Долгие дни и годы мои озарила дружба с двумя великими писателями нашего столетия - с Анной Ахматовой и Василием Гроссманом. Не раз бывало так, что только им я читал свои стихи, и был счастлив, если слышал от них, таких разных, слово одобрения.

Я перенес несколько тяжелых операций. Оперировал меня блестящий хирург, профессор В. Б. Александров. Он хорошо знал, что я - литературный изгой, но для него я был прежде всего больным, и он вернул меня к жизни. Вместе с исцелением я вдохнул глоток свободы: настала эпоха гласности и демократизации нашего государства. Поэт Олег Чухонцев пригласил меня в "Новый мир". Меня восстановили в Союзе писателей. Мои стихи стали печатать и другие издания, и среди них "Дружба народов", журнал, который опубликовал и мою повесть "Декада" и в редакции которого я нашел сочувствие и бережное понимание. Впервые после многолетнего перерыва вышла в библиотеке "Огонька" книжка моих стихов "Лира".

Я хотел бы дополнить эти заметки строками, которые могут показаться нескромными. Но рискну. Зимой 1961 года я написал главную свою стихотворную работу - поэму "Техник-интендант". Я читал ее в доме поэтессы Нины Манухиной, вдовы Георгия Шенгели, читал ей и жившей в то время у нее Ахматовой. Я заметил слезы на глазах у Анны Андреевны. Пришло лето. Анна Андреевна подарила мне свою маленькую книжицу в черном переплете, вышедшую в серии "Библиотека советской поэзии". Вот надпись:

"С. Липкину, чьи стихи я всегда слышу, а один раз плакала

Ахматова 6 июля"

У меня - несколько книг с добрыми надписями Ахматовой. Эта - самая драгоценная. Она была не только моей гордостью,- она для меня стала правом на существование в те годы, когда на родине, в советской печати, я не существовал.

Июль 1989 года

Семен Липкин