Август, сопровождаемый невыносимой духотой, раскалившимся до предела асфальтом и воздухом, который, казалось, прожигал легкие, напрочь отбивал какое-либо желание что-либо делать, кроме как забиться в самый прохладный уголок в квартире и нежиться под кондиционером. Однако вместо того, чтобы наслаждаться прохладой, даримой чудом техники, я в суматохе вышвыривала вещи своего неудавшегося любовничка с восьмого этажа, не успевая любоваться тем, как они разлетаются по двору. Переполняющая меня злость была настолько ощутима, что мне хотелось выть от досады, предварительно расчленив объект моей злости. Я металась из комнаты в комнату, уничтожая вещи моего бывшего с особой ожесточенностью, понимая, что нас больше ничего не связывает, кроме его шмоток в моей квартире и сопливых воспоминаний о счастливом прошлом.

— Мудак! Дебил! Ненавижу! Не-на-ви-жу! — разрывая в клочья недавно сделанные на отдыхе снимки, прокричала я. — Надо же быть такой идиоткой, — стукнув себя ладошкой по лбу, вымученно проговорила я и снова принялась за чистку комнат.

Пять месяцев! Пять месяцев я потратила на чертовски красивого мудака, который впоследствии трахнул мою знакомую в мой день рождения! Ладно, хрен с ним, я изначально знала, что рано или поздно это произойдет, но он ведь никакой, совершенно никакой в постели. Господи, что я в нем нашла? Что? Кроме смазливой мордашки в нем же ничего нет! Почему я так долго его терпела? Где логика? Где, мать ее, логика? А нет логики: она свалила на Карибы, пока я задыхалась в этом душном городе. Но благо, я прозрела, поздновато, правда, но все же прозрела. И теперь моей главной задачей было выставить этого придурка из моей жизни раз и навсегда, чем я с упорством занималась, взмокнув от жары.

Окончательно распрощавшись с вещичками моего уже бывшего парня, я в удовольствии с хищным оскалом потерла ладошки и направилась в ванную, чтобы принять освежающий душ и окончательно расслабиться. Но мой план полетел к чертям, когда из крана послышалось глухое бульканье, а крошечная капелька воды, упавшая на подставленный палец, моментально испарилась. Выругавшись, я стала шариться по квартире в поисках мобильного, который в том бардаке, что я развела, оказалось достаточно сложно найти. Выудив злополучный смартфон из-под груды моих вещей, я начала наяривать брату, который жил в нескольких кварталах от меня, в надежде принять душ у него, и мои ожидания оправдались. Он ответил после четвертого гудка, в привычной ему манере, подстебнув меня:

— Хай, мартышка!

— Сам ты мартышка, — буркнула я, на что Олег прыснул, а мне захотелось ударить его чем-нибудь тяжеленьким.

— Брось, ты все еще дуешься на мартышку? А, мартышка? — пропел он, не скрывая смешинок в голосе.

Я, конечно, очень люблю своего брата, но порой мне хочется задушить его голыми руками, и сейчас был как раз таки такой случай. И дело не в том, что он обозвал меня «мартышкой», он ко мне так обращается на протяжении нескольких лет, а в том, что за последние несколько дней меня все и вся выводило из себя. И мне совершенно не хотелось признавать, что причиной тому был неудавшийся роман с любовником сомнительной репутации.

— Ничего я не дуюсь, и я не мартышка, — хмурясь, ответила я. — И вообще, я по делу звоню.

— Кто бы сомневался, ты всегда по делу, деловая ты моя.

Очередной смешок слышится в телефоне, а я плюхаюсь на диван, бурча себе под нос рифмующиеся слова с именем моего дорогого братца.

— Так что у тебя случилось? — спросил, наконец, Олег, как ему казалось, серьезным голосом, но я его слишком хорошо знала, чтобы не чувствовать, как он улыбается во все тридцать два.

— У меня воду отключили, можно я у тебя душ приму? — произнесла я, пнув ногой плюшевого медведя, который чудом избежал участи быть выброшенным из окна, когда я вспомнила, что сама его выиграла в тире.

— Кризис в стране, какой душ, мартышка? Это же какие растраты! Ты меня разоришь, — смеясь, вымолвил братец и тут же добавил. — Заезжай, конечно, только я свинтил по делам, так что свой ключ возьми, а то не дождешься меня.

