Мигом добежав до растерзанного тела исполина, он оторвал небольшой кусок мяса с бедра с вывороченной костью и так же моментально вернулся. Все дорогу рот наполнялся слюной, и ему пришлось напрячь силу воли, чтобы не съесть его.

— Вот. Возьми. Мой подарок тебе! Это поможет, облегчит страдания. Ешь!

И она спешно проглотила кусок. Он повернулся и посмотрел на лес, где лежало тело:

— В лесу есть еще такие же коконы. Я хочу их обследовать. Если во всех яйцах там люди, их надо освободить. Ты поможешь мне. Слышишь?

Он обернулся, но тут же отскочил прочь. Она явно задыхалась. Глаза налились кровью. Скрюченными в агонии пальцами она царапала горло. Он хотел было помочь, но она задрала голову, и изо рта ее повалил едкий дым. Ее начало корежить, и тут между ног у нее вывалился на землю дымящийся кусок мяса. Голова ее запрокинулась, и она упала замертво. Не дыша он глядел, как она дымится снизу и сверху, насквозь прожженная этим куском великаньего мяса.

Стемнело. Ветер поднялся.

Он сидел на обрыве, рядом с растерзанным телом великана, и смотрел на деревню. Ни один огонек не горел там, и ее почти невозможно было разглядеть во тьме.

Он обнюхал мясо в рваной ране. Оно пахло так же вкусно, как и всегда. Собравшись с силой, он махом проглотил кусочек и уже съежился, ожидая жгучей боли, но ничего не было. Он оторвал добрый лоскут и принялся жевать его. Задышал и застонал. Мясо было не просто вкусным, оно вызывало наркотическую зависимость. Он упивался им и не мог наесться, испытывая настоящий сексуальный кайф от этой нежности и сочности, от этого сладкого послевкусия, от той великой радостной силы, что бушевала во всем его теле.

Ночью ветер разогнал тучи. Огромная луна светила, затмевая звезды. Это было единственное светило во всей вселенной.

Единственное.

— Единственным назвала она меня… — прошептал он, разглядывая свои руки в серебряном свете луны. — Почему она умерла от этого кусочка? Может быть, это необычайное мясо могу есть только я? Только я один могу обладать такой восхитительной силой. Только я… Единственный…

Он посмотрел на луну. Она тоже радовалась и одобряла его мысли.

Он рванул в лес, с восторгом ощущая, как быстро несется его тело и как остро видят его глаза.

Подбежав к уже знакомой кладке, он, не раздумывая, кинулся на первый попавшийся кокон. Начал долбить его что было сил и вскоре отколол здоровый кусок.

Тут тоже была женщина. Высокая, худая, плоская, с длинными рыжими волосами и голубыми глазами. Она пришла в себя гораздо быстрее предыдущей.

— Я — Единственный! — серьезно объявил он, когда она встала на колени. — Ужасные темные силы зла заключили тебя в эту тюрьму, в этот кокон, но я спас тебя. Я дал тебе жизнь и свободу. Веришь ли в мою великую силу? Признаешь ли меня своим богом?

— Признаю тебя своим единственным богом… — негромко проговорила рыжая и поцеловала землю у его ног.

========== Глава 10 ==========

— Пей!

Тим облизал пересохшие губы. Только сейчас, когда они отошли от деревни километров на двадцать… только сейчас до него дошло, что его увел какой-то совсем незнакомый мужик в какое-то совсем незнакомое место… Непонятно зачем, непонятно, с какой такой стати!

Он ощущал себя бараном. Кто-то подошел, ухватил за рога и потащил за собой! Это было мерзко. Но еще гаже было то, что Тим разглядывал «похитителя» в плане сексуальной привлекательности. Тим ненавидел себя за это, но чувства и мысли эти рождались из таких душевных глубин, что он абсолютно ничего не мог с ними поделать.

