Из колонок не доносилось ни звука…

***

— В таком случае, мне крайне любопытно, чего именно ты хотела этим добиться…? — спокойно спросил Гастер.

— Й… Я…

— Я знаю. — кивнул монстр в знак понимания — Это как раз то, о чём я говорил тебе недавно. То, о чём я говорил вам всем. Ах, точно. — фыркнул он — Вы же меня не послушали.

— О чём ты говоришь…? — нахмурилась Сьюзи — Я не понимаю…

Тогда королевский учёный оторвал взгляд от рыдающей монстрихи и перевёл его на девушку.

— Наша профессия подразумевает под собой становление чудовищами в глазах общества. — процедил он — Мораль уходит на второй план. Альфис наконец-то это поняла…

— П…Помолчи! — неожиданно даже для себя выкрикнула Сьюзи — Ты делаешь только хуже! Всегда…!

— Именно об этом я и говорил пару секунд назад. — Гастер потёр лоб — Ты вообще слушаешь меня?

Девушка присела рядом с монстрихой и осторожно погладила её по плечу.

— Альфис, не слушай его…

— Как раз-то единственный, кого надо слушать, это я. — поймав на себе раздражённые взгляды, монстр замолчал.

— Альфис, я же знаю, что ты не такая, как он…

— Я г-гораздо хуже… — всхлипнув согласилась монстриха.

— Вовсе нет…! — Сьюзи с трудом подбирала нужные слова — Ты не можешь быть плохой. Я уверена в этом… — девушка тяжело вздохнула — Послушай, я понимаю, как тебе тяжело сейчас, но…

— Нет! Т-ты не понимаешь…! — Альфис резко вскочила на ноги; никому не было понятно, откуда в ней вдруг взялось столько энергии — Н-не понимаешь…! Никто из вас н-не сталкивался с тем, с чем с-столкнулась я…! Н-никто не понимает…! — она была в истерике.

— Я понимаю. — вновь заговорил Гастер — Ты проходишь через то, через что проходил я в своё время. Правда для меня этот процесс был менее болезненным.

Альфис посмотрела на него так, будто бы не могла поверить в его слова.

— К-как я могу быть хорошей, д-делая свою работу?! — крикнула она в отчаянии — Как остаться хорошим, д-делая такие ужасные вещи?! Я п-постоянно делаю страшные вещи… Н-но я всего лишь хочу п-помочь…! Я хочу помочь хотя бы семьям т-тех, чьи жизни я уже р-разрушила! Дать им с-спокойную жизнь, о к-которой они мечтали! Я хочу в-выполнить свой долг и н-не подвести Азгора!

Она резко замолкла и вновь рухнула на пол. Дальше она заговорила значительно тише.

— Н-но я просто не могу смотреть на это… — она сняла очки и вытерла рукавом халата слёзы — Все м-мои решения приводят к ужасным п-последствиям… Я уже н-не знаю, что мне делать…

— Ты можешь сейчас встать на ноги, подойти к клавиатуре и отключить всё, пока не поздно. — медленно и чётко проговорил Гастер, выдержав продолжительную паузу — Также ты можешь настоять на своём и с лёгкостью уговорить меня помочь тебе с тем, чтобы достать из них души здесь, пока Меттатон заканчивает свою работу там, наверху.

Все вокруг напряглись. Последние слова им отнюдь не понравились.

Гастер старательно игнорировал это напряжение и продолжал смотреть на монстриху сверху вниз.

— Любой твой выбор в данной ситуации будет правильным. Любой твой выбор можно будет понять. Кроме бездействия. Эта неопределённость — единственное неправильное решение. В любом из случаев.

Сьюзи хотела уже вновь заткнуть его, боясь решения Альфис, однако почему-то в последний момент прикусила язык и не стала делать этого.

— Прочитав твои же записи о твоих экспериментах, я, если быть честным, думал, что ты уже определилась, какого мнения будешь придерживаться. Однако я всё-таки ошибся, ты ещё слишком юна. — он сделал несколько шагов назад и коротко глянул на экран — Но, насколько я понял, настало время тебе определиться. Итак, кем же ты будешь?

— Н-но…! — заколебалась Альфис — Я н-не могу…

— Я смог, значит и ты сможешь.

— Я н-не знаю…! Это с-сложно…! Я д-должна понять… Какой в-выбор будет правильным…?