— Окей, но не задерживайся, а то я замки быстро меняю.

— Постараюсь, мартышка.

Олег отключился, а я закинула необходимые мне вещи в спортивную сумку, на скорую руку привела себя в порядок и отправилась к желанному душу.

***

Квартира брата встретила меня свежестью и непривычной прохладой. После зноя на улице у меня даже немного закружилась голова. Причину такого феномена я обнаружила сразу же, как только проследовала в зал. Кондиционер работал на полную, да так, что цветы на тумбе померзли, а мне захотелось закутаться во что-то теплое, хоть пару минут назад я таяла под нещадно палящим солнцем. Я поежилась и выключила его, после чего со спокойной душой направилась в ванную, совершенно не обратив внимания на аккуратно сложенные вещи, что явно не принадлежали моему брату, так как он предпочитал всему свободный стиль, нежели классику.

Раздевшись, я окунулась под прохладные струи воды, что стали омывать мое тело, даря ни с чем не сравнимое наслаждение. Впрочем, по поводу этого, я могла бы поспорить, особенно, когда стала наносить на тело крем-гель с маслом миндаля. Медленно и нежно я начала намыливать кожу, ощущая, как мое тело отзывается на манипуляции моих рук. Искушение доставить себе удовольствие было столь велико, что я не смогла сдержаться. Заверив себя, что брат вернется нескоро, я аккуратно стала ласкать себя пальчиками, тихо постанывая и прикусывая губы от получаемого удовольствия. Как же давно я не ощущала ничего подобного…

— Твой парень настолько плох? — раздался грубоватый голос в нескольких метрах от меня.

Я замерла, не решаясь обернуться, чувствуя, как мои щеки враз запылали, сердце бешено заколотилось внутри, а пульс нещадно подскочил. Застигнутая врасплох, я шумно сглотнула, отгоняя дурман, что охватил мое сознание, ведь я практически довела себя до финала и пребывала в том состоянии, что неумолимо требовало разрядки. Кое-как собравшись с духом, я заставила себя поднять взгляд на зеркало, в котором отражался ухмыляющийся шатен, облокотившийся о дверной косяк, и даже смогла выматериться себе под нос за свою неосмотрительность.

— Так что, детка, все так плохо, что ты прибегла к самоудовлетворению? — не скрывая сарказма, переспросил парень, которого я знала, как лучшего друга моего любимого братца, который явно забыл о нем упомянуть.

Ну, ничего, Олежек, только вернись домой, я тебе устрою фестиваль сестринской «любви» в лучшей ее интерпретации.

— Какое тебе дело? Закрой дверь с обратной стороны, — зло буркнула я, продолжая стоять к нему спиной.

— И оставить тебя с твоей проблемой наедине? Знаешь… это не по-джентельменски получается, — лукаво ухмыльнувшись, протянул Женя, плавно приближаясь ко мне.

— Стой где стоишь, Антипов, иначе я твой похотливый мозг на место вправлю! — резко развернувшись и прикрывшись одной рукой, прокричала я, указывая прямо на него.

— У-у, какие мы грозные, — протянул парень, небрежно стягивая с себя футболку.

Я пробежалась по его торсу оценивающим взглядом, начиная от рельефного пресса и заканчивая слегка выступающей ключицей, после чего отметила довольную ухмылку и явственный вызов в его глазах. Его пальцы стали медленно, но уверенно расстегивать пояс на его джинсах, в то время как я облизала свои губы, пристально наблюдая за каждым его движением, заранее предвкушая бурный и ни к чему не обязывающий секс, какой бывает только с ним. С Женей Антиповым, частым поводом для моих былых грез и воспоминаний.

— Мне кажется, или он стал больше? — скептически рассматривая его достоинство, спросила я, стараясь восстановить в памяти нашу первую встречу, закончившуюся единичным трахом в его машине.

Зато каким трахом… У меня неделю болели мышцы живота, спины и ног, напоминая о бесстыдной ночи, проведенной в умелых руках шатена, который так развязно поначалу целовал меня на вечеринке, а после и вовсе взял меня (с моего согласия, разумеется). Лишь потом я узнала, что он был одним из друзей моего брата, и я принялась умело избегать его и до сегодняшнего дня мне это с переменным успехом удавалось.