— Откуда ты знаешь молитвы? — тихо спросила я у Анетты, глядя на быстро остывающее пепелище.

— Мой отец — священник, — с печальным вздохом ответила девушка. Я понимающе кивнула. Ей, наверняка, запрещали любую профессию, кроме целительства, а она пошла против воли родителей. Неужели, так любит зелья, яды и взрывы? Или, есть другие причины?

Два спокойных дня пролетели просто незаметно. По крайней мере, для меня. Я почти все время спала. Сказался стресс — отпечаток последних событий, произошедших в пути. Я только помню, что девицы постоянно хлопотали вокруг дроу, а его маленькая, неугомонная сестренка доставала всех вопросами о том, что же здесь произошло. Все эти воспоминания сохранились в моей голове урывками, потому что просыпалась я только чтобы поесть.

— Просыпайся, — раздраженный голос ворвался в мое сонное сознание. Я с трудом приоткрыла глаза и приподнялась на локте. Печально оглядела пустую комнату и Мириам, мечущую молнии глазами и упершую руки в бока, — нам пора ехать, — с этими словами она вышла, громко стуча каблуками сапог.

Я широко зевнула, потянулась и еще раз печально осмотрела совершенно пустую комнату с одной только кроватью и горой бесполезных деревяшек в углу. Пришлось немало потрудиться, чтобы перенести все обломки мебели в один угол. После «уборки» осталась только кровать. Я встала, снова потянулась и не сдержала очередной зевок. Напялила свежую рубашку, штаны и сапоги без каблука и пошла на задний двор, к колодцу.

— Мы уезжаем, да? — радостно спросила меня Ниэл, стоило мне только спуститься с лестницы. Я улыбнулась и кивнула малышке. Та хотела спросить еще что-то, но с утра я не отличаюсь особой разговорчивостью, поэтому вышла из трактира раньше, чем девочка успела задать следующий вопрос.

Степь да степь кругом… Рассвет и прохладный ветер. Трактир на этом пустынном просторе смотрится как-то нелепо. Меня редко посещают такие мысли, но утро и необходимость куда-то ехать навевают философское настроение. Хотя, я рада уехать с этого кладбища, на котором совсем недавно пировала смерть.

Идя к колодцу, я прикидывала, какая из оставшихся без хозяина повозок лучше подойдет для того, чтобы перевезти в ней раненого дроу. Мой взгляд остановился на не слишком большой, зато крытой грязно-белым полотком. Подойдет.

Я уверенным шагом прошла дальше, но завернув за угол, резко остановилась. Неожиданная картина… Растерзанные в фарш лошади валялись под навесом конюшни. Наши, живые и здоровые, стояли в отдалении и испуганно фыркали. Сорваться с места им не давал защитный круг. Меня затошнило. Ну, вот, блин! Настроение испорчено! А ведь я пробегала мимо этой конюшни, но тогда темно уже стемнело, да и не до того было.

С трудом сдержав рвотный позыв, я направилась к колодцу, где уже умывалась Кетрин. Заметив меня, девушка неприязненно скривила губы и поспешила уйти. Не поняла. Что это за показное пренебрежение? Ладно, потом разберусь. Сначала приведу себя в божеский вид.

Умывшись и слегка пригладив волосы, я вернулась на дор трактира и обнаружила, что все уже готово к путешествию и эльф сидит на повозке, свесив ноги. Рядом радостно бегает Ниэл, предвкушая путешествие. И чему радуется?

Четыре мои спутницы, завидев меня, молча расселись кто на козлы, кто в повозку и начали усиленно показывать, что я их задерживаю.

— Мои вещи хоть взяли? — недовольно пробурчала я, кажется, понимая, что произошло.

Анетта, приготовившись править лошадьми, фыркнула и указала на мою сумку, небрежно закинутую в угол повозки. И то ладно. Я торопливо залезла в повозку и уселась рядом с эльфом, надеясь уточнить у него причины игнорирования моей скромной персоны.

— Что произошло, в чем дело? — шепнула я Эйдгару, когда заметила, что Кетрин и Сара, сидящие в повозке, начали дремать. — Почему они меня игнорируют? Дроу хитро улыбнулся и, поудобнее пересев, ответил:

— Ты взялась ими командовать, а после того, как я очнулся, просто завалилась спать, не помогая им в уходе за мной и за моей сестрой, — пояснил он. — Как ты хочешь, чтобы они к тебе после этого относились?