— Любой. — процедил королевский учёный.

Альфис опустила голову. Кажется, давать ответ прямо сейчас она явно не собиралась. Тогда монстр закрыл лицо рукой и томно выдохнул, будто бы на самом деле выбор был более, чем очевиден.

— Слушай внимательно. На мой взгляд, сантименты являются одним из главных врагов науки. — продолжал объяснять он — Они заставляют стоять на месте, порой являются преградой для получения какой-либо информации. Я бы терял очень много времени, если бы перед началом своих экспериментов и исследований каждый раз задумывался, правильно ли я поступаю с точки зрения морали. Более того, — он ненадолго замолчал и затем выдохнул — большей части этих экспериментов при данных обстоятельствах вообще не было бы. Я бы не создал столько полезнейших препаратов, если бы не проверял начальные образцы на ком-нибудь. Летальные исходы меня не останавливали. Если бы после первой смерти я забросил это дело, в результате болезни погибло бы куда больше монстров. Порой нужно идти на жертвы.

Все эти слова прозвучали для Альфис как-то уж слишком убедительно и она уже собиралась что-то сказать, как вдруг Гастер решил продолжить:

— Однако я могу ошибаться. Вынужден признать, что все эти годы мне не хватало кого-то, на кого я мог бы положиться. — он скрестил руки на груди и облокотился о стену — С Последователями я имел лишь сотруднические отношения, хотя никого ближе (буквально, мы делили одну душу на пятерых) у меня не было, а Санс никогда не отличался доверием ко мне. Думаю, как раз из-за того, что я поставил мораль на второй план, Первый и решил избавиться от меня. Как ни странно, мои Последователи получились куда чувствительнее, чем я сам. — он громко цокнул — В общем, я имел плохую репутацию и врагов среди «хороших» и «правильных» монстров. Приходилось во всём полагаться только на себя и быть готовым к предательству.

Нависло молчание. Сьюзи глянула на экран и вздрогнула от ужаса, когда увидела, как Фриск скорчился от боли. Им нужно поторопиться…!

Гастер приглушённо зарычал. Ему явно начинало действовать на нервы это бездействие.

— Бога ради, Альфис! Сделай уже хоть что-нибудь, я теряю терпение…! Действуй уже, что ли, исходя из личной выгоды! Тебе выгоднее иметь друзей среди людей, или стать героиней для всего народа монстров? Если ты не способна определиться, я сделаю так, как я считаю нужным.

***

Спустя пару минут Меттатон был спасён. Вокруг по-прежнему царило безмолвие.

Робот сидел, не двигаясь и уставившись в одну точку.

Фриск тяжело дышал. Его рука пульсировала болью, свежие порезы от осколков взорвавшихся бомб сильно пекли, а синяки жутко болели при малейшем касании к ним. Джейк выглядел отнюдь не лучше. Его одежда была порвана в некоторых местах, по лицу стекали несколько капель алой крови из ран. Кира до сих пор не была в силах выдавить из себя хоть слово. На её шее всё ещё виднелись красные пятна…

Меттатон наконец-то пошевелился. Он повернул голову и внимательно изучил взглядом всех присутствующих. Затем посмотрел на свои руки, которые по какой-то причине практически не слушались его, и поднялся на ноги.

— Знаешь, Меттатон…

Однако неуверенный голос из колонки неподалёку не договорил, потому что неожиданно робот сорвался с места и понёсся прямо на детей. Он приостановился, когда был на расстоянии вытянутой руки, и попытался замахнуться, однако у него не получилось: руки непослушно висели внизу.

Фриск чудом умудрился присесть и, случайно потеряв равновесие, избежать удара.

«Он всё ещё атакует…!» — пронеслось в голове — «Это уже не он…»

В самом деле, робот больше ничего не говорил, его движения стали более резкими и уверенными, а взгляд каким-то отрешённым.

— Меттатон, я не думаю, что на самом деле стоит делать это…

Однако тот не слушал. Быть может, просто не слышал.

Меттатон круто развернулся и со всей силы ударил замешкавшегося Джейка по лицу руками, что болтались, словно верёвки. Тот пошатнулся и без чувств упал на землю.

— Я… Я думаю, это перебор…!

— Даже для них…!

— М-меттатон, они всё же дети…!