– Из отправленного с орбиты штурмового взвода никто не выжил, – холодно сообщил нейроинтерфейс. – Принадлежность к конкретной корпорации не определена. Возможно, эта информация в заблокированных кластерах. Возможно, безвозвратно уничтожена.

– Умеешь ты обрадовать, – зло прошипел я, толкая дверь в дом.

Темнота не была мне помехой. Ступая так, чтобы ненароком не разбудить спящую хозяйку, я пробрался на кухню. Вымыв чашку, поставил ее на полку к остальным и огляделся. Буду ли я скучать по этому месту? Возможно.

Выйдя из жилой части дома в кладовую, нашел старый походный рюкзак. Марте он остался в наследство от покойного мужа, доктор не раз порывалась отдать его местным, но кому он нужен? А мне – пригодится.

Итак, первое – едва и вода. Пока что с этим проблем возникнуть не должно. Уж до наступления холодов я точно доберусь до какого-нибудь городка. А до тех пор нейроинтерфейс не даст пройти мимо дичи, ручей я так же найду без особых проблем. Другой вопрос – одежда и оружие.

Еще раз осмотрев трофейный дробовик, отставил его в сторону. Пусть остается взамен уже взятого у Марты ружья. Пистолет с половиной барабана я тоже отложил в сторону. У меня все равно нет к нему патронов, а доктор придумает, как махнуть разряженную пушку на полезное в хозяйстве имущество.

Пересчитал патроны. Не густо, нужно будет встретиться с возвращающими караван мужиками. Наверняка же согласятся обменять что-нибудь… Да какого хера? Нужно будет – внушу им, что захочу и заберу все, что приглянется. Еще и рады будут. Кто, в конце концов, все дело провернул? То-то же!

Подавив очередной всплеск ослепляющей ярости, огляделся. Так, берем ружье, флягу, заворачиваем буханку хлеба. Что еще? Пачка на 12 патронов – распотрошить и забить патронташ. В итоге рюкзак даже на четверть заполнен не был.

Оглянувшись в последний раз, подошел к столу. Нащупав листы старой бумаги, служащие розжигом для камина, кухонным ножом пришпилил к стене. Подобрав уголек из остывшего очага, нацарапал прощальное послание Марте. Хотя, чего там. Просто сказал, что Джеймс пригрозил мне расправой, так что я решил не подставлять добрую женщину под удар, и свалил. Заодно извинился, что не стал будить.

Отряхнув пальцы, двинулся к выходу. На стене осталась записка, накарябанная кривым почти нечитаемым почерком.

Прощай, добрый доктор. Спасибо тебе за все. Надеюсь, у тебя все будет хорошо.

Контролер Кар.

* * *

Как и рассчитывал, мужики с телегами и половину еще не прошли. Я нагнал их на очередном повороте дороги и встал, сложив руки на груди, преградив путь. Меня заметили далеко не сразу, даже успел удивиться, пока не вспомнил, что в отличие от меня – они нихрена не видят. Зато идут с масляными фонарями все, еще больше себя ослепляя. Придурки, как они защищаться будут в случае опасности?

Волы, одуревшие от ночной прогулки, едва тащили повозки, загруженные еще и принесенным оружием деревенских. Расслабились или до сих пор не поняли, что в лесу опасно? Кроме ламп никто даже пистолета в руке не держит. Впрочем, плевать, меня судьба Олл-Три больше не касается.

– Стой! – рявкнул я, усиливая голос внушением.

Ментальное подавление: 2,2.

Громадные животные тут же послушно замерли. Один даже копыто наземь ставить не спешил. Народ же занервничал. Мужики расхватывали оружие, всматривались в темноту.

– Фонари погасите, идиоты, – прикрикнул я совершенно нормальным, уже не хрипящим голосом.

– Кто там, мать его, такой храбрый нашелся? – пропитой голос мясника из Олл-Три не узнать было невозможно. – Парни, ну-ка…

Договорить я ему не дал – сконцентрировал внимание на соседнем контуре и заставил молодого парня с дробовиком в руках двинуть заросшего щетиной и салом Буча по лицу. Стук приклада о челюсть и грохот мощного тела прекрасно расслышали все.

– Это Кар, – сообщил подвластный мне мальчишка. – Не бойтесь вы.

– Кар? Какого хера он тут забыл?

