Но и тут пришлось столкнуться с рядом проблем. Во-первых, люди очень долго тянулись к точкам сбора патрульных команд. Некоторые из них, увидев что в их команде есть люди, к которым они испытывают личную неприязнь, требовали перевести их в другие команды. В нескольких случаях из-за этого возникали перестрелки, на подавление которых выдвигались военные.
Это двенадцатому было хорошо. Никаких команд он не формировал, общий враг для всех его добровольцев был рядом и патрульным небыло дела до внутренних разборок. Ну а если кто-то всеже выходил из под контроля, то ему достаточно было просто сменить цвет маркера на преступника и остальная толпа быстро его уничтожала.
А вот у сорок седьмого, возможности переключить внимание агрессивных личностей, в составе патрулей, на своих противников не имелось. В результате, вместо выполнения своей работы, многие патрульные команды начали искать себе различные развлечения. Кто-то приставал к прохожим, интересуясь у них: «Не желают ли уважаемые граждане помочь доблестным патрульным, не щадящим своей жизни ради их защиты, и исключительно добровольно, пожертвовать сотню-другую кредитов им на местный аналог пива». Если граждане такого не желали, то им тутже делали намеки о возможности быть задержанными и провести несколько суток в камере, до выяснения, а не скрытый ли это бунтовщик.
Для других патрульных, в качестве забавы, служили проходящие мимо красивые девушки. Они очень желали выявить, а не участвует ли красавица в мятеже, вдруг она прячет под платьем оружие скрытого ношения, что запрещено законодательно для всех, кроме сотрудников специальных служб. Соответственно девушку пытались обыскать, особое внимание уделяя наиболее соблазнительным, на взгляд дружинников, частям тела.
Со всеми этими излишествами, при несении службы, сорок седьмой был вынужден разбираться лично. Основная проблема, при таких разборках, заключалась в том, что при введении военного положения патрули действительно имели право на обыски каждого встречного и на задержание любого подозрительного субъекта. Вынести патрульным большие штрафы за самоуправство, было также нельзя, ведь они свободные охотники, а значит, имеют право в любой момент послать подальше сорок седьмого и бросить участок без охраны.
Еще больше ситуация с такими патрулями осложнилась, когда по ним начали открывать огонь. Как правило, нападавшие делали пару выстрелов, после чего отходили в неизвестном направлении, в то время, пока дружинники рассредотачивались на местности и открывали шквальный ответный огонь в некуда. При этом, было совершенно не понятно, толи это действуют рейдовые группы бунтовщиков, толи обиженный патрулем прохожий решил таким образом отомстить обидчикам. Малек был достаточно умным для того, чтобы предвидеть подобные ситуации, с излишней самостоятельностью патрульных, и дать своим людям инструкции по возможности работать под народных мстителей.
Нельзя сказать, что патрули совсем не дали результатов, кое кого из предполагаемых бунтовщиков всеже удалось задержать. Вот только задержанные или полностью отказывались признать какую-либо вину или пытались оказать вооруженное сопротивление. Учитывая тот факт, что членам банды Малька длительное время пришлось учавствовать в конфликте, из-за которого их в итоге и выслали, уровень их подготовки, как правило, превосходил местных патрульных в несколько раз. В результате некоторые из задержанных смогли уйти, убив или ранив пытавшихся их задержать дружинников Другая часть предполагаемых бунтовщиков попавшихся патрулям, была уничтожена на месте, тем не менее успев вывести из строя одного или нескольких ополченцев.
В результате, работавшие на базе 47 бригады скорой медицинской помощи, просто не справлялись с количеством одновременно поступивших к ним вызовов. Приходилось вывозить раненых с использованием любой имеющейся техники. Поскольку большинство оставшихся на базе транспортных средств было у военных, такая ситуация сильно сказалась на мобильности армейских подразделений.
