Я все еще всхлипываю, но желание уже соревнуется во мне с чувством ненависти к собственной тупости и сожалением. Он тянет вниз резинку моих трусиков, следуя за ними губами вниз по бедру. Я уже вся мокрая и мои пальцы путаются в его волосах.

— Леша…

— Молчи, Лена, — его руки скользят по бедрам, он целует низ живота, ниже, еще ниже. Я развожу ноги, открываясь ему, и он целует внутреннюю сторону бедра. Меня уже бьет крупная дрожь и дыхание сбито, вот-вот его губы коснутся меня там…

— Леша…

— Я же сказал тебе молчать, Лена, — он отстраняется и с моих губ срывается стон разочарования. Резким движением он поворачивает меня к себе спиной и наклоняет, прижимая к раковине. Его губы по позвоночнику вниз, пальцы впиваются в бедра, вот его дыхание там, ну же…

— Боже!

— Ну что я тебе говорил, сладкая? — он снова отстраняется, заставляя меня выгнуться навстречу, стремясь к нему, его касаниям. Ну же, пожалуйста!

Его пальцы скользят от коленки вверх по внутренней стороне бедра и, о Боги, он касается меня. Медленно скользя пальцами, он касается моего клитора и я распадаюсь на миллиард кусочков желания. Но молчу. Еще одной такой пытки я не вынесу.

— Вот так, хорошая девочка… — он проникает в меня пальцами, параллельно целуя мою спину и шею. Я вся извиваюсь, нет уже сил это терпеть, я хочу его, его член. Но я не могу сказать об этом! Я поворачиваю голову и смотрю в его глаза полным мольбы и желания взглядом. Судя по его лицу, он очень доволен результатом своих пыток.

— Хочешь? — он прижимается ко мне сзади и я чувствую его напряжение. Я энергично киваю, грозясь сломать шею. Какая-то секундная возня сзади и, О ДА. Я выгибаюсь в спине, чувствуя, как его член растягивает и заполняет меня. Кусаю свою руку, чтобы не кричать и не стонать, остановится же!

— Только ты, только моя и я только твой, — это были последние членораздельные слова, произнесенные в последующие двадцать минут. Его ладони скользят по моим ребрам вверх, к груди, сжимают соски. Потом одна рука поднимается выше, сдаливает шею несильно и вот два пальца заменяют мой кулак. Я сладко посасываю их, пока пальцы другой его руки чувствительно пощипывают соски. Он был так глубоко во мне, в теле и в душе.

Очнулась я уже в комнате, в другой. Я лежала у Леши на груди, укрытая одеялом, и его руки крепко обнимали меня.

— Согрелась? — он заботливо чмокает меня в лоб, — хоть бы не заболела, глупенькая моя.

— Издеваешься? Еще давно, — щеки заливает румянец при воспоминании о процессе согревания.

Уютное молчание, его пальцы поглаживают мои волосы.

— Прости меня, — я почти неслышно это выдохнула, затем громче, — прости меня. За сомнения. Похоже, я была просто немного пьяна.

— Не надо, все в порядке, это стечение обстоятельств и… Просто забудем это. Только не пропадай больше, я этого не переживу. Ты можешь всегда поговорить со мной, о чем угодно, о любых твоих сомнениях и страхах. Кстати, твой подарок.

Леша тянется к свои джинсам, которые висят на стуле и достает маленькую коробочку похожую на…

— Ты серьезно?

— Это не обручальное, не пугайся, — он смеется и открывает коробку, — просто хотел что-то такое подарить, что всегда будет рядом.

Он надевает на мой указательный палец серебряное колечко и целует ладонь сначала с тыльной стороны, потом с внутренней.

— Засыпай, Лена. Я люблю тебя. С Новым Годом, — он обнимает меня крепче, прижимая к себе еще теснее.

— С Новым годом. Я тоже тебя люблю, Леша, — я закрываю глаза и наслаждаюсь теплом между нами. Физическим и духовным. Я твоя, а ты мой.

С Новым Годом, блять, Лена.