Я киваю и громко шмыгаю носом, когда она быстро целует меня в щеки и выходит из пекарни.

Я беру минутку, чтобы вытереть слезы, прежде чем начну смешивать ингридиенты для миндально-лимонного торта. Боже, я не могу дождаться, когда начну пить сегодня вечером. Если я не появлюсь завтра на репетиции с похмельем, это будет свадебное чудо.

«Клэнсис» забит людьми, но мне удается заметить Джулс, Джои и Брук, за круглым столиком возле бара. Я пробираюсь сквозь толпу и получаю от всех троих алкогольные приветствия.

– Дилан. Черт, да. Я иду в бар за напитком, что ты хочешь? – спотыкаясь о стул, спрашивает Брук. – Все хорошо. Хорошо. Все отлично, – поворачивается она и говорит тому, кто за ней наблюдает. Ну, пьяная Брук не заставила себя долго ждать, чтобы выйти и поиграть.

Я пытаюсь сдержать смешок.

– То, что ты пьешь, звучит хорошо.

– Нет! – Джулс и Джои кричат в унисон.

– О. Хорошо, тогда бокал Пино? – Брук поворачивается к бару, когда я смотрю на двух своих друзей. – Почему я не хочу пить то, что она пьет?

– Потому что я почти уверен, что она пьет реактивное топливо, – фыркает Джои, поднося ко рту свое пиво. – Она уже полностью вышла из-под контроля. И по какой-то тупой причине, я сегодня в роли ее няньки, – он прищуривает глаза, глядя на Джулс. – Я позволю этому проскользнуть один раз, так как ты выходишь замуж через два дня.

– Люблю тебя, – отвечает Джулс, целуя его. – После того, как ты получишь свой напиток, Дил, мы пойдем на танцпол, – я киваю и смотрю на ее телефон, экран которого загорается.

– Привет, будущий муж. О, просто выпивка и танцы. А вы что, мальчики, делаете? Если ты скажешь стрип-клуб, я найду себе нового жениха, пока я тут, – она отпивает напиток, и ее губы растягиваются в улыбку вокруг соломинки, когда возвращается Брук, чудом ничего не расплескав.

– Вот, держи, Дилан. Кстати, бармен просил твой номер, – я смотрю ей за спину, когда Джои поворачивает голову в том же направлении. Большой, лысый бармен подмигивает мне.

– Эм, нет. Спасибо, – я делаю большой глоток своего вина.

– Серьезно, как будто у него когда-нибудь был шанс с тобой. Он больше в твоем вкусе, не так ли, Брук?

– Пошел ты, Джои! Ты был на моей заднице весь вечер. Что у тебя за проблема? Билли не дает тебе или что?

– Ох, пожалуйста. Я трахаюсь куда больше, чем ты. Скажи, твоя девственность уже восстановилась?

– Боже, Джои, – фыркаю я и пытаюсь не рассмеяться над бедной Брук. Она не единсвенная за этим столом, кто не занимается сексом. Мой друг просто пожимает плечами и переводит свой взгляд на танцпол.

– Итак, Дилан, разве завтра тебе не будет до чертиков неловко? – я смотрю прямо на нее и вмиг жалею, что встала на ее защиту. Брук Викс и алкоголь плохая смесь. Она говорит много дерьма, а затем отключается или ее тошнит на все вокруг. Не очень приятно за этим наблюдать.

Я откидываю волосы за плечи.

– Нет, Брук, я не ожидаю, что это будет неловко. На самом деле, я не могу дождаться воссоединения с бывшим парнем для траха. Не то, чтобы между нами все закончилось плохо или что, – мой голос полон сарказма, но учитывая ее текущее состояние, она, вероятно, не понимает этого. Сколько она выпила?

– Господи, Брук. Не будь такой грубой, – говорит Джои, когда Джулс отворачивается от стола и продолжает свой разговор. Она в блаженном состоянии невесты, и я не виню ее за то, что она избегает этого разговора.

– Что? Я просто говорю, что мне было бы неловко, если бы пришлось быть милой со своим бывшим. Ты должна переспать с кем-то другим на свадебном приеме.

– Боже, как будто это ответ на все мировые проблемы. Просто трахнись с кем-нибудь на свадебном приеме. К твоему сведению, остальные мужчины на свадьбе это геи и женатые, но если бы и не были они таковыми, мой ответ все равно нет. Я не буду ни с кем трахаться ни на репетиционном ужине и уж точно ни на самой свадьбе. Вот как эта чертова ситуация в первую очередь и началась, – я бросаю взгляд на Джои, который смотрит на меня, приоткрыв рот, и ошеломленный. – Ты ведь помнишь, Джои, правда? «Давай, Дилан, ты же сама хочешь укрыться в темном уголке и сделать что-нибудь еще на этих коленях». Это все твоя вина.