Арбитр, в свою очередь, не забывал присылать сорок седьмому квитанции на уплату очередного штрафа за несвоевременное оказание медицинских услуг, приведшее к смерти пострадавшего. Хорошей новостью в данной ситуации было то, что такие штрафы, в связи с введением на базе режима военного положения, были снижены в десять раз от их обычного размера.
Также арбитр не забывал выплачивать награды за головы уничтоженных бунтовщиков. Размер данных наград также был выше обычного, что не могло не радовать. В итоге, общий баланс прихода/расхода денежных средств, пока был в пользу главного искина, но постепенно набирала вес негативная тенденция.
Как только спасателей бот, с ранеными при теракте военнослужащими, покинул территорию посадочной площадки, высвободившиеся от охраны персонал был отправлен по адресам проживания подозреваемых. Именно оттуда в последний раз выходили в эфир их нейросети. К сожалению, военные опоздали. Поняв, что они под подозрением, руководители мятежа перешли на нелегальное положение. Их сообщники поступили также. Мало того, в домах некоторых мятежников, незванных гостей ждал неприятный сюрприз. Таким сюрпризом стали приготовленные к подрыву взрывные устройства. Благодаря их применению была полностью выведена из строя одна из штурмовых групп. База 47 не досчиталась еще шести бойцов.
В результате данных действий инсургентов, штурм остальных жилищ подозреваемых пришлось проводить с усиленными мерами предосторожности. А значит, у них появилось время уйти. Теперь был известен круг предполагаемых участников восстания. Вот только оставался вопрос, где их искать? Еще больше масштаб проблемы стал ясен после анализа личных дел подозреваемых. Оказалось, что часть из них числилась сотрудниками различных технических служб базы.
Следовательно, можно было сделать вывод о том, что мятежники имеют подробные технические планы основных коммуникаций базы. Мало того, у них была возможность подготовить различные диверсии на жизненно важных объектах базы. Последний вывод сорок седьмого очень быстро нашел свои подтверждения.
В разных концах базы, одновременно, произошел массовый выход из строя различного оборудования. В основном, были повреждены различные электрические щитки, но хватало повреждений и в других системах базы. Была частично нарушена работа систем наблюдения, водоснабжения и водоотведения, резервных каналов проводной связи. Часть автоматизированных систем безопасности охраны периметра перешла на аварийный режим функционирования.
Первые пребывшие на места поломок бригады ремонтников доложили, что оборудование получило незначительные повреждения. Тем не менее, они были сделаны с таким расчетом, чтобы их ремонт занял длительное время. Еще больше осложнил ситуацию небольшой взрыв. Он произошел при попытке одного их техников получить доступ в щитовую. В этот раз настоящего заряда подрывники пожалели, вместо него сработала лишь имитация. Вот только на внутренней стене щитовой была сделана надпись о том, что это было последнее предупреждение всем техникам базы, а следующий заряд будет боевым.
Стоит ли говорить о том, что новость о произошедшем инциденте быстро обошла все технические службы базы 47? В результате, сотрудники данных служб отказались проводить какие-либо ремонтные работы до проверки места работ саперами. Вот только свободных саперов для того чтобы закрыть потребности штурмовых армейских групп и гражданских служб, в наличии не имелось.
Стало совершенно ясно, что контроль за ситуацией утрачен полностью. Террористы творили все, что им хотелось. При этом количество защитников базы 47 постепенно уменьшалось. Центры управления кризисными ситуациями оказались полностью парализованными. Руководство силовых структур базы выбито. Сам управляющий искин не знал как реагировать на подобную кризисную ситуацию.
Единственным выводом из произошедшего, стал вывод о необходимости любым путем получить достоверную информацию о планах мятежа. Только так сорок седьмой мог начать вместо реагирования на последствия действий мятежников, наносить по ним упреждающие удары. Пришлось выходить на связь с арбитром и подписывать соглашение о передаче своих акций в обмен на информацию о мятежниках.