– Я же контролер, – усмехнулся я, подходя ближе. – Вот, контролирую, – с улыбкой сообщил, откидывая капюшон с головы. – Вы чего так долго? Целый день прошел, а вы даже до середины не дошли. Вас там Джеймс уже заждался.

Внимание! Объект освободился от ментального подавления.

Паренек тряхнул головой, избавляясь от моего воздействия и оторопело посмотрел сперва на меня, потом на лежащего с расколоченными губами мясника. Он обхватил пальцами ружье, но я усмехнулся, представляя, как все до единого охранники зажигают свои масляные лампы.

Скрытное передвижение: 4,1.

Восстановлены нейронные связи. Акробатика: 1.

Когда грохнул выстрел, меня рядом с повозкой уже не было. Сидя на корточках за деревьями слева от дороги, я наблюдал, как все больше и больше мужиков охватывает паника. Они привыкли биться с рейдерами, защищая свои дома. Но кто из них хоть раз видел живого мутанта? Их вообще последний раз замечали в округе едва ли не в годы основания винокурни.

– Что за херня, я вас спрашиваю?! – повысил голос кто-то с центральной телеги. – Джон, ты не охренел ли, а? Какого хера стрелял?

– Так он… Не знаю, посмотрел на меня как-то, я Буча и вырубил. Он же, мать, мутант какой-то.

– Такой же, как твоя мамаша, – сплюнул новоиспеченный начальник. – Идиот, а если б ты его положил, кто тебя штопать будет, когда опять жопу порвешь на моем заборе? Марта тебя за него кастрирует!

– Да иди ты нахер, Джимми! – огрызнулся паренек. – Тогда с какого перепуга он меня заставил Буча вырубить?! Я же и замочить его мог!

– Тупой ты ублюдок, – проворчал в ответ Джимми. – Кар, слышишь меня?

Я не спешил отвечать, мало ли что они там придумают.

– Выходи, мы тебя не тронем, – объявил он, вставая на телеге и осматриваясь по сторонам.

Эх, мне бы сейчас броню, прокрался бы под стелсом за спину и внезапно проявился. Вот была бы потеха. Но, раз со мной, похоже, хотят поговорить, стоит поступить по-хорошему.

– Гасите фонари, и стволы уберите, – добавив в голос привычной мужикам хрипотцы, объявил я, отступая в густую тень.

Обнаружен аномально высокий рост нейронных связей. Скрытное передвижение: 4,2.

Стрелять на голос никто не стал, уже хорошо. Да и потом, не думаю, что Джеймс успел сообщить о моем изгнании. Так что будем исходить из старого плана. Поговорить, забить рюкзак – и в путь.

– Я на разведку собрался, – сообщил, выходя из укрытия. – Решил, раз вас нагоню, проще сразу забрать свое.

На земле заворочался Буч. Мясник перевернулся, сплюнул кровь из разбитых губ и с трудом поднялся на ноги. Я встал так, чтобы меня было прекрасно видно всем и развел руками.

– Ты уж извини за это, – добавив сочувствия в голос, тише проговорил я.

– Забрать – забирай. Пугать так нахера? А если бы я выстрелить успел?

Интересно, чем, подумал я. Уж не заткнутым ли практически в задницу револьвером, который до сих пор там же и торчит. Вслух же произнес другое.

– Мне только патроны нужны, – сдернув ремень с плеча, продемонстрировал ствол. – И советую на ночь остановиться – там дальше тропа хреновая, животные копыта переломают нахрен.

– Да видали мы ту дорогу, – подал голос Джимми. – Сами планировали уже вставать на ночевку. Шон, у тебя патроны на 7,62?

– Ага, – отозвался с центральной повозки фермер.

– Давай, Кар, разбирайся. Только учти, нам тоже что-то остаться должно, – сурово сообщил мне глава каравана, грозя пальцем, как нашкодившему мальцу.

Кивнув сразу всем, я бодро протопал мимо вытирающего кровь с лопнувших губ Буча, сочувствующе похлопав его по плечу. Миновал нестройный ряд недовольных мужиков, пока не оказался, наконец, у нужной телеги.

Шон, длинноволосый худой плотник в простой безрукавке, откинул передо мной свежесрезанную медвежью шкуру. Под ней как раз и лежали нужные мне патроны. Приглашающе махнув рукой, он спрыгнул наземь. Отряхнув ладони, Шон направился к деревьям, на ходу расстегивая штаны.