Так же нагло, закидываю ногу на ногу, откидываюсь в кресле, осматривая Александра. Властен. Считает себя царем и богом этой корпорации, смотря на таких как я, свысока. Интересно сколько молоденьких сотрудниц он трахнул на столе, за которым сидит? Такой же извращенец, как все мужики в его возрасте. Перекидываю ноги, меняю позу, и замечаю, как его взгляд скользит по моим бедрам, прикрытым короткой юбкой.
– Как давно ты с моим сыном? – спрашивает он, возвращая взгляд к моему лицу.
– Это имеет значение? – спрашиваю я, стараясь говорить так же холодно, как и он.
– Имеет. Отвечай на мои вопросы, – тон не повышает, власть чувствуется в голосе, во взгляде.
– А что, собеседование уже началось, Александр Владимирович? – выгибая брови, спрашиваю я.
– Не язви. Как давно ты встречаешься с моим сыном? – так ревностно спрашивает он, будто я пытаюсь отобрать у него Дениса.
– Полгода, – заявляю я, что, действительно, правда. Прошло полгода с момента нашего знакомства. Но Александра не устраивает мой ответ, он сжимает челюсть, и подается вперед, сверля в меня взглядом, который обещает мне ад на земле, только вот он не знает, что в своем собственном аду я уже была и мне не страшно.
– Я хочу, чтобы ты с ним рассталась, – четко проговаривает он. А я издевательски усмехаюсь. – Сегодня. Иначе он узнает, что ты дешевая шлюха, – бьет словами. Оскорбляет. Но мне не больно. Мне смешно.
– Ты, кстати, не заплатил, – парирую я, понимая, что мне нравится злить мужика, который не выходил у меня из головы уже неделю.
– Сколько? – спрашивает он, открывает выдвижной ящик, достает оттуда несколько крупных купюр, кидает их на стол.
– Дешево же ты меня оценил. Я думала, тебе понравилось, – морщусь, смотря на деньги и правда начинаю чувствовать себя дешевой шлюхой. Александр посылает мне наигранную полуулыбку, достает еще несколько купюр.
–Стандартная цена для девушки легкого поведения, но я накинул еще, это чаевые, – с издевкой произносит он. – Мне понравилось.
– Да пошел ты, старый извращенец! – кидаю ему, поднимаясь с места. Одергиваю юбку, подхватываю сумочку, делаю пару шагов в сторону выхода.
– Села на место! – впервые повышая голос, произносит он. Даже не думаю останавливаться, спешу к двери, потому что внутри зарождается буря протеста. Он ничего про меня не знает, но уже сделал свои выводы. Кидается деньгами, пытаясь меня купить и унизить. Не успеваю дойти до двери, как раздается характерный щелчок. Дергаю ручку, понимая, что дверь автоматически закрылась. Ну конечно, в этом здании все напичкано электроникой.
– Открой дверь и выпусти меня! – требую я.
– Я сказал, сядь на место. Мы не договорили! Уйдешь, когда я скажу, – говорит он, но я не собираюсь выполнять его приказы. Дергаю запертую дверь еще раз, и меня начинает трясти. На мгновение прихожу в ужас от понимания, что заперта в одной комнате с мужчиной. Вдыхаю, медленно выдыхаю, пытаюсь прекратить переносить прошлое в настоящее, как советовала Эльвира. Я уже не маленькая, загнанная в угол девочка, да и он не мой монстр. Разворачиваюсь, облокачиваюсь на дверь, смотрю, как мужчина поднимается с места и идет на меня. И каждая клетка моего тела начинает гореть от накатывающего возбуждения. Потому что в голове мелькают кадры из ночи в клубе, когда он точно так же шел на меня, а потом прижимал к стене. Что это? Очередная грань моего сумасшествия? Мой монстр привил мне это ненормальное влечение? Я возбуждаюсь от таких вот мужиков? Противно от самой себя, но тело не слушается, реагируя на Александра. Он встает вплотную ко мне, хватает за шею, но не сжимает ее. Просто фиксирует мой взгляд, который я и не отводила. Жадно дышит мне в лицо, а я рассматриваю его, замечая маленькие, едва заметные морщинки в уголках глаз, волевой, гладко выбритый подбородок, плотно сжатые губы и схожу с ума от этой близости.
– Не зли меня, кошка, – тихо, почти шепотом говорит он. Чувствую давление его тела, и ноги подкашиваются. Меня уносит от этого мужика. Тело горит и болезненно ноет низ живота. Он только что называл меня шлюхой, и я оправдываю его слова. Невольно закрываю глаза, не выдерживая его взгляда.