Стройный и поджарый. Ростом они были одинаковы. Взрослый мужик, сколько ему, лет сорок? Тонкие, прямые, короткие черные волосы. Такие же черные усы и бородка. Резкие черты лица, орлиный хищный нос. Черные, маслянистые, наглые глаза. Он однозначно не нравился Тиму. Слишком жесток он был и нагл, слишком холоден и решителен. Тим всем сердцем хотел отойти от него подальше, забыть его, забыть эти пронзительные глаза, эти хищные черты, эту наглую фигуру, этот голос. Но вместе с тем Тим прекрасно понимал, что вот если прямо сейчас этот черноглазый возьмет его за задницу и спустит штаны, то Тим испугается и… отдастся… Было в этом что-то мазохистское, безумное — отдать этому жестокому бандиту свое самое нежное и чувствительное…

И эти мысли… они сводили с ума. Любить и ненавидеть. Бояться и хотеть. Уж что-то одно!

Тим чувствовал себя грязной, извращенной, конченой шлюхой. Это изматывало.

— Пей все! — Змей усмехнулся.

Тим вцепился в бурдюк и принялся глотать.

Кровь была странной на вкус. Почему-то он был уверен, что она окажется куда более омерзительной. Но она легко шла горячим потоком в глотке и расцветала огненным цветком где-то в легких. Отдавала горячей волной в руки и ноги.

— Ух! — не выдержав, охнул Тим.

Жара становилось так много, что он мешал дышать.

— Ого! — дрожа, проговорил Тим. Он стал сжимать и разжимать пальцы. Начал приседать, подпрыгивать, махать руками. — И чего теперь делать? — спросил он громко.

— Не знаю, — усмехнулся Змей и допил остатки крови из бурдюка. — Чё хочешь.

— Побегать можно? — высоко подпрыгивая на месте, выкрикнул Тим.

— Побегай. Только далеко не убегай. Бегай вокруг.

И Тим рванул между деревьев.

Бежать было сказочно хорошо! И чем быстрее — тем лучше. Он ощущал, что словно бы создан для бега. Руки и ноги сами летели вперед. Он чувствовал, что чем быстрее бежит, тем лучше для его организма. Внутренне замерев, он вслушивался, как новая раскаленная кровь прожигает и закаляет его организм. Неимоверным жаром выжигает все больное, вредное и нехорошее.

— Ну… это надолго, — зевнул Змей и уселся под сосну.

Он сидел, почесывая свою бородку, смотрел, как Тим мельтешит среди деревьев, как бесконечными кругами протаптывает себе дорожку…

Как солнце уже садится.

Голова Змея начала медленно клониться к груди, но тут на него наскочил Тим.

— А водичка у вас есть?!

Змей молча смерил его взглядом. Проклятый подросток — он только задремал!

Тим был дикий, взъерошенный. Не в силах стоять без движения, он бежал на месте.

— Чего тебе?

— Водички!

— Ты хочешь пить?

— Нет… Совсем нет! То есть… я должен хотеть! Уже ночь, а я начал в середине дня, а уже ночь… а я не пил и не ел.

— Хочешь есть?

— Нет! Нет! Нет! Но ведь нужно же попить! Ведь нужно же! Просто водички! Или я с ума сошел?!

Змей вздохнул:

— Теперь о человеческой еде забудь. Теперь ты будешь пить и есть только плоть и кровь великанов.

— О-о-о-о! Но, может, все же чуть-чуть водички? Ведь организму же надо! Ведь целый день и ночь уже!

— Беги, савраска… беги… — зевнул Змей и уселся поудобнее.

— Ага! Хорошо! Я это люблю! У меня так хорошо получается!

И фигура Тима опять замелькала между деревьями.

Змей закрыл глаза. «Пусть вся выпитая им кровь прогорит. Так для его организма будет лучше. А как он сожжет эту кровь, так я накормлю его мясом. А кровь сгорит быстро. Мясо держит долго, а кровь сгорает махом…»