Он вскидывает брови и наклоняется ко мне через стол.

– Моя вина? Как это может быть моей виной? Я не толкал тебя к нему на колени. Я не заставлял тебя сбегать с ним в туалет и не говрил ему трахнуть тебя. И я чертовски уверен, что я не приставлял пистолет к твоему виску, чтобы ты продолжала с ним ваши случайные отношения без обязательств, – указательным пальцем он тыкает в стол, а затем указывает на меня. – Это все ты, кексик.

Джулс оборачивается к нам и смотрит на нас обоих, телефон все еще у ее уха.

– Господи Иисусе, вы двое. Успокойтесь, пока нас не вышвырнули отсюда.

Я протягиваю руку и хватаю его палец, слегка сгибаю его, прежде чем, крича, он вытягивает его из моей хватки.

– Я? Ты что, блядь, серьезно? Это ты сказал, быть его сексуальной любовницей, когда мы думали, что он женат. Именно ты пытался меня убедить, что это больше, чем просто случайный секс. «Ох, Дилан, этот мужчина шлет тебе любовные письма, это так

романтично». Помнишь эту херню? – я показываю на него пальцем, и он отшатывается назад на своем табурете. – Не смей говорить мне, что ты в этом не участвовал. Ты целыми днями трепал мне в ухо о том, что то, что мы делаем, значит куда больше для нас обоих, хотя, очевидно, это значило больше только для меня, – я хлопаю рукой по столу и, схватив свое вино, быстро допиваю. Лицо моего партнера смягчается, и он качает головой.

– Черт, Дилан. Ты права, – он резко поднимает руки вверх. – Ты права. Извини. Я ненавижу ссориться с тобой. Ты пугаешь меня до усрачки, – мы оба смеемся, и я чувствую пару глаз на себе и быстро оборачиваюсь к Брук, которая смотрит на нас в замешательстве.

– Вы оба – чокнутые. И меня не волнует, являются ли шафера геями, женатыми или трансвеститами; я точно с кем-нибуль трахнусь.

– Сучка, тебе лучше держаться подальше от Билли, – строго объявляет Джои. Джулс поворачивается к нам, и все споры останавливаются при виде ее сияющего лица. Мы все успокаиваемся.

– Ладно, детка, я тоже тебя люблю. Повеселитесь, – она вешает трубку и спрыгивает со стула. – Ладно, сучки, думаю, пришло время потрясти вашими жалкими задницами на танцполе, – она быстро крутится, и ее черное платье развевается у ее колен.

– Ха! – я игриво вскрикиваю, когда слезаю с табурета и подбегаю к ней, и беру ее за руку. Неуклюжая Брук следует за нами, пока Джои допивает свое пиво.

– Давайте сделаем это! – кричит он.

Мы танцуем всю ночь, до раннего утра, когда, наконец, в два часа выходим из «Клэнсис» и садимся в одно такси. Никто из нас не сел за руль, что хорошо, потому что мы все вдрызг пьяные и не в состоянии делать что-либо, кроме как завалиться спать. Мы хихикаем, как идиоты, на заднем сиденье такси и выкрикиваем свои адреса, сбивая с толку водителя.

– Боже! Кого мне отвезти домой первым? Я не могу поехать сразу в четырех направлениях, – кричит водитель, когда мы все впадаем в истерический смех.

– Брук, о мой гребаный Бог. Тот парень, с которым ты танцевала, выглядел как Мистер Ти, – я смеюсь, и она, видимо, пытается вспомнить, как он выглядел. – Он даже весь был в золотых цепях.

– Но как он двигался. Фуф!

– О, да. Я почти уверен, что у него были движения лучше моих, что говорит о многом, – добавляет Джои, когда Джулс вытирает слезы.

Водитель поворачивается к нам.

– Дамы. О, и джентельмен, извините. Куда, черт возьми, мне ехать?

– Я ближе всех. «Любовь к сладкому от Дилан» на Файетт, пожалуйста, – я откидываюсь на Джои. – О, Боже, это было так весело. Джулс, серьезно, спасибо за это.

Она подмигивает мне, когда мы отъезжаем от клуба.

– Так весело. Я люблю вас троих. И ЗАВТРА Я ВЫХОЖУ ЗАМУЖ!

Мы все смеемся и аплодируем, пока едем по дороге, мелкие воспоминания ночи, отступают вместе с рвотой Брук, ее стошнило вскоре после того, как мы отправились на танцпол. Однако я назвала это так. Девочке, действительно, не стоит находиться рядом с алкоголем.