело.

Она фыркнула.

— Ну, зато ты надрала Ричарду задницу на глазах у всех его друзей. Хотелось бы мне ходить под парусом. Давным-давно я это делала. — Она оперлась на руку и разгладила свои влажные волосы свободной рукой. — Мне нравятся твои сапожки.

— Спасибо.

— Это к лучшему, — продолжала она. — Он стал слишком зазнаваться. Давно пора было сбить с него спесь.

— Ой, я….

— Я в том смысле, что это, если не упоминать о факте, что это была, возможно, последняя гонка «Ласточки». Это не слишком приятно.

— Ты это о чем?

Она понизила голос.

— Его отец сказал, что хочет продать её.

— Продать лодку?

— Спорю, что он этого не сделает, — сказала Кэтрин. — Это было бы жестоко.

— Зачем ему вообще это делать?

— Он не станет, — решительно сказала она. — Но Ричард, конечно, был в шоке. Мне нужно полотенце, — заявила она. Затем поднялась и собрала с пола свои вещи. — Пошли.

Я проследовала за ней в раздевалку, туда, где, как я предположила, был её шкафчик, так как она знала комбинацию. Она вытащила большое пушистое полотенце и досуха вытерлась. Что навело меня на мысль, почему она просто не захватила с собой купальник, вместо того чтобы купаться в белье в горошек.

— Я не могу дождаться твоей вечеринки. Моя мама всё время о ней болтает. Я никогда раньше не была в доме с привидениями. Ты видела хоть одно?

Я задумалась над тем, какой ответ выбрать.

— Пока нет.

— Тебе нужно попробовать что-то вроде вуду. У меня есть доска для спиритических сеансов. Я могла бы как-нибудь к тебе заехать и мы бы могли устроить сеанс.

Сеанс в Доме Эмбер. И без него было достаточно плохо знать о своих предках столько, сколько знала я. Я была абсолютно уверена, что не хочу разговаривать с ними.

— Звучит жутко, — ответила я.

— Я знаю! — Она порылась в шкафчике и нашла расческу. Она обернула волосы вокруг запястья и начала их заплетать. — Мама рассказывала мне о твоей прапрабабушке. Она говорит, что та была абсолютно дикой. Что у неё было двадцать любовников, что она всё время устраивала попойки и занималась магией. Может быть, даже приносила в жертву цыплят…

— Звучит так, как будто бы твоя мама знает больше, чем я, — сказала я. — Почти все знают. На днях Ричард цитировал её книгу о доме, которую его мама дала ему до своей смерти.

— Что? — она склонила голову набок, в точности, как делала на вечеринке у бассейна. На лице отразилось замешательство.

— Моя прапрабабка, ну та, которая сумасшедшая, написала книгу…

— Нет. Ты сказала «до её смерти»? С чего ты это взяла? — Она с подозрением смотрела на меня. Как будто я была идиоткой или что-нибудь в этом духе. — Клэр Хэтэуэй не умирала. Она ушла. Примерно четыре года назад. Все это знают.

— Ушла? Тогда почему он солгал мне об этом?

— Да, и для Ричарда это было значительным ударом, потому что все деньги были у неё. В том смысле, что у отца Ричарда был дом, но Клэр владела всеми деньгами.

Должно быть, я выглядела шокированной, потому что Кэтрин приложила руку ко рту и начала хихикать. Не удивительно, что его отец подумывал о продаже «Ласточки». Не удивительно и то, что он был так мил с моей мамой. Если она продаст Дом Эмбер, у неё тоже будет куча денег.

Прозвенел колокол.

— Ой, черт, нам лучше поторопиться. Уроки начинаются в десять.

Парни тоже вытирались. Определенно, к шкафчикам имели доступ все. И всех это устраивало.

Мы вышли через ту же дверь, через которую вошли внутрь. Здание искусств было в верхней части кампуса. В какой-то момент Ричард протянул мне свою руку, но я притворилась, что занята чем-то на своем рукаве. Мне не понравилось то, что он солгал мне о своей матери. Это заставило меня задуматься, в чем ещё он мог быть со мной не до конца искренним.

