— Я, конечно, понимаю, что твоей скромной фигуре всегда места мало, но ты не мог бы перестать вдавливать меня в стенку вместо того, чтобы сделать полшага вперед, — проговорила я на одном дыхании.

— Нет, мне так удобно, — даже не соизволив повернуться, ответил Макаров.

— А мне нет, имей совесть, — буркнула я и попыталась отодвинуть его, упершись руками в его спину.

В этот момент свет замигал, а потом и вовсе пропал, кабина лифта остановилась, немного потрусив нас, отчего я вскрикнула, вцепившись пальцами в толстовку парня, аки рыбка-прилипала, едва ли не запрыгнув на него.

— Приехали, — обреченно выдал Никита, шумно выдохнув.

Он скинул пятерней капюшон, достал смартфон из кармана джинсов и стал набирать чей-то номер, при этом не обращая внимания на вцепившуюся в него меня. Я, конечно, не первый раз застревала в лифте, но все предыдущие разы свет не гас, и я преспокойно вызывала диспетчера, который устранял проблему, а сейчас такая возможность отпадала. Да и в последнее время свет довольно часто отключали на несколько часов, но при этом предупреждали жильцов, а с утра на доске объявлений никаких упоминаний об этом не было, как это обычно бывает. Да и вообще, они должны смотреть: задействован лифт или нет, а не бездумно отключать электроэнергию. Паникерша из меня, откровенно говоря, была никакая, но, почему-то, именно сейчас я занервничала так, как никогда раньше. Я даже перед экзаменами не нервничала, в то время как остальные, едва ли не душу дьяволу продавали, а сейчас будто задыхаться начала.

— Ник, Никит, — жалобно позвала я, продолжая крепко держаться за него, пока он пытался поймать сеть, которая мистическим образом пропадала в кабине лифта.

— Круто, из тысячи девушек я остался в замкнутом пространстве со шкетом без сисек, — не без сарказма отозвался парень, убирая телефон в сумку.

— Пошел ты, — резко отпустив его и ударив кулаком в плечо, рыкнула я и едко добавила. — Помнится, ты был в восторге от моих сисек, когда вломился в раздевалку!

Макаров испустил короткий смешок, и резко развернувшись, подхватил меня под ребра и вжал в стенку. Я забилась в его руках, проклиная всех и все, в то время как он самодовольно улыбался мне в лицо.

— Отпусти меня, извращенец!

— А то что? — излишне интимно прошептал Ник, потершись носом о мою щеку.

От его действий я опешила, ощущая засеменившие по телу мурашки и непонятную мне дрожь. Его прикосновение было столь неожиданным и нежным, что это сбило мою бунтующую натуру с толку. Я практически обвисла в его руках, хмурясь и отгоняя от себя совсем ненужную мне реакцию девушки, которой он когда-то нравился. Но в следующую секунду все изменилось: он так же резко, как приподнял меня — отпустил. Сделал шаг в сторону, присел в удобной ему позе, и стал рыскать по спортивной сумке в поисках чего-то, делая вид, что ничего не произошло.

Несколько секунд я находилась в ступоре, анализируя всю нелогичность его действий, после чего фыркнула и плюхнулась напротив него, сразу же включив любимую игру на смартфоне, и погрузилась в нее крепко-накрепко, но это продлилось недолго. Услышав характерный звук открывавшейся крышки, я перевела свой взгляд на Ника, который держал бутылку с коньяком и что-то смотрел на телефоне. Почувствовав мой взгляд, парень вопросительно посмотрел на меня.

— Будешь? — предложил он, поколебавшись.

— Думаешь, стоит? Обычно алкоголь чрезвычайно мочегонный, а мы отсюда, по всей видимости, к утру не выберемся, — хмыкнув, язвительно ответила я, на что брови Макарова изогнулись, а на губах появилась ухмылка.

— Мне не проблема отлить тут, — без тени юмора твердо произнес он.

— Ты ужасен, — фыркнула я. — И чем ты всем нравишься?

Непроизвольно вырвавшийся вопрос застрял у меня посреди горла, когда я поняла, что сказала. Взгляд Никиты приобрел серьезность и, прищурившись, он проговорил:

— Показать чем?

Я ощутила, как мои щеки порозовели от собственных мыслей, которые унесли меня куда-то далеко, в мир моих фантазий о том, что он все-таки делает со всеми своими девушками, которые потом практически умоляют его повторить.

