Г-н Марэ, более чем когда-либо ваш тайный поклонник, утверждает, что наш почтенный друг очень удовлетворен вашими ласками, нежными словами и другими деяниями. И особенно ему пришлось по душе «ароматное крещение»[44], как вы это называете, поскольку каждую ночь вы душитесь тем, что Господь создал ради удовольствия людей.

Если наш герцог не допускает вас в свой сераль, то это вовсе не означает отсутствия уважения или недооценки вашей особы. Причина в том, что это место вот уже шесть месяцев занято некой очаровательной восемнадцатилетней уроженкой Прованса, чье прозвище Розетка из-за определенной части анатомического строения ее тела и особых услуг, которые она оказывает господам в этом интимном будуаре. Такая любезность прославила ее у Бриссо[45]: именно в этой академии она обучилась искусству реверанса и коленопреклонения, и откуда наш друг забрал ее, чтобы та принимала перед ним самые очаровательные позы. Но у этой девицы, красивой, как зад ангела (в то время как вы одна обладаете его лицом и крыльями), несносный характер, и поэтому наш старик боится ее воплей и даже побоев.

Но давайте наберемся терпения и предоставим нашему г-ну де Р. возможность попутешествовать по плутоватому Провансу и исследовать дороги, которые совсем не благоухают тмином и лавандой, преодолеть его крутые склоны, если ему это нравится. От этого он станет еще более щедрым по отношению к нам, и именно нам он будет платить своим золотом, а затем и бриллиантами за утешение, которое ему принесете вы.

Злые языки утверждают по этому поводу, что г-н де Р. может заниматься любовью только тогда, когда с ним грубо обращаются и трясут его сухие ветки, словно сливу в период созревания плодов. Зная ваш нежный характер, бьюсь об заклад, что он будет отвечать вам взаимностью и не сможет причинить боль.

Не будете ли вы так снисходительны и не развеете ли мои сомнения?

Осыпаю вас тысячею нескромных поцелуев и полными нежности ласками.

Очень любящий вас Жан Дюбарри.

2 мая 1765 года

(от Жанны, Жану Дюбарри)

Друг мой,

Рискуя вызвать вашу ревность, которая, как мы оба знаем, постоянно возбуждена, хочу сообщить, что у г-на де Р. с сексом все в порядке в полном смысле этого слова. Он занимается любовью по-своему и как может, другими словами, как отбракованный конь: к этому ничего нельзя ни добавить, ни убавить. Я говорю «отбракованный», потому что он уже стар и не может долго скакать: тем самым подвергает свои сердце и легкие тяжкому испытанию. Однако остальному ничто не грозит. Я удовлетворила ваше любопытство или хотите знать подробности?

Сказать вам, что г-н де Р. любит отыскивать у женщин, девушек и девочек тайные тропы, которые так нравятся ему у Розетки? А поскольку мы все созданы руками одного Создателя, прекрасно сознающего, что делает, г-н де Р. в конце концов находит то, что ищет. Поэтому он не ограничился просто моим ароматным крещением, хотя и оценил его очень высоко: он попросил дать ему возможность произвести со мною это последнее таинство, которое указанная Розетка с таким удовольствием принимает от него и описать которое запрещает стыдливость.

Вы говорите, что вам наплевать на стыдливость?

Так знайте же, что г-н де Р. заставлял меня умирать от восторга всякий раз, когда угощал своими святыми маслами после причастия: эта помазание отправляло меня прямо в Рай, и я оказывалась справа от Господа или даже в Его объятиях. И не говорите, что у Господа нет рук и он никак не может иметь ни рук, ни других конечностей. Особенно той, что могла бы – о, какой стыд! – сделать Его в какой-то мере похожим на жеребца или на г-на де Р.! У Господа есть все необходимое, чтобы одарить честных женщин, к числу которых вы непременно должны причислить горячо вас любящую, вашу покорную и податливую…

Жанну де Вобернье.

4 мая 1765 года

(от Жана Дюбарри, Жанне)

Знайте, Ангел мой, что девицу для утех не должны смущать ни наскоки жеребца, ни целого эскадрона кирасиров вместе с лошадьми, наездниками, саблями, пистолетами и амуницией.

