– Он разнёс нам второй дом, – задумчиво заметил Артём, указывая вилкой на Громова.

– Сказала же – высококлассный профессионал, – я развела руками.

– Если я дам родительское благословение, скидки на заказы будут? – шутливо осведомился отец, но я видела, что он скрывал изумление.

– Только если разрешите называть вас папой, – не отстал по остроумию Громов. – Между прочим, я разрушил дом, когда пришёл да Мирославой, невозмутимо повернулся к Артёму.

– Даша, но как же ты могла упустить такой деликатный момент… Ты же её подруга! – вновь принялся сокрушаться Артём.

– У неё фамилия другая! – запротестовала «подруга». – Она ни разу не Заславская, а Барковская вообще-то.

– Это мамкина фамилия, – я махнула рукой. – После развода все решили, что так удобнее будет. Теперь я понимаю, почему.

– Да-а, Марина весьма горячая женщина. Мы с ней так в молодые годы… – вдруг мечтательно протянул папаша, намекая, кажется на то, чего никто из нас знать не хотел.

– Женя! – законная жена тут же снова хлопнула его по руке.

– Да она вышла за тебя, только потому что подумала, что крёстный отец – это что-то связанное с церковью! – я закатила глаза.

Папа смеялся громко и долго. И за ним вдруг стали хохотать все остальные. Так прошло знакомство с моей «новой» семьёй.

***

– Тёмыч! – орала Даха где-то в коридоре. – Собирайся, а то опоздаешь!

Босс и консильери направлялись на какое-то важное совещание, и как раз в это время Громову приспичило зажать меня в коридоре. Чтобы не быть у всех на виду, мы ввалились в первый попавшийся кабинет, который должен быть, мать его, свободен именно по той причине, что его большой и страшный хозяин собирался уехать прямо сейчас. Но не нет, он неожиданно решил вернуться за какими-то документами, и задумчиво перебирал бумаги, стоя у стола, пока мы ныкались в его же очень тесном шкафу.

– Эй, Громов, я надеюсь, это пистолет там у тебя в штанах? – завозилась я в узком пространстве.

– Нет, Мирослава… – с трудом перевёл дыхание Денис, заставляя меня замереть на месте, – это не он.

– Предохраня-я-яйтесь, – уже выходя из комнаты, батя постучал костяшками пальцев по боку шкафа.

– Женя! – где-то в коридоре очаровательно возмутилась его жена.

Я, кажется, задохнулась от счастья.