— Кажется, я говорила, что не нуждаюсь в твоих услугах.

Даже мне мой голос показался неуверенным, что уж говорить про Макарова, ухмыляющегося во все тридцать два и делающего неспешные глотки с горла.

— Как давно у тебя был секс? — непринужденно поинтересовался парень, заинтересованно рассматривая меня.

Да ладно, так открыто? Мы, правда, будем обсуждать мою интимную жизнь? Хмыкнув, я проигнорировала его вопрос и снова включила телефон, как Ник плавным движением оказался надо мной, убирая его в сторону. Я зло посмотрела на него, он лишь искусно улыбнулся.

— Как все запущенно, — иронично произнес он. — Ксюш, это ведь здоровье, им нельзя пренебрегать.

Секунда молчания, потому что он впервые назвал меня по имени, и слегка приоткрывшиеся губы в изумлении оттого, что он знает мое имя. Мгновение, и он нежно целует меня, оставляя за собой изысканный привкус коньяка, и я окончательно теряюсь в ощущениях. Он приподнимает мое лицо за подбородок, углубляя поцелуй, что уже становится наваждением. Влажно и горячо он играет своим языком с моим, прикусывая губы. Я отчего-то не возражаю, а наоборот прижимаюсь к нему и обнимаю его за шею, позволяя своим пальцам зарыться в его мягкие волосы.

Легко и непринужденно, он поднимает меня вместе с собой и вжимает в стенку, позволяя крепко обвить его бедра ногами и почувствовать нарастающее возбуждение. Я не отдаю отчет своим действиям и продолжаю неистово целовать его, ощущая прохладную ладонь оголенной кожей, когда он немного приподнимает батник. Ник скользит пальцами: медленно и осторожно, ласково касаясь ребер, впалого животика, что благодаря полугодовым тренировкам заметно подтянулся, и продвигается ниже, заставляя меня смущаться и предпринимать попытки не дать ему расстегнуть пояс джинсов. Отрываясь от моих губ, он ухмыляется и трется носом об мою шею, неожиданно прикусывает кожу и сразу же целует. Его действия вызывают разливающийся по телу жар, я сипло постанываю, ощущая, каким мокрым становится мое белье.

Что же ты делаешь, Макаров? Зачем весь этот цирк? И пару часов без траха обойтись не можешь? К черту! Плевать, на все плевать! Я хочу его, до безумия хочу, здесь и сейчас. Неважно, что завтра я буду краснеть, а потом и вовсе избегать его, что будет достаточно сложно сделать из-за того, что мы посещаем один университет, ходим в один спортзал, практически в одно время, да и живем к тому же в одном доме. Но все это будет потом, а сейчас я хочу почувствовать его в себе: всего, без остатка. Хочу почувствовать, как это — быть с Ником Макаровым, давно желанным, но таким недостижимым.

Я первая расстегиваю его ремень под удивленным взглядом темно-синих глаз, в которых пылает желание. Аккуратно проникаю рукой под резинку его боксеров так, чтобы не поцарапать его хоть и короткими, но все же ногтями, ощущая его возбуждение, которое не иначе как льстит мне. И когда мои мысли стали настолько порочны? Взять у него в лифте? Верх, просто верх абсурда.

Ощущение горячей, едва подрагивающей плоти в своих руках сносит последние барьеры моих моральных принципов, что оставались на островке здравого разума. Но мне не удается осуществить свои грязные мысли, так как ладонь Ника проникает под мои трусики и он довольно ухмыляется, всматриваясь в мои глаза.

— Какая же ты мокрая, малышка, — хрипло произносит он, и увлекает меня в сладкий поцелуй.

Я отстраняюсь от него, бесстыдно начиная заполнять стонами кабину лифта, прекрасно понимая всех тех девушек, из-за которых я не могла заснуть. Его пальцы вытворяют невиданные вещи с моим клитором: ласкают, поглаживают, нередко щипают и глубоко проникают в меня, первоначально заставляя вскрикивать с непривычки от мимолетной боли, а позже стонать так, что уши закладывает. Но ему это нравится: я вижу улыбку на его губах, прожигающий насквозь взгляд, и чувствую наполненные страстью поцелуи, которыми он осыпает мою шею.