Я сжала кулаки и стиснула зубы. Да если бы не я, ни одна из них не выжила бы! Они ведь не смогут справиться даже с раненым шанка! Да и не так уж сложно пару раз в день сменить повязку раненому дроу, который постоянно зубоскалит и шутит по поводу и без. А с девочкой справиться вообще легко: дать ей безобидные реактивы, окрашивающие воду в разные цвета, и она занята на все оставшееся детство. Подозреваю, что дело здесь в другом. Моя помощь девушкам теперь не нужна и можно свесить на меня все мыслимые и немыслимые грехи и снова стать высокомерными дамами.

Немного остыв, я заметила понятливую усмешку дроу. Он знал о том, что произошло? Но… Нет. И лучше мне не спрашивать. Сам он промолчит, а мне не нужно, чтобы одна из сокурсниц услышала о том, что я применяла свои боевые навыки, и по прибытии доложила преподавателям.

Я хотела сменить тему и спросить эльф о том, что же произошло в той таверне, но мне показалось, что пока не стоит, а то мало ли… Не думаю, что он сентиментальный, но расспрашивать лучше тогда, когда раны заживут.

Я положила под голову свою тощенькую сумку и прикрыла глаза. Сон не шел, даже задремать не удавалось, и я решила проанализировать характеры своих сокурсниц. Вспомнить уроки Горыныча, пусть и не на слишком сложных примерах.

Кетрин — самая бойкая, но не самая сильная. Многое знает, мозги есть, но она не спешит их применять. Ей и в роли дуры — блондинки удобно. Хотя, она ведь не знала другой жизни, а если узнает, то не захочет жить как я, например.

Анна — церковная мышь. Такая же бедная, в плане денег и серая в плане внешности. Пепельные волосы, серые глаза и спокойный, кроткий характер делают из нее милого пушистого зверька. Только непонятно, как она решилась сбежать из дома и пойти против воли родителей. Может, ради возлюбленного какого-нибудь?

Мириам — суровая брюнетка, самая психически крепкая в компании. Трупы ворочала так, словно каждый день только этим и занимается. Но грубовата, как бы это ни было странно для дочери одного из советников короля. Может, росла в глуши, а может, наследственное.

Сара — дочь богатого купца, непонятно по каким причинам пробившаяся в эту академию. Может, ее отец заплатил за обучение, может, еще что… В любом случае, эта девушка знает, чего хочет, а хочет она успешно выйти замуж, что с ее идеальной фигурой, красивым лицом и густыми, золотыми волосами, вполне реально. И для ее целей дроу прекрасно подходит.

И почему я так ненавижу подобных девушек? Может, потому что умнее их, а может, потому что немного завидую… Завидую красоте, богатству и тому, что мозги в их жизни не особенно нужны…

— Илис, — Эйдгар потряс меня за плечо. Да что ж такое?! Почему мне поспать не дают?! Я резко распахнула глаза и с тупой злостью сонного человека, которого будят среди ночи и просят вспомнить самые сложные формулы зелий, уставилась на эльфа. Он проигнорировал мою злость и кивнул куда-то вдаль.

Я проследила за его взглядом и с трудом разглядела на горизонте тучу желтой пыли. Вот черт! Видимо, кто-то из постоянных обитателей степи заметил огонь, в котором мы сжигали покойников, и теперь надеется настичь нас. В том, что это облако — бандиты, я не сомневалась ни на минуту. В степи только они и живут. В основном орки.

Я, прикрыв глаза козырьком из ладони, посмотрела на солнце и поняла, что ехать нам еще около полудня. Солнце только начало клониться к горизонту. Я соскочила с повозки и подбежала к козлам, на которых полу дремали беспечные девушки.

— Ускоряйтесь, за нами идет отряд разбойников! — рыкнула я, отрывая девушек от сладких сновидений.

— Не смеши, — фыркнула Кетрин, с неким презрением глядя на меня.

— Сама посмотри! — рыкнула я в ответ, оставив презрительный взгляд без внимания. Потом разберусь, а сейчас нужно доехать до форпоста. Как только башня с окружающим ее маленьким, каменным городком появится в пределе видимости орков, они отступят, побоятся навлечь на себя гнев сильного королевства. По моим прикидкам, мы еще можем успеть.