Учитель рисования, мистер Шрибер, к сожалению, тоже оказался знатоком Дома Эмбер. После того как Ричард представил меня, Шрибер завел мини-лекцию об американских портретистах, «охватывающих трехсотлетнюю историю», картины которых висели на стенах Дома Эмбер. И это не говоря уже о том, что он назвал «Hicks Biblicals» на пролетах лестницы.

— Моя двоюродная тетя Гвендолин однажды провела ночь в Доме Эмбер. — Сказал он с таким весёлым задором, что я ожидала, что за этим последует какая-нибудь интересная история.

— Правда? — поощрила я его.

— Давным-давно, когда она была маленькой девочкой. Она всегда говорила нам, что в ту ночь ей снился самый страшный ночной кошмар за всю её жизнь.

— О, — неуверенно сказала я.

— Вообще-то, это стало основой для семейной страшилки Шриберов, — с тем же энтузиазмом продолжал он. — Если мы плохо себя вели, тетя Гвен говорила нам: «Вам лучше быть осторожными или она заберет вас — Мать, Которая Приходит в Твоих Снах». — Его голос опустился до призрачного шепота, а потом он с ликованием рассмеялся. — Тетя Гвен походила на спятившую старую летучую мышь.

Да уж, подумала я. Милая история.

Мне показалось, что Ричард заметил мое прохладное отношение к нему. Когда мы пристегивались в его машине, готовясь ехать домой, он вздохнул, откинулся на спинку и спросил:

— Ладно, Парсонс, что я сделал?

Я знаю, что я, скорее всего, покраснела. Я не имела ни малейшего понятия, что отвечать. В том смысле, что он вроде как не обязан говорить мне правду или ещё что. Но слова просто вылетели из меня.

— Кэтрин сказала, что твоя мать не умирала.

Он не произнес ни слова. Я видела, как на его челюсти сжались мускулы, затем он включил зажигание и нажал сцепление. Мы пустились с места, подняв за собой гравий.

Я была испугана и не довольна тем, что я просто так всё выпалила. В смысле, я почти назвала его лжецом. Ведь мы, вроде как, почти что встречались? Но он лгал мне.

Затем он снизил скорость и остановился на обочине дороги. Затем заговорил, уставившись на руль и не смотря на меня.

— Прости меня. Я не знаю, почему соврал тебе, это было глупо, хорошо? Это просто… — Он остановился, как будто ему было горько продолжать. — Я просто не хотел говорить об этом вслух, понимаешь? Что она просто ушла и оставила нас. Оставила меня. Как будто я был каким-то неправильным, понимаешь? Или с ней что-то было не так. — Он поставил локти на руль и приложил свои ладони к глазам.

Я чувствовала себя ужасно. Я потянулась и убрала его руки от его лица, затем развернула его и сплела наши пальцы. Она сжал мою руку.

— Прости, Парсонс.

Я вжалась в сидение.

— Без проблем, Хэтэуэй. Мне жаль, что я вообще это сказала.

Он наклонился и прикоснулся к моему подбородку. На мгновение заколебался, затем нежно поцеловал меня. Мне это понравилось. Очень понравилось.

Потом он снова завел двигатель и отвез нас к Дому Эмбер, при этом он вел как безумец, обогнав шесть машин и разворошив гравий у входа. И, не смотря на это, я была на удивление расслаблена, как будто мышцы, которые всё время были напряжены, одновременно расслабились. Затем до меня дошло — я просто наслаждалась днем нормальной жизни — никаких видений.

Ричард о чем-то заговорил со мной.

— Хм? — переспросила я.

— Я спросил, как насчет того, чтобы прокатиться верхом завтра, после школы? — повторил он.

— Верхом? Верхом на ком? — спросила я.

Он расхохотался.

— На лошадях, глупая. А ты о чем подумала?

— Вы держите лошадей? — спросила я.

— Ну да, — ответил он. — Так же, как и вы. Боже, Парсонс, ты вообще осматривала здесь всё? Кто-нибудь определенно должен выдать тебе карту и провести тур по твоему собственному дому.