– Ты оставишь моего сына в покое. Мне плевать, как ты это сделаешь, но он должен забыть про тебя. Ясно? – последнее слово он произносит настолько близко, что я вздрагиваю.
– Не то что? – спрашиваю я, стараясь выдержать его взгляд. – Расскажешь Денису, что трахал его девушку? – облизываю пересохшие губы, замечая, как он следит за моим жестом.
– Сука! – почти рычит, а сам смотрит на мои губы, и усиливает хватку на шее. – Чего ты хочешь? Сколько тебе надо денег?
– Мне не нужны твои деньги. Я не нуждаюсь, – с усмешкой проговариваю я. – Тебе не приходило в голову, что не все в нашей жизни решается с помощью денег?
– Тогда чего ты хочешь? Работу? Хорошо, я возьму тебя на работу, но ты должна прекратить отношения с моим сыном, – какой заботливый отец. На все готов, чтобы его сыночек не встречался с такой, как я. Хотя он вообще не знает, какая я.
– Хорошо, договорились, – соглашаюсь я, потому что у меня нет отношений с его сыном, но Александр этого не знает. – А теперь прекрати меня зажимать, – цепляюсь за его руку, сжимающую мою шею.
– В секретари к себе не возьму. В юр. отдел пойдешь, – кидает он мне, но руку с шеи не убирает, будто что-то еще хочет сказать. Чувствую, как его тело напрягается, дыхание становится глубже, а во взгляде появляется дьявольский блеск.
– А что? Боишься сорваться и трахнуть меня еще раз? – спрашиваю, но озвучиваю свои желания. Я хочу повторения той ночи. Хочу, чтобы он разложил меня на своем столе, и плевать, сколько девушек до этого там побывали. Но Александр резко отпускает меня, разворачивается и идет к своему столу. А я так и остаюсь стоять у двери, потому что дрожу от желания и не могу сдвинуться с места. Он садится за свой стол, откровенно осматривает мое изнывающее тело, берет в руки телефон и куда-то звонит. Отталкиваюсь от двери, подхожу к креслу ставлю ногу на сидение, вдавливая каблуком мягкую кожу. Немного задираю юбку, демонстративно поправляя резинку чулок. С моими чулками все нормально, я делаю это, чтобы убедиться, что он хочет меня не меньше моего. И получаю должную реакцию. Александр шумно сглатывает, резко поднимается с кресла, отворачивается от меня, смотрит в панорамное окно. А я испытываю невероятное чувство триумфа: не надо обманывать себя, я согласилась на эту работу только из-за Александра. Он показал мне, что такое настоящий кайф, и я хочу еще.
– Константин Алексеевич, сейчас к вам зайдет девушка, практикантка, – произносит он в трубку вполне спокойным и собранным голосом, хотя минуту назад его тон выдавал много эмоций. Возьмите ее на испытательный срок, – он сбрасывает звонок и продолжает смотреть в окно.
– Все, иди, тебе на второй этаж, – кидает он мне, даже не обернувшись. – И надеюсь, я больше не увижу тебя рядом с Денисом. Разочаруй его, сделай больно, заставь себя ненавидеть. В его возрасте это полезно. Это научит его разбираться в девушках.
– Мне просто интересно, – спрашиваю я, понимая, что он так и не открыл дверь. – Ты просто не хочешь, чтобы твой сын имел девушку, которую хочешь ты, или спустил меня на дно, которого недостоин твой сын? – Александр оборачивается, награждает меня нечитаемым взглядом. Садится за свой стол, нажимает на кнопку и дверь открывается.
– Вон из моего кабинета! – сквозь зубы проговаривает он. А я начинаю смеяться. Этого мужика теперь будет мучать совесть за то, что он хочет девушку, которую любит сын. Не сдерживаюсь, усмехаюсь в голос, подмигиваю Александру, который посылает мне взгляд, полный ненависти, и скрываюсь за дверями кабинета. Я не знаю, зачем я это все делаю. Мои поступки лишены логики и не поддаются объяснению. Я просто делаю все, что хочу, заполняя черную пустоту вот таким аморальным поведением. Меня уже не заполнить ничем светлым и хорошим, все давно выбили из меня, в прямом смысле этого слова. Поэтому я заполняю себя пороками, к которым привыкла. Я не думаю о завтрашнем дне, я давно не строю планов и ни о чем не мечтаю. Я живу одним днем, прожигая свою жизнь, трачу грязные деньги монстра, который даже из ада наблюдает за мной лихорадочными, нечеловеческими глазами и ждет меня к себе в гости.