Что же касается г-на де Р., то вы заблуждаетесь не только относительно его личности, но и по существу, и я заявляю вам, что это создание, которое каждую ночь доставляет вам удовольствие, вовсе не жеребец, а дойная корова. И он сам представляет себя таковым.

Дружба с Королем когда-нибудь сделает его Министром и дает возможность уже давно пользоваться расположением самых красивых женщин при Дворе. Но он очень мудр и предпочитает водить компанию со шлюхами. Они получают от него только золото, что его вовсе не обременяет.

Помните, что я с г-ном де Р. знаком уже давно. Хотя наша дружба как между рыбкой и рыбаком и служит только для разнообразия его кухни. Но это чувство родилось из потребности друг в друге, чувства подлинного и прочного. Каждый из нас по своей воле – жертва обмана другого. Я краду у него немного золота, а он за это забирает у меня самое ценное, что у меня есть, мой нежный друг. Подумайте об этом!

Ваш безумно любящий, очень нежный и верный Сен-Жан-Батист.

7 мая 1765 года

(от Жанны, Жану Дюбарри)

Друг мой,

Оставляю вам коня и предоставляю в распоряжение и корову. Запомните раз и навсегда, я делаю все только ради своего удовольствия. Если г-н де Р. – жертва вашего обмана, я же – только жертва своей плоти, чью крайнюю чувственность вам лично удалось отведать. А г-н де Р. достиг высшей степени мастерства игры на этой скрипке.

Вы говорите о своем большом любопытстве. Удовлетворено ли оно этими несколькими словами или же мне нужно назвать точно время, место и другие обстоятельства? Как, например, г-н де Р. еще в достаточной мере силен, что бы ни утверждали тысяча и одна жертва его похотливости. Он старается выполнять эту большую работу только в окружении зеркал, которые многократно отражают его изображение и делают похожим на сражающийся полк. К тому же его кавалерия многочисленна и хорошо оснащена, его артиллерия насчитывает столько же орудий, сколько их в армиях короля Прусского, его пехота сражается настолько же умело в линейном построении, как и в построении в каре, и т. д.

Задавайте же вопросы! Я отвечу на них как честная девушка, как верная и послушная возлюбленная, как любовница, которая всеми своими поступками старается вам понравиться. Нет ни единого места моего тела, которое бы не принадлежало вам. И только по вашей воле г-н де Р., равно как и многие до него и многие после, будет использовать меня как наемную ферму, будет пасти свою скотину на моем лужке, будет собирать фрукты с моих деревьев, пить воду из моего колодца и т. п.

Но знайте же, что я в этом нахожу удовольствие, которое заключается не только в том, что я покоряюсь, а в том, что я испытываю бесконечное удовольствие отдаваться первому встречному, лишь бы тот пожелал меня использовать.

Отсюда, друг мой, следует, что вы не являетесь ни рогоносцем, ни сводником, ни даже сутенером, потому что я желаю и делаю это только для того, чтобы удовлетворить нас.

И посему считайте себя самым любимым, самым уважаемым любовником, чьи желания беспрекословно исполняются.

Горячо любящая вас шлюха.

Дюбарри, несомненно, был умен, но насмешки Жанны показывали ее слишком строптивый характеру и ему пришлось потратить довольно много времени, чтобы к этому привыкнуть. Постель была единственным местом, где Жанна позволяла главенствовать над собой. Но даже и тогда она подчинялась только своему удовольствию, и это сознательное рабство было скорее проявлением ее независимого характера. Дюбарри догадывался, что красотка никогда не станет полностью зависимой: если она и была шлюхой, то только из-за своей склонности к распутству, а этот грех, совершавшийся ею ежедневно, наказывался только золотом, кружевами, шелками. Жанна все прекрасно понимала. Несравненная красота ставила ее выше соперниц и нужды, что было одно и то же. Нужен ли был такой женщине покровитель? А разве каждый мужчина, которого она встречала, не становился естественным образом ее покровителем, причем намного лучшим, чем Дюбарри? Тот укладывал ее в постель и под этим предлогом забирал заработанное ею золото. То же самое со всеми другими мужчинами приводило к обратному результату. Жанна была слишком умна и уверена в себе, чтобы поддаваться малейшему принуждению, если в этом не было ее интереса.