Все эти маленькие этапы уже казались ей смешными. Как можно бояться боли? Она очищает сознание и дает силу. Как можно бояться смерти? Это - тропинка через бездну, когда крылья богини поддерживают тебя, а крик Скашь помогает дышать.
- А ты видела Скашь? - любят еще спрашивать дети, когда она танцует с ними танец третьей крови на поляне среди острых камней. Танец босиком быстр, опасен и красив. Мелькают белые рубашки, измазанные кровью и зеленым травяным соком, мелькают оскалы острых клычков, изгибы маленьких леев. Страшно!
- А ты видела Скашь? - они отдыхают, улыбаются друг другу, кто послабее - просит замазать царапины целебной мазью, и над ними никто не смеется. Ведь Ашк рядом, а она сильнее их всех, вместе взятых, детей Скаши, черноглазых птенцов.
Ашк задумывается - что рассказать?
Она видела Скашь два раза в жизни. Один раз - совсем издали, когда охотилась за своим именем на рассвете первого дня в Храме. Одна, без оружия, она беззвучно шла к дальним отрогам черноскалья. И там, именно там она услышала звонкий, яростный вопль - ашшшшкх! И улыбнулась торжествующе. Так вот как ее, безымянного птенца своего народа, отныне будут звать.
Ашк!
Тогда птица Богини не подпустила ее, осталась вдали. Но Ашк видела, как та снялась со скалы. Длинноногая, с загнутым острым клювом, с шелестящими опасными темными крыльями. Скашь не пряталась. Она была старшей птицей в этих краях, и даже ястребы и орлы подчинялись ей.
- А Обряд тысячи смертей - какой? - спрашивает котенок из дружественного народа чиу, еще один из новичков, и Ашк хмурится. Она только-только хотела рассказать про вторую встречу с птицей Скашь. Но разговор про обряд Eh-Khere-Ja - интересней.
Глядит исподлобья маленькая перепуганная лисичка, у которой еще нет имени - любимая ученица Ашк. Та, что знает про вторую встречу. Но молчит... жить хочет! Поймала взгляд жрицы, понятливый лисенок.
Ну, что ж, про обряд, так про обряд!
Да, старшие говорят, что обряд Eh-Khere-Ja - другой. Совсем другой. Пока она лишь видела тех, кто прошел его. Это было страшно и прекрасно - видеть тех, кто избавился от всего людского, кто стал подобен крылатым ветрам и птицам с алмазными клювами.
Но что такое - эта сила?
Раньше надо было просто хотеть жить. Ждать, пока душа восстановит тело и сможет снова взглянуть на мир из распахнутых удивленных глаз. Где жизнь не кажется настоящим чудом, а обычным продолжением очередной смерти.
Нет. Все не так. Тут все будет иначе. Раз за разом тебя подталкивают к бездне небытия. И она манит, невероятно совершенная и прекрасная. Ничто. В ней нет страстей жизни и перемен, в ней все просто и понятно. Она завораживает и заставляет погружаться в себя все глубже. Она не позволяет вынырнуть.
Они, прошедшие через свои быстрые гибели, даже близко не подходили к этой пропасти. Даже издалека не видели ее. Так, доносил до них ветер небытия сладкий шепот умирания. И все.
А тот, кто проходит Eh-Khere-Ja, вынужден царапаться наружу с каждой ступени. Выше. Выше. А бездна тянет. И он ищет причины - жить. Вернуться. Потому что теперь все зависит лишь от него. И никто не предупреждал заранее, что оно так будет. Так сладко и так тяжко.
Думала - ну, смерть. Ну, много смертей в одно мгновение. Ну, снова душа откроет глаза, и снова - жизнь. Нет. Тут все иначе. Потому что только воля к жизни, невероятная, пронзительная воля к жизни заставит карабкаться даже с этой последней ступени, когда бездна уже не рядом, а внутри и везде. Только такая воля к жизни позволит жить долго и владеть всем, чему ты еще научишься - позже.
После того как с воплем, яростным и полным боли и ненависти к смерти, полная намерения жить, ты рванешься, разрывая оковы бездны, и встанешь прямая, гордая, обнаженная. Ты будешь укрыта тайными знаками, бледнеющими, исчезающими. В глазах твоих будет невероятная уверенность - жизнь есть, и никто и ничто отныне не посмеет более убить меня. И ты сделаешь свой первый настоящий шаг в этом мире, и ничто уже не будет тебя беспокоить - после того, что ты... нет, не пережила, а переумерла. И все, кто глядит на тебя, не узнают, что ты видела - пока сами не решатся спускаться туда, откуда сумела вернуться ты.
И отныне ты свободна. Бледная и гордая, ты идешь своей дорогой, и никто не заступает тебе путь.
Ашк мечтала об этом темными ночами, как любая из девчонок Храма Скашь, прикоснувшись к Богине, она мечтала, как станет крылатой птицей, верной подругой, сестрой птицы Скашь. Тогда она обретет небо и свободу, и право возвращаться столько раз, сколько пожелает ее храбрая душа. Но сколько лет должно было пройти, пока Богиня позволит стать подобной ей? Три? Пять? Тридцать?
У них не было таких условностей. Если можешь - иди дальше. Хоть бы ты пришел в Храм вчера, и прошел за ночь все этапы, не вопрос, если можешь - иди.
Нет, конечно. Такого не бывало. Но Ашк шла уверенно и твердо, и всего ничего пару лет прошло, как старшие заговорили о том, что уже скоро она решится. Шагнет в бездну. Сделает свой последний, первый по-настоящему важный шаг. Проведет десяток непростых обрядов най-кхере для младших, для своих учеников, и тогда точно решится.
Самостоятельно - одна против каждого из старших, против остроклювой Скашь и против самой Богини выйдет. И победит. Чтоб Ашк, да не победила?
Она не успела. Никто из ее выводка не успел.
- Ашк, а каково это - умирать, а? - Ашк хмурится, готовясь ответить и на этот непростой вопрос, пока солнце высоко, а дети еще готовы протанцевать пару кругов танца с леями...
Eh-Khere-Ja - «Путь в Бездну», «полет смерти» - Обряд Тысячи Смертей, один из центральных обрядов культа Скашь;
Nai-Khere - «Удар Клюва Смерти» - один из первых обрядов инициации, который учитель проводит для своего ученика. Проводится с помощью Naighardt, который передается от старшего жреца к младшему, обретающему право проводить свои обряды;
Первая жизнь. Tta Ehhe. Над Бездной
Скашь, стоящая на поляне, заставила Ашк замереть. Птица склонила голову, заглядывая с высоты своего роста Ашк в глаза. Темный блестящий взгляд птицы был холоден и чужд. Крылатая дочь Богини возвышалась над девушкой на добрые три головы. И как Ашк могла не заметить такую громадину? Птица щелкнула клювом, будто бы смеялась. Ее перья и правда сливались с мерцающим фоном стволов и листвы.
Ашк медленно подняла ладонь, осторожно переместившись в более удобное для защиты положение. Скашь была опаснейшим существом в их краях. И Ашк ощутила готовность защищать свою жизнь.
Сражаться со Скашью? Ха! Чем? Игхартами и леями? Да прежде, чем Ашк поднимет серп, птица оторвет ей голову длинным кривым клювом! Все знают про скорость жутких скашей.
Вот ведь повезло, так повезло. Ашк ощерилась, постаравшись выглядеть угрожающе. Ей было неуютно. Умереть в когтях скаши - это, конечно, прямой путь к Богине. Но Ашк честно стремилась прийти к Великой своими собственными, продуманными и выстраданными путями, а не короткой дорогой.
Или Богиня послала ей испытание?
Скашь сделала шаг к ней, любопытно склонив тяжелую голову. Щелкнула клювом. Произнесла свое победное «ашкх», так похожее на имя самой жрицы. Честь оказала!
И атаковала...
О, сколь быстрой была Ашк, стремительной и яростной! О, как она сражалась за свою жизнь! Несколько тяжелых перьев остриями застряли в земле, несколько капель крови упало на землю.
Поровну...
Яростно шипит скашь, весело смеется Ашк. Прыжок, разворот, удар - и снова длинный кувырок через локоть. Видели бы ее сейчас учителя! Скашь ударила, и жрица увернулась, а птица неловко подставила крыло. Ах так! И девушка сделала ошибку, атаковав первой, Скашь уронила ее, прокатив по земле тяжкой лапой. Занесла клюв...
Ну вот и все, глупая-глупая жрица. Передавай поклон Богине!
С диким криком Скашь взлетела, роняя перья, вокруг искрили угасающие угольки редкого в этих краях оружия - суиша. Этим пользуются дети лис из-за гор, у них там много зловонных камней, которые высекают искры и горят в огне! А гордые люди народа скаши таким не пользуются, зачем им копаться в грязи...
