Командиры корпусов старались под любым предлогом не прибывать на РСК по понятным причинам. Но есть один пример, который разительно отличается от них. Я уже упоминал командира Львовского корпуса генерал-лейтенанта Ткаченко В. И., высокопрофессионально подготовленного командира, который досконально знал, как готовить части ИА и ЗРВ к выполнению боевой задачи и сам многократно выполнял боевые стрельбы на полигонах «Кап Яр», «Ашулук», «Балхаш» в составе дивизиона, бригады, корпуса. Он за время своей службы не пропустил ни одной РСК, мало того, не только слушал, но еще делал записи, чтобы потом на РСК корпуса сделать еще детальнее разбор стрельб и усовершенствовать порядок подготовки к ним. Чувствуется разница? Человек понимал свою ответственность за готовность войск к выполнению боевой задачи не перед вышестоящими начальниками, а перед народом Украины, как бы пафосно это не звучало. Его преемники руководствовались же совсем другим принципом: «заполучить посаду» повыше независимо от вида или рода войск, лишь бы с большими возможностями «урвать».

А сколько было барственности и напыщенности… Особенно, когда таких командиров корпусов переименовали в командующих (характерная черта периода: войска разваливаются и сокращаются, а командующих все больше и больше). Хорошо, что потом кто-то спохватился. А то дошло бы до ситуации, когда войск нет, — одни командующие. Став командующими, эти люди уже больше не говорили, а только изрекали, и это была истина в последней инстанции.

Я представляю ситуацию, когда в Советском Союзе в отдельной армии ПВО и при любом командующем, не говоря уже о последнем командующем 8-й отдельной армии ПВО генерал-полковнике Лопатине М. А., чтобы энный командир корпуса не прибыл на РСК. Он, наверное, обошелся бы не только Военным советом армии.

Однажды на полигоне «Чауда» перед началом ТУ с БС мы с командиром Феодосийской зенитной ракетной бригады делали обход казарм, где будет размещаться личный состав прибывающих частей. Там мы встретили первого заместителя командира корпуса, или тогда уже заместителя командующего Одесским корпусом ПВО генерал-майора Абросимова П.В. Это был настоящий профессионал, опытный организатор, командовавший самой большой по количеству дивизионов и размещению зенитно-ракетной бригадой. Его объектом была столица Украины со всеми стратегическими единицами.

— В чем дело, почему все в войсках корпуса валится? — спрашиваю его. — Ты же со своим опытом и знаниями можешь разобраться и привести корпус в боеготовое состояние.

— Владимир Валентинович, я же у них «невыездной». Они же меня в войска не выпускают, я все время сижу в штабе. Хотя он по личной подготовке был бы отличным командиром корпуса.

И когда задают вопрос, почему, когда агрессор напал на Украину, то на защиту встали добровольческие батальоны с волонтерами, а не Вооруженные Силы Украины? Почему армия была не обучена и разграблена?

Да потому, что тех, кто действительно знал свое дело, убирали из ВС. А на их место, на вышестоящие должности и дальше, вплоть до Министра обороны, выдвигали кадры, о которых удачно выразился генерал-полковник Игорь Петрович Смешко (начальник главного управления разведки МО и председатель СБУ): «Некомпетентные, непрофессиональные, необразованные, а порой не имевшие ни совести, ни чести люди».

Пример этому — командир Одесского корпуса ПВО. Генерал, восхитительно владеющий простыми и понятными солдатскими манерами. Его с удовольствием принимали простые и грубоватые чиновники из современной плеяды бюрократов в РНБО. Они и сами были необразованными, и других за это уважали.

А начальника штаба корпуса ПВО по итогам его «плодотворной» работы назначают генерал-инспектором по авиации и ПВО. Нормально? А заместителя по вооружению корпуса ПВО, большого знатока вооружения и техники, назначают еще выше — заместителем Командующего ВПВО по вооружению, который должен организовывать ремонт и снабжение ВВТ. Он мог это организовать? Нет. А что же он мог? «Оприходовать» то, что осталось от своего предшественника. А со временем выяснилось, что заниматься такими делишками можно совершенно свободно, не испытывая никаких угрызений совести, оставаясь при этом блестящим военным, отличающимся от окружающих его людей утонченным понятием офицерской чести.

Вот ответ на вопрос «Почему?» на примере лишь одного вида ВС.

Вот самый выдающийся «шедевр» кадровой политики в войсках ПВО. Не знаю, можно ли это было вообще назвать работой по подготовке руководящих кадров.

Когда мы с ПВО Сухопутных войск приняли фронтовой и армейский комплект зенитно-ракетных бригад, руководство ПВО страны зачем-то решило создать управление по руководству этими бригадами. Бригады вошли в корпуса ПВО в составе зенитных ракетных войск.

После прибытия этих бригад в управление зенитных ракетных войск ПВО я не ввел не то что отдела, а даже маленького отделения для управления этими бригадами. Добавил только двух офицеров: одного специалиста по ЗРК «Бук» в боевую подготовку, второго, по ЗРК «Круг», — в инженерно-ракетную службу. ЗРК-300В перекрыли своими специалистами-трехсотчиками. Потому что хорошего специалиста по 300-му комплексу в ПВО Сухопутных войск не было, а брать кого-то, чтобы просто числился, смысла не было. Офицеры отдела АСУ прекрасно знали все АСУ ПВО Сухопутных войск, так что туда и добавлять ничего не надо было.

На Военном Совете в ПВО я заявил, что вновь созданное управление, которое почему-то назвали «управлением непосредственного прикрытия», непонятно, что и чем прикрывать. И как это управление вообще вписывается в систему управления войсками в ПВО.

Но на попятную идти уже неудобно было. Подчинили им базы хранения вооружения и техники (БХВТ), хотя по логике и по наименованию, их надо было подчинить управлению вооружения, и ничего не выдумывать.

При том, все отлично знали, что бывшая система ПВО Советского Союза прошла такие структурные изменения, что она адаптирована и готова перевооружиться на другое вооружение, ничего не меняя в структуре. Понятно, какими специалистами это управление было укомплектовано, — кто ж отдаст хороших? И вот начальником этого управления назначили начальника ПВО Симферопольского корпуса Сухопутных войск.

Первое мое знакомство с ним произошло, когда я убывал с полигона «Чауда». Командующий позвонил и сказал: «Заедь в штаб мотострелкового корпуса, побеседуй с начальником ПВО с перспективой, что мы его забираем в Главкомат ВПВО».

Приехав в штаб корпуса в Симферополе, я зашел к командиру корпуса генерал-лейтенанту Свиде И. Ю. С ним мы хорошо были знакомы по «Чауде», когда проводились ТУ с ВС, на которых присутствовал Президент Украины Кучма Л. Д. Во время этих учений Иван Юрьевич отвечал за оборудование наблюдательного командного пункта для Президента и сопровождающих его лиц, а также за подъездные дороги.

Я объяснил ему, с какой целью прибыл, и он вызвал начальника ПВО корпуса полковника Ботова. Наше первое знакомство началось с того, что он не мог понять, кто я такой и чего от него хочу. Попытавшись объяснить, что в ПВО есть рода войск и я один из их начальников, я понял, что это бесполезно. Особенно когда командир корпуса засмеялся и сказал: «Идите, побеседуйте».

Мы вышли, я думал, что пойдем в какой-нибудь кабинет поговорить, но он почему-то повел меня во двор штаба. Подводит к какому-то небольшому заглубленному укрытию, типа овощехранилища, рядом с которым я заметил развернутую радиолокационную станцию типа П-12 или 18. Спустились вниз, там оказалось небольшое помещение, стоит планшет метр на метр, стол с телефоном. Я спросил, что это, на что он с гордостью ответил: «Это командный пункт ПВО корпуса». Он, наверное, рассчитывал меня удивить этим командным пунктом. Возле стола сидел солдатик — то ли телефонист, то ли планшетист, то ли оператор РЛС.

Я понял, что он, наверное, думает, что я приехал с целью проверки и разговаривал со мной какими-то обрывками фраз и